Совершенный мозг - Рудольф Танзи

То, что приставка гипер так часто появляется в этой книге (гипертимезия – суперпамять, гиперполиглот и т. п.), свидетельствует о том, насколько низки те нормы, которые мы до сих пор устанавливаем для мозга. Но нет никаких оснований считать экстраординарные способности чем-то чрезмерным, то есть причудливым, необычным. Мы полагаем, что человек способен эволюционировать в новую более высокую форму. Сознательная эволюция приводит к появлению супермозга, который нельзя назвать причудливым или отклоняющимся от нормы.

Черные значки на странице, вероятно, сбили бы с толку наших отдаленных предков, но мозг первых представителей нашего вида уже были развит достаточно, чтобы использовать язык, письменность и чтение. Им требовалось лишь время и рост культуры, которая будет подпитывать язык. Интересно, на какие удивительные вещи мы будем способны в будущем, имея практически тот же самый мозг? Сегодня наша жизнь невообразимо усложнилась даже по сравнению с жизнью тех, кто жил всего два поколения назад.

Чье это лицо?

Помните: Тимоти вначале смог выучить основы арабского языка за месяц. Это показывает, что мозг может существенно развить встроенные в него возможности. Но что конкретно в него встроено? Наука находит ответы постепенно, и почти всегда при этом опирается на исключения из правил.

Яркий пример – плохая память на лица, или прозопагнозия. Некоторые солдаты, возвращавшиеся домой со Второй мировой войны, после ранений в голову не признавали лиц своих родственников или других знакомых людей. Они могли точно описать любую особенность внешности по отдельности – цвет волос, глаза, форму носа – но когда их просили подвести целостный итог: «Так, вы узнаете, кто перед вами?» – они озадаченно качали головой.

Поначалу ученые связывали прозопагнозию с травмами мозга. Врачи XVIII и XIX веков уже давно обращали внимание на то, что травмы мозга сопровождаются психическими отклонениями у пациентов. Но относительно недавно выяснилось, что плохая память на лица может быть врожденной предрасположенностью – похоже, она имеется у 2 % населения или чуть более. В самых крайних случаях человек с трудом узнает даже свое лицо. (Знаменитый невропатолог Оливер Сакс, который написал книгу на эту тему, признавал, что у него есть прозопагнозия. Один раз он даже извинился перед человеком, с которым столкнулся, и потом обнаружил, что извинился перед собственным отражением в зеркале!)

Из-за травмы или генетики у человека с плохой памятью на лица наблюдаются нарушения в функции веретенообразной извилины, расположенной в височной доле. Она отвечает не только за распознавание лиц, но и идентификацию формы тела, оттенков цвета и даже слов. Как ни странно, иногда проходят годы, прежде чем человек узнает, что у него имеется такой дефект. Он просто больше опирается на другие сенсорные признаки, такие, как звуки знакомого голоса или манеру одеваться. Один мужчина сообщил, что, когда его лучшая подруга по работе изменила свою прическу, он прошел мимо нее, словно она была чужая.

Однако хорошо известно, что наш мозг запрограммирован на то, чтобы узнавать лица. Пять визуальных участков в затылочных долях мозга регистрируют увиденное бессознательно. Но чтобы мы осознали эти сигналы, они должны быть переданы в переднюю часть коры головного мозга. Когда эта цепь не работает должным образом, распознавание отсутствует. (Еще один особый участок позволяет нам топографически ориентироваться на местности. Когда у человека проблемы с этим, он может подробно описать какой-то дом, но при этом не понимает, что стоит перед собственным домом.)

Известно, что животные обладают прекрасными навыками ориентации. Эволюция дала им невероятные способности в распознавании окружающего мира. Антарктические пингвины, возвращаясь домой с едой для своих детенышей, могут войти в сгрудившуюся стаю из миллионов птиц и направиться прямиком к собственному птенцу. (Это обычно объясняют тем, что родитель реагирует на крик птенца, но другие чувства тоже могут быть здесь задействованы.)

В умении распознавать лица есть и другая сторона. Некоторые люди являются «суперраспознавателями». Это пока еще мало изученное явление. Они запоминают практически любое лицо, которое когда-либо видели. Они могут подойти к человеку на улице и спросить: «Помните меня? Вы продали мне пару туфель в магазине Macy’s десять лет назад». Естественно, человек, к которому обращаются, почти никогда этого не помнит. Такие встречи столь поразительны, что суперраспознавателей иногда обвиняют в преследовании людей – иначе как объяснить такую память?

И даже бег времени не подводит таких людей. Когда суперраспознавателю показывают фотографии 7–8-летних детей, которые впоследствии стали голливудскими звездами, он сразу же распознает, чьи лица изображены на снимках. Одну такую женщину спросили, как она это делает, и она лишь пожала плечами: «Для меня стареющее лицо изменяется лишь поверхностно, как перекрашивание брюнетки в блондинку или новая прическа». Глубокие морщины 80-летнего человека не скрывают сходства с тем же лицом, сфотографированным в третьем классе школы.

Если неспособность распознавать лица объясняется дефектами мозга, то что же тогда такое суперраспознавание? Чтобы ответить на этот вопрос, следует понять, как люди вообще распознают лица. Во-первых, когда вы встречаете женщину определенного возраста, вы не сверяете ее внешность со списком, в котором глаза, волосы, нос, рот присутствуют по отдельности – как это делают страдающие прозопагнозией. Вы узнаете ее сразу: «О, это моя мама». И такая способность имеется у ребенка практически с рождения. Мозг формирует целостный неделимый образ, называемый гештальтом. Таким образом, в нашей биологии заложена способность распознавать все лицо сразу, а не по частям.

Однако тут многое остается неясным. Известно, что когда фотоны света стимулируют клетки сетчатки, в зрительную кору передаются отдельные сигналы, но не изображение. Зрительный нерв превращает эти сигналы в нейронное сообщение, у которого нет формы или яркости. Эта информация проходит, по крайней мере, через пять или шесть стадий обработки. Светлые и темные области сортируются, контуры обнаруживаются, шаблоны декодируются и так далее. Но никто не имеет ни малейшего представления о том, как наш мозг узнает человека, когда вы восклицаете: «О, это моя мать». Шесть стадий этой обработки ничего не дают нам. Разработчики компьютеров и искусственного интеллекта пытались заставить машины распознавать лица, используя разношаблонные сигналы. Результаты этих попыток не очень-то успешны. Если человек видит фотографию знакомого лица даже слегка не в фокусе, он без проблем узнает, кто это, но даже самый умный компьютер заходит в такой ситуации в тупик.

Однако если перевернуть фотографию знакомого лица, мы теряем способность распознавать его. Вы можете проверить это, открыв какой-нибудь журнал со снимками знаменитостей и перевернув его. Знакомые вам портреты станут неразборчивой головоломкой. Зато компьютеру, созданному для распознавания лиц, все равно, перевернуто изображение или нет. Он запрограммирован на распознавание лиц в любом положении. Почему же эволюция дает нам возможность суперраспознавания лиц, но не позволяет распознать перевернутые лица?

Наш ответ не будет касаться мозга. Мы бы сказали, что человек не нуждается в распознавании перевернутых лиц, поэтому у нас и не развилась такая способность. Дарвинист посчитал бы такое утверждение абсурдом. С точки зрения строгих дарвинистских позиций у эволюции нет никакой цели. Для Руди как исследователя-генетика позволить включенным в это уравнение намерение – есть чистое донкихотство. Но он убежден, что мозг растет и развивается в соответствии с требованиями психики. В качестве доказательства мы указываем на постоянно меняющуюся картину связи психика – мозг. Если нейропластичность доказывает, что поведение и образ жизни могут изменить мозг, не будет большой натяжкой назвать этот процесс эволюционным. По мере нашего развития наш мозг и гены постепенно видоизменяются.

И на данном этапе развития нейробиологии понятие «предрасположенность» представляет собой неоднозначную картину с непонятными аспектами. Мы больше не считаем, что природа и условия жизни или воспитание, – независимые факторы в развитии человека. В некоторых случаях природа доминирует – музыкальные вундеркинды начинают играть фуги Баха на фортепиано в возрасте двух лет. Но для этого музыке нужно обучиться, что относится к воспитанию. На стороне лагеря, который полагает, что вся предрасположенность наследственна, есть только часть правды. Лагерь оппонентов, утверждая, что 10 000 часов практики заменяют задатки гения, – также обладает лишь половиной правды.