Террор, терроризм и преступления террористического характера - Салман Дикаев

Глава III. Историческая взаимообусловленность террора и терроризма

3.1. Террор и терроризм: Краткий исторический экскурс

Всякое социальное явление должно быть познаваемо по причинам его возникновения, и чем сложнее и серьезнее для общества явление, тем взгляд на прошлое должен быть глубже. Рост насилия в повседневной жизни современного общества заставляет террорологов обратиться к теоретическим и психологическим истокам терроризма, корни которого уходят в глубь веков.

Согласно теории Ч. Дарвина режим постоянного соперничества с окружающим миром является, по сути своей, борьбой за выживание[183]. А стремление к первенству – закон природы, основанный на принципе «выживает сильнейший». По мере развития человеческого общества этот закон природы помимо биологического («выживает сильнейший») обрел и социальное содержание – управляет (властвует) сильнейший (личность, группа, нация, государство). Издревле категория «сильнейший», предполагающая наличие таких качеств, как физическая сила, сила духа, сила ума и т. д., определяла первенство в группе. Однако история развития любого общества изобилует примерами того, как люди, действуя в нарушение этого закона, круто меняли эволюционный путь развития конкретного народа или даже всего человечества.

Появление людей, желающих властвовать любой ценой, напрямую связано с возникновением государства, в рамках которого основанием для обретения власти оказались уже не физические, умственные или иные способности конкретной личности, играющие решающую роль в родоплеменной общине, а ее материальное положение или сословная принадлежность. В спокойные (мирные) времена, когда не было внешних или внутренних угроз, власть одного правителя, как правило, переходила к другому, обязательно принадлежащему к соответствующему сословию, относительно спокойно и безболезненно. Однако издревле стремление к власти (первенству) реализовывалось в том числе и в фактах захвата власти ближайшим окружением правителя путем его физического устранения. Поэтому общепринятое мнение, что первыми террористами были Марк Юний Брут и Гай Кассий, вряд ли следует считать правильным. Думается, правильнее будет сказать, что Брут и Кассий стали первыми известными террористами. Организованное и совершенное ими убийство Цезаря (15 марта 44 года до н. э.), диктатора и политического могильщика аристократической Римской республики, вполне можно определить как террористический акт. Но практика убийств тиранов зародилась гораздо раньше. Еще в трудах древнегреческих летописцев можно найти сообщения о политических убийствах правителей. К такого рода убийствам можно отнести, например, убийство тирана – правителя древнего города Сарда на востоке полуострова Малая Азия – его телохранителем Гигесом (VII в. до н. э.), многочисленные покушения на Александра Македонского (III в. до н. э.), заговоры и восстания рабов в Древнем Риме (419, 198, 196, 185 гг. до н. э.) и многие другие. Подтверждение древности терроризма и террористических организаций некоторые ученые находят даже в Библии, рассматривая в качестве примера первых актов терроризма кары, которые наслал на Египет Создатель. Более двух с половиной тысяч лет назад на территории Египта в течение почти трех месяцев было последовательно осуществлено десять террористических акций, именуемых «казни египетские» (Ветхий Завет, кн. Исход 5:12), в ходе которых были применены биологические, экологические, химические и другие средства массового поражения. Делалось это для устрашения фараона, державшего в рабстве еврейский этнос, но огромные жертвы понес народ Египта[184].

Объектами «казней египетских» стали все жители и все природные ресурсы страны – вода, растительность, урожай сельскохозяйственных культур, животные. Люди и скот в массовых количествах гибли от отравлений водой, превращенной в кровь, страдали от нашествия жаб, мошек и песьих мух. Поражение людей, животных, «травы полевой и деревьев» градом (очевидно, молниями) и огнем довершила саранча, «от которой земли не было видно, поела траву земную, все плоды древесные…». Последней, десятой «казнью» стало массовое истребление «ангелом-губителем» (Евр. 11.28), или «истребителем» (Числа 14.37), всех первенцев в земле египетской – «от первенца фараона до первенца узника в тюрьме и все первородное от скота». В итоге возникла жуткая картина: «Не было дома, где не было мертвеца». Ни одна акция не затронула района Египта Гесем, где проживали сыны Израилевы[185].

В I в. н. э. в римской Иудее появилась первая из известных нам террористических организаций национально-религиозного толка – «сикарии» (от слова «сика» – короткий кинжал), которая уничтожала римлян и представителей еврейской знати, сотрудничавших с ними. Сведения о террористической деятельности сикариев немногочисленны и противоречивы. Но если судить по Ветхому Завету и трудам Иосифа Флавия, еврейский народ террористическими методами боролся не только с римской колонизацией, но и со своими соседями. О том, что организация сикариев была именно террористической, говорит необычность тактики совершения ими убийств – светлое время суток, людное место (чаще всего в праздничные дни) и удар кинжала. Их расчет основывался на том, что толпа сама по себе есть нечто вроде темноты (благодаря своей плотности, давке и невозможности увидеть со стороны, кто именно нанес роковой удар). Акты терроризма сикарии совершали, преследуя и корыстные, и политические цели. Так, по политическим мотивам был уничтожен дом первосвященника Анании, уничтожены дворцы представителей династии Иродов, сожжены зернохранилища, выведены из строя системы водоснабжения в Иерусалиме, сожжен публичный архив (чтобы уничтожить расписки должников)[186].

Сказанное вовсе не означает, что терроризм является «изобретением» секты сикариев, хотя она первой из тех, сведения о которых дошли до нас, стала использовать страх и всеобщее запугивание для достижения своих целей. В эти же времена во многих странах существовали различные тайные общества, в частности, в Индии действовали «душители» (совершавшие ритуальные убийства с помощью шелкового шнурка), в Китае тайных обществ было несчетное множество.

Можно привести массу других примеров того, как без какой-либо военной надобности осуществлялись массовые убийства поверженного народа (разрушение в 146 г. до н. э. Карфагена и убийство 150 тыс. и обращение в рабство еще 50 тыс. его жителей, уничтожение афинянами в 416 г. до н. э. обитателей Мелоса, завоевательные походы Чингисхана в XIII в., Тамерлана в XIV в. и многие другие).

Еще древнее история отдельных террористических актов против государственных и общественных деятелей соседних государств. Убийства, которые современные уголовные законодательства рассматривают как террористические акты, всегда были распространенным, а иногда и единственным способом решения политических, социальных, религиозных, национальных, династических и иных проблем. Так, настоящим бичом для правителей Среднего Востока, особенно Сирии и Персии, в самом начале второго тысячелетия стала террористическая деятельность секты гашишинов (по араб, «хашшашины», в Европе их называли «ассасины»). Гашишины (появились в XI столетии и были разгромлены монголами в XIII в.) – последователи мусульманского течения исмаилитов, расправлялись с мусульманскими монархами, считая, что только один халиф имеет право управлять мусульманами. Для совершения убийств гашишины использовали специально подготовленных федави[187], от рук которых пали сотни виднейших сановников и правителей. В их числе эмиры Химса, Дамаска, Мераги и Мосула – в Сирии, двое великих визирей египетского халифата, фатимидский халиф Дамир, виднейшие крестоносцы – тирский князь Конрад, триполийский граф Раймунд Первый и многие другие[188]. Из Персии гашишины совершали набеги на Сирию, убивали префектов, губернаторов, халифов.

Наряду с посягательствами на жизнь государственных и общественных деятелей акты терроризма издревле находили свое выражение и в захвате заложников, похищении людей с целью выкупа, в организации вооруженного сопротивления власти, в уничтожении и экспроприации имущества, в бандитских нападениях, в пиратстве, в организации разбойничьих шаек и др. Одни из них вошли в историю в силу удачного сочетания политической и корыстной мотивации, другие как особо жестокие. Так, действия Публия Клодия, народного трибуна Древнего Рима, создавшего вооруженные отряды личной охраны для борьбы с политическими противниками, вошли в историю как первый пример политического бандитизма. Имея вооруженную поддержку, Клодий вмешивался в государственные и международные дела. Из-за постоянных провокаций Клодием вооруженных конфликтов в 52 г. до н. э. в Риме не были проведены выборы магистрата. Он использовал свои отряды не только для достижения политических целей, но и для захвата чужих земельных владений, для вымогательства денег у богатых людей путем похищения членов их семей[189].