Не от мира сего - Иеромонах Дамаскин (Христенсен)

Отрицая Христа, современный человек отрицает и этот истинный духовный опыт. Христос превращен в символ, в абстрактное понятие. Он живет лишь в сознании, и человек произвольно «приобщается» Его ради собственного удовольствия. В этом‑то и коренится главная беда сегодняшних заблудших людей: они живут собственным рассудком, в плену иллюзий, вдалеке от истинно Сущего».

Далее Евгений отмечал, что оккультизм и философия сверхъестественного, бывшие некогда на обочине научной мысли, теперь занимают всё более важные позиции. Евгений обратил внимание на сходство между теософским верованием в носителей премудрости на других планетах и попытками современных ученых связаться с разумными существами с помощью радиосигналов. «Научное «исследование сверхъестественного», — писал Евгений, — приведет к признанию «связи с духами», ибо духи очевидны. Но не могут ли силы, осуществляющие связь с духами, осуществить и радиосвязь? А коли так, то современный человек поверит и ей, ведь это же тоже будет «очевидный факт». Вот такие возможности. открываются для бесовского вторжения. Тогда все «непознаваемые явления» нашего времени покажутся детской забавой».

МНОГИЕ самозваные пророки, видя духовную восприимчивость современного человека, предрекали наступление «эры Духа». Эта эпоха — пора «нового христианства» и царствования антихриста — должна была стать темой пятой, последней части книги. Евгений показал, как подыскивается новое «единство», дабы сместить «старое», т. е. единство Бога и человека. Новое единство является под разными личинами: «всемирного государства», «экуменизма», «всеобщего единства религий» — всё это отголоски «универсализма» эпохи Просвещения. Проглядывает оно и в эволюционизме, например, в учении католического философа Тейяра де Шардена, предсказавшего слияние высокоразумных существ в одно «космическое сознание». Еще более опасные симптомы виделись Евгению в самой современной католической Церкви. Он видел, как в нарождающемся «новом христианстве», этой разновидности «общечеловеческой религии», размывается традиционно христианское исповедание абсолютной Истины ради объединения человечества под знаменем земного «братства».

Обмирщенная религия антихриста, как отмечал Евгений, будет учением цельным, вобравшим все лжетрадиции. Новое «единство» подчинит и коллективистский строй коммунистических государств. Будут удовлетворены не только экономические и социальные нужды (цель коммунизма), но и личные, «духовные» запросы. Коммунизм же, выполнив свои задачи, уйдет в небытие, что, кстати, соответствует «отмиранию государства» по учению самих коммунистов.

Евгений объяснил, почему царству антихриста не обойтись без духовности (хотя бы и ложной). Стоит человеку обрести обетованный «мир», «уверенность в завтрашнем дне», как всё это перестанет быть его движителем, он поймет, что это не цель, а лишь средство. Памятуя слова Господа, что не хлебом единым жив человек, Евгений вопрошает: «А что же дальше? Все задачи мира сего решены, хлеба вдоволь. Какие зрелища предоставит мир человеку? Увы, этот вопрос о праздных развлечениях — вопрос жизни и смерти для новых правителей. Ибо, если народу не дать зрелищ безобидных, он придумает свои, по–настоящему пагубные. Об этом говорил еще сто лет назад Достоевский. Как только люди получат всё для «счастья», они тут же придут к бешеному недовольству и собой, и своим миром. Голод не утолить только хлебом, нужен хлеб Небесный. или его искусная подделка».

Прозрев необходимость такой подделки, Евгений предсказал то, что ранее называл «веком магии». В нем смыкаются цели и утопического идеализма, и оккультных пророчеств. То будет век изобилия и «дивных» вещей, утвердится псевдорелигия антихриста, со всяческими чудесами и знамениями. Евгений писал, что «наряду с духовным голодом людей влечет беспредельное любопытство — отсюда и тяга к разгадке вселенских тайн, к магии, к суррогату духовного, удовлетворяющему убогие умственные и духовные запросы человека. А что еще нужно для «счастья», если все мирские блага под рукой?»

Подводя итог анализа современности, Евгений указывал, что «мир сей уникален лишь по степени своей одурманенности сатаной и близости к воцарению антихриста. Последние христиане могут лишь засвидетельствовать Истину перед миром, в том числе и своим мученичеством, которого мир сей от них непременно потребует. И уповать они будут на Царство «не от мира сего», на то Царство, коему не будет конца».

Словами о Царстве Небесном, которое пребудет, когда Царство человеческое уйдет в небытие, Евгений и хотел заключить книгу.

ПРОШЛО 30 лет с той поры, когда Евгений замышлял «Царство человеческое и Царство Божие», и мы видим: исполнилось многое из того, что он предрекал. Уже через 10 лет после того, как он описал мечты нигилистов о «новом мире» без любви и благоговения, о мире всеобщего планирования и устрашающей бесчувственности, в США были узаконены аборты, за это время убито почти 30 миллионов неродившихся детей, и всё из практических соображений. А плоть так и не увидевших свет младенцев, по особому распоряжению Президента США, разрешено использовать для медицинских исследований.

«Бесконечное экспериментирование», о котором Евгений писал в начале 60–х, разразилось в том же десятилетии, особенно широко это выразилось в форме всеохватных молодежных движений. В основном они соответствовали этапам нигилизма, о которых писал Евгений. «Жизнеутверждающее» движение хиппи 60–70–х годов — пример витализма, возросшего на руинах почившего либерализма и скупого реализма. В 80–е годы уже вовсю заговорил нигилизм разрушения, и молодежная культура стала дробиться: всякие оттенки пессимизма, анархизма, даже сатанизма отчетливо проявились в музыкальных стилях «панк, «дэд–рок», «трэш», «металл», «рэп». Самые современные молодежные течения, избравшие кумиром, к примеру, богохульствующую «Мадонну», подтверждают очевидность слов Евгения о том, что гуманизм без Бога неизбежно выродится в субгуманизм. Средства массовой информации создали лживый, дразнящий образ «героя», и молодежь тянется к нему. Это ли не исполнение того, что Евгений предрекал в 1961 году: «Сверхчеловек — порождение субгуманизма — личность яркая, но за внешней яркостью — пустота и заурядность, невидимые людям неискушенным».

А годом раньше, в августе 1960–го, он писал: «Современный человек в своем самообожании не гнушается никакими доступными путями, не замечая, что опускается всё ниже и ниже, в самую грязь, куда раньше брезговали ступать. В наш век все самые низменные человеческие наклонности, вся гниль будет раскопана, извлечена на свет и пожрана.» С тех пор человечество опустилось еще ниже. Важно отметить, что если раньше «раскопками» занимались лишь отдельные «просвещенные художники» или их группы, то теперь покопаться в грязи открыто предлагается всем (на телевидении, в театрах, видеосалонах, просто в журналах людям предлагают «развлечься» сценами пыток, убийств, увечий. Такое «развлечение» и есть «зрелище», которое, по словам Евгения, должно придумать, пока люди не начали творить подобное в жизни).

«Духовные» течения, о которых тоже упоминал Евгений, оперились, набрали силу. Движение «новых чудодеев» в 60–70–х возрастало как на дрожжах. Отчетливо проявились все стороны «новой духовности» и «нового христианства». Позже в книге «Православие и религия будущего» Евгений подробно выскажется обо всём этом. Движение «новая эра» — предвестник «века магии» — и стало «зрелищем» для богатых американцев, пресытившихся «хлебом». Духовность, ставящая творение Божье на место самого Бога, появилась лет 10 назад в католической Церкви и согласуется с утверждением Евгения: «В «новой духовности» антихриста будут верить в мир непорочный, в человека, неизведавшего падение». Поверхностные, эклектичные теории, искусственно составленные «с миру по нитке», также изрядно расплодились с тех пор, как Евгений упомянул о них, анализируя витализм. Наиболее известный представитель эклектики — Джозеф Кемпбелл (ныне покойный). Его изыскания в «сравнительной мифологии» убедительны только для тех, кто лишен духовных корней, однако те, кто держатся основ традиционной религии и культуры, без труда обнаружат невежество и пустоту его учения.

В политике остается гадать, не является ли недавнее крушение «железного занавеса» и коммунистического режима в России тем самым «отмиранием нигилистического государства», о котором писал Евгений, после чего установится «небывалый в истории человечества правопорядок». Коммунизм сделал свое дело: разрушил старый мир. Теперь он должен «освободить место» для следующего этапа. Как указывал Евгений, для последних времен будут характерны не национальные раздоры, не коммунистическая удавка на духовной жизни человека, а видимое всемирное «единство» и удовлетворение духовных запросов искусными подделками.