(не) его невеста (СИ) - Либрем Альма

— Доброе утро, — бодро отчеканила Алиса. — Простите за опоздание, я принесла вам кофе и круассаны.

Оторвав взгляд от стены, на которой висело множество различных фотографий, документов, вырезок из газет, стенограмм и простых бумажек, на которые я дрожащей рукой записывала самые любимые слова своего кошмара.

— Он был хорош?

Алиса вручила мне стаканчик с кофе и уточнила:

— Кто?

— Сергей.

— Не понимаю о чём вы.

Я картинно закатила глаза:

— Сергей определенно хорош в сексе, — протянула я. — Я уверена в этом на все сто процентов. Иначе бы ты сейчас не выглядела такой довольной. Аж раздражает.

Алиса вновь ничего не сказала. Она просто встала рядом и тоже посмотрела на стену. Вчерашняя ночь была одной из самой нервной в моей жизни. Я так и не сумела заснуть, потому что мой мозг работал, как сумасшедшей. И я таки нашла множество различных ниточек, которые вывели меня к Вадиму.

— Значит, он вернулся?

— О, да, — ехидно протянула я и указала пальцем на один из маленьких заводов по производству деталей. — Вот это его первый выход за последние пять лет. Приобретено на имя посредника, которого он дергает за ниточки, но я уверена, что это он.

Алиса покосилась на меня:

— Почему вы так уверены?

Я скрестила руки на груди:

— Никто кроме меня лучше не знает Вадима.

— Алекс Тобольский знает его, — напомнила мне тактичная Алиса.

— Да, — согласилась я. — Он знает, его как партнера. А я знаю его как мужчину. И я до сих пор помню все документы, которыми он так любил хвастаться передо мной. И помню все его планы.

Встав со стола, на котором я сидела, я сделала глоток кофе и показала на другое здание.

— Ещё один завод, но уже по производству насосов, — пояснила я. — Уже другой посредник, но у них у всех одинаковые инициалы. Да, буквы меняются местами, но они повторяются. А. Д. И.

Я сделала ещё один глоток кофе, а Алиса протянула мне круассан.

— И везде он производит оружие, которое потом контрабандой вывозит через восточную границу. Он наладил достаточно массовое производство и сейчас зарабатывает по миллиону долларов в сутки.

Алиса присвистнула.

— Но как вы узнали об этом?

Я встала с другой стороны стены. На глаза попалась розовая бумажка, которую я написала в один из своих приступов, когда мне ещё казалось, что он вернется за мной. “Ты навсегда будешь моей, девочка-смерть”.

— Я отправила нескольких лазутчиков, — отмахнулась я.

Мой взгляд никак не желал отрываться от надписи. Я до сих пор не понимала, почему он прозвал меня “девочкой-смерть”. Потому что моё имя перекликалось с именем древнегреческого бога смерти?

Ада. Аид. Вадим.

В этом была своя странная и безумная логика, которая ему так сильно нравилась. А я же просто даже не желала думать о том, что он сделал со мной. Я до сих пор никак не могла простить саму себя за то, что тогда поддалась его чарам.

— У вас феноменальная память, — внезапно сказала Алиса.

Вскинув голову, я удивленно взглянула на неё:

— И?

— Значит, вы сразу узнаете его?

Всего на секунду перед глазами пронеслось лицо Вадима, которое до сих пор заставляло меня испуганно замереть и даже не двигаться. В такие секунды я переставала дышать, а моё сердце так быстро колотилось в груди, что ещё чуть-чуть и оно бы обязательно вылетело бы к чертям из тела.

— Наверное, — глухо отозвалась я. — Но мне нужно найти его раньше Алекса, — заявила я Алисе. — Алекс не даст мне свершить над ним то правосудие, которое я хочу.

Алиса просто кивнула, а потом стала что-то быстро набирать на своём телефоне.

— У вас встреча с Леонидом Богдановичем через два часа, — напомнила она мне.

Не сдержавшись, я скривилась, но кивнула. Нужно было ещё заниматься свадебными делами, которые меня совершенно не радовали, однако другого выбора просто не существовало. Лучше я отдам Вадиму Лео на съедение, чем позволю ещё раз тронуть Кира.

— Кстати, вам звонит сейчас Кирилл.

Черт бы побрал его!

— Сбрось, — сухо велела я и направилась вон из своего тайного кабинета.

Алиса последовала за мной. Она покорно сбросила, но мой телефон опять зазвонил. И, не сдержавшись, Алиса сердито вздохнула. Мы обе знали, что Кирилл не успокоится, пока не услышит меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Может быть, вы всё-таки с ним поговорите?

Проверив, чтобы все механизмы встали на свои места, я закрыла дверь и покачала головой. У меня до сих пор перед глазами стояла дверь в палату, и я не могла избавиться от противного аромата больницы.

— Алекс о нём позаботится.

Алиса помрачнела, но больше ничего не сказала. Может, она добавила его номер в черный список, может она ему что-то отписала, но это было не важно. Сейчас мне нужно было заняться свадьбой.

Внезапно зазвонил мой особенный телефон, на который я принимала звонки от должностных лиц. Мы с Алисой одновременно переглянулись. Схватив его, она прочитала имя звонившего абонента и скривилась.

— Это от мэра.

Я застонала:

— Он опять попал в аварию.

Алиса протянула мне телефон:

— Будете отвечать?

— Конечно, — я сердито выхватила его из ее рук. — Я всё ещё дорожу своим именем и репутацией.

Я как раз ответила на звонок мэра, как кто-то громко позвонил в дверной звонок. Мне не удалось сдержаться от закатывания глаз, а Алиса уже поспешила, чтобы открыть и выпроводить гостя, который пришел так не во время.

— Да, Петр Алексеевич, я вам ещё раз повторяю: я приеду в полицейский участок через полчаса. Никому ничего не говорите. Нет, звонить вашему адвокату не нужно. Я сама ему позвоню. Да, я всё улажу, СМИ об этом не узнают. Да, не переживайте.

Услышав тихие шаги Алисы, я отвернулась от окна, возле которого стояла, и собиралась ей что-то сказать, как увидела огромный букет лилий в ее руках. Внутри меня мгновенно всё похолодело, и я даже не заметила, как телефон выскользнул из моих рук и упал на пол.

— Только не опять, — прошипела я. — Черт бы побрал его!

26. Кирилл

— Почему она не приходит?

Арина ничего мне не сказала. Только смерила раздраженным взглядом и продолжила раскладывать продукты на прикроватной тумбочке. Я б с удовольствием запустил в неё, например, вон тем апельсином, но подозревал, что после этого мне его запихнут в глотку. Можно сколько угодно подшучивать над Алексом, главное, иметь чувство меры. Но поднимать руку на его любимую жену — смертоубийство.

Даже если это просто брошенный апельсин.

— Потому что она не хочет к тебе приходить, Кирилл, — мрачно отозвалась наконец-то Арина, очевидно, поняв, что я не собираюсь спрыгивать с темы и спрашивать ее о чем-то другом. — И, если честно, я даже могу ее понять.

— Да? И что такого логичного в ее поведении?! — я попытался привстать на локтях — благо, это мне разрешали. — Думаешь, что я такая скотина, а она белая и пушистая? И?..

— Выяснять отношения будешь с Адой. А ныть — Алексу, — отрезала женщина. — А я вообще не думаю об отношениях других людей. Знаешь почему? Потому что это не мое дело.

Я только хмуро уставился в потолок и сделал вид, что все понял. Арина далека от понятия наивной женщины, разумеется, в мой прилежный вид она не поверит, но, по крайней мере, больше не будет читать лекцию. Я б с удовольствием вообще не думал об Аде, если б у меня это получалось.

Но это, к сожалению, невозможно.

— Но я же ее люблю, — наконец-то промолвил я. — И я хочу ей помочь. А она ищет каких-то старых придурков…

— Кирилл, будь сдержаннее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ну скажи, — я повернулся к Арине. — Что б ты делала в ее ситуации?

— Я не была в ее ситуации.

— Ну скажи!

Арина вздохнула. Она села на край кровати, оттолкнула мою руку, продемонстрировала кулак, намекая на то, что если я попытаюсь к ней приставать, то получу вдобавок еще и сломанный нос, и промолвила: