Тайное братство - Робин Янг

Грач поклонился:

— Моя жизнь принадлежит вам.

9

Нью-Темпл, Лондон

18 октября 1260 года

Уилл отбросил волосы назад, не сводя глаз с Брайана, широкоплечего сержанта с бычьей шеей, к тому же на год старше его. Кемпбелл привык тренироваться с деревянными мечами, и теперь железный оттягивал руку. На нем была приталенная безрукавка до колен. Грудь, предплечья и голени прикрыты кожаными накладками. С этим сержантом он сражался впервые, но почти сразу же сумел его раскусить. Брайан был сильный, но медлительный.

Стоявшие по краям поля сержанты что-то кричали Уиллу, но он не обращал внимания. Застыл на месте, покачиваясь на ступнях. Брайан сделал выпад. Уилл парировал первый удар, увернулся от второго, развернулся и, зажав меч двумя руками, обрушил его на спину сержанта. Мечи были затуплены, чтобы предотвратить серьезные ранения, но удар был настолько сильный, что Брайан с хрипом рухнул на колени. Уилл тут же приставил к его горлу острие меча. Зрители-сержанты зашумели так, что с ближайшего дуба вспорхнула стайка птиц. Геральд объявил Уилла победителем, а с трудом поднявшийся на ноги Брайан лишь быстро обнял его и покинул поле.

Веселье стихло, когда встал Юмбер де Пейро. На скамье рядом с магистром Англии сидели магистры Шотландии и Ирландии. Перед ними на сколоченном из досок столе лежали призы: меч — для победителя старшей группы, а для группы Уилла медная бляха с изображением двух рыцарей верхом на одном коне — точная копия печати ордена. Уилл поклонился трем магистрам.

— Я объявляю Уильяма Кемпбелла, сержанта сэра Овейна ап Гуина, победителем в подгруппе, — возвестил Юмбер своим дивным глубоким голосом. — Он сразится в финальном поединке. — Магистр посмотрел на Уилла: — Ты можешь покинуть поле, сержант.

Уилл поклонился и припустил к шатру, поставленному за боковой линией.

Всего час назад он считался пятым в своей подгруппе из тридцати сержантов. После квинтина[11] перешел на четвертое место. При этом чуть не слетел с коня и промахнулся три раза копьем. Но, увидев, как побеждает Гарин, Уилл взял себя в руки и первым пришел в соревновании по бегу, а затем побил в поединках трех противников. Рука от тяжести меча онемела, но триумф горячил жилы и сжигал усталость. Он победил в последнем поединке. От окончательной победы его отделял лишь один тур. Жаль, что здесь нет отца.

Уилл вошел в шатер. Гарин стоял у стола с оружием, махал туда-сюда мечом, приноравливался к весу. В углу сержант постарше развязывал ремни своей безрукавки. Снаружи готовили поле для следующего поединка.

Гарин положил меч и оглянулся на Уилла:

— Ты хорошо сражался.

— Спасибо, — сказал Уилл, не замечая подавленного тона друга. Вытер со лба пот. — Противник был свирепый. Я не думал, что смогу взять над ним верх. — Он заулыбался. — Если ты сейчас победишь, мы встретимся в финальном.

Гарин вяло кивнул.

— Что случилось?

— Ничего. — Гарин пожал плечами. — Приз достанется первому, а второму ничего.

— Это не имеет значения, — не раздумывая проговорил Уилл. — Финалисты оба первые, не важно, кто победит. — Он подождал, пока сержант скинет безрукавку и выйдет из шатра. Затем понизил голос: — Где ты был вчера?

— Нигде, — быстро ответил Гарин. — То есть в оружейной. — Он потянулся за другим мечом.

— Я тебя искал. Хотел спросить кое-что. — Уилл на секунду замолк. — Когда в последний раз твой дядя был на Святой земле?

— Он вернулся, когда его ранили в битве у деревни Хербия, после которой сарацины взяли Иерусалим. А почему ты спрашиваешь?

Уилл прикусил губу.

— У него есть друзья среди сарацин?

— Зачем тебе это надо знать?

В этот момент геральд выкрикнул Гарина.

— Просто так, — ответил Уилл. — Интересуюсь Святой землей. Хочу расспросить его, но не решаюсь. Но тебе пора идти. — Он положил руку на плечо друга. — Счастливо.

Гарин постоял еще несколько долгих секунд, глядя из шатра на поле, потом зашагал, крепко сжимая рукоять меча.

Как только начался поединок, он сразу ринулся в атаку. Нанес мечом несколько мощных ударов, опрокинул противника на спину. Тот быстро поднялся, и они начали топтаться в центре поля друг против друга. Сержанты за боковой линией молчали. Тишину нарушал лишь звон мечей. Гарин сделал резкий выпад и разрезал мечом тунику противника, оставив на руке красную царапину. Зрители взревели. Уилл никогда не видел, чтобы Гарин так хорошо сражался. Он легко двигался, каждый удар был мощным и точным. Его соперник быстро устал.

Гарин без труда отразил несколько коротких выпадов и зашел слева. Нанес два молниеносных удара, от которых сержант неуклюже увернулся. Затем сделал ложный выпад вправо, но противник не попался на уловку и правильно среагировал. Они столкнулись. Гарин потерял равновесие и упал на колени. Но тут же вскочил на ноги, блокируя удары сержанта, и, сделав пару удачных выпадов, снова опрокинул его на спину. А потом случайно глянул на скамью судей и увидел, что Жак поглощен разговором с магистром Ирландии.

И в этот момент в нем что-то надломилось. Меч стал неимоверно тяжелым. Движения из плавных превратились в судорожные, все тело сковала какая-то непонятная свинцовая тяжесть. Удары стали медленными и неточными. Заметив произошедшие в сопернике изменения, противник бросился в атаку. Зрители-сержанты начали его подбадривать, предчувствуя победу. Гарин нерешительно замахнулся. Уилл видел, что он едва держит в руке меч. И тут меч выпал. Гарин попытался его поднять, но сержант оказался шустрее. Триумфально воскликнув, он рассек кожаную безрукавку Гарина и приставил острие меча к горлу. Через несколько секунд геральд объявил сержанта победителем. Уилл наблюдал, как Гарин, даже не озаботившись поднять свой меч, стоял столбом, глядя на Жака. А глаза рыцаря, как и следовало ожидать, были мертвенно-холодны. Опустив голову, Гарин направился к шатру. Уилл последовал за ним, пробиваясь через толпу возбужденных сержантов, но был вынужден остановился, услышав свое имя. Геральд вызывал его на финальный поединок. Он постоял немного, повернулся и пошел на поле.

В шатре Гарин сбросил безрукавку прямо на пол. Затем встал, положив ладони на стол. В горле шевелился комок, глаза повлажнели. Он шлепнул себя пару раз по щекам, не давая слезам появиться. Потому что знал: начав плакать, уже не сможет остановиться.

— Выходи.

Гарин вздрогнул. В проходе, заслоняя собой свет, стоял Жак. Мальчику не нужно было видеть лицо рыцаря. Он все понял по голосу, и в животе холодной мерзкой змеей свернулся ужас.

— Сэр, — пролепетал он, — мне очень жаль… я…

— Не надо оправданий, — произнес Жак по-прежнему тихим холодным тоном, который так ненавидел Гарин. — Пошли.

— Но ведь турнир…

Жак схватил его за руку и поволок из шатра. Гарин почти бежал, с трудом поспевая за широкими шагами рыцаря. Оглянулся лишь раз, посмотреть, как Уилл, вращая мечом, двигается вперед-назад на турнирном поле.

По двору слонялись несколько сержантов. Они с любопытством проводили их взглядами. На мгновение у Гарина мелькнула сумасшедшая мысль позвать на помощь, но в горле все пересохло, лишив его возможности издавать звуки. Они вошли в здание, и Жак потащил его по коридору. Толкнул дверь солара. Впихнул туда Гарина и захлопнул дверь.

Мальчик повернулся, потер руку.

— Сэр, я…

Жак не дал ему договорить, ударив наотмашь по лицу тыльной стороной кисти. Гарин отлетел к столу, опрокинув на пол горшок с гусиными перьями. Он едва оправился от удара, как получил следующий, на этот раз кулаком. А дальше удары посыпались градом.

— Дядя, не надо! Пожалуйста! — взмолился он, прикрываясь руками.

Жак бил со всей силой. У Гарина были разбиты губы и нос, но он устоял на ногах. И это хорошо. Если бы он упал, дядя начал бы бить его ногами.

— Пожалуйста!

— Я говорил, что ты обязан победить? — запыхавшись, рявкнул Жак. — Говорил?

— Да, — вскрикнул Гарин, — но я не смог!..

— Я видел, как ты сражался, презренный щенок! Ты проиграл поединок нарочно! Назло мне. — Жак схватил Гарина за плечи и грубо встряхнул. — Да?

— Нет!

Из окна донесся шум с турнирного поля. Жак отпустил Гарина. Стало слышно, как геральд объявляет Уилла победителем. Рыцарь побагровел. Грязно выругался и повернулся к племяннику:

— Слышал? Ты позволил победить этому поганцу!

Гарин отвлекся и не успел вовремя заслониться. На этот раз от удара Жака мальчик отлетел в дальний угол у окна, ударился о подоконник и медленно сполз на пол. Щека почти сразу же распухла. Теперь его лицо представляло сплошное кровавое месиво.

— Вставай!

— Вы даже не смотрели, — с трудом произнес Гарин.

— Что?

Гарин поднял глаза, уже не думая о том, чтобы вытереть слезы.