Свора - Зов крови - Юлия Колесникова

Я взяла бутерброд, кружку с чаем и села напротив него и принялась слушать.

Джейсонд несколько минут собирался с мыслями, я в то время дула на горячий чай, об который уже успела обжечь язык. Поспешность тоже была среди прочих мох черт.

— Их семья жила в поселение недалеко от Нового Орлеана, и прабабка моей бабушки была в то время ребенком, когда в городе появились аристократы. Новая кровь, как их называли. Очень быстро для них построили дом, и они остались жить там, но семья прабабки, тоже аристократы не желали с ними общаться, на чем очень настаивала старая нянька негритянка, говоря, что они опасны и мертвы.

Она называла их нежитью. И родители прабабки были склонны ей поверить. Она описывала их как красивых, привораживающих людей, чьему шарму нельзя не податься, но к радости их семьи, та семья аристократов, ни с кем не сближалась. Из дома почти не выходила, если только в пасмурные дни. Не смотря на то, что они были обеспечены и привлекательны, они ни с кем не сближались.

Он перевел дыхание, и продолжил дальше, но есть я уже не могла. Я знала, о ком рассказывал мне Джейсонд. И была рада, что этого рассказа не слышит Калеб, потом он все равно узнает, увидев через мои воспоминания, и все же хорошо, что не будет присутствовать лично. Хотя вряд ли можно что-то утаить даже в таком большом доме от его ушей.

— Но прабабка подросла, и скоро влюбилась в одного из двух сыновей тех аристократов. И он отвечал ей взаимностью, хотя настаивал, что им нельзя общаться. Главным было то, как утверждает семейная легенда, что тот парень обладал какой-то способностью. Кажется, он мог усыплять людей, и чем больше с ним общалась прабабка, тем сильнее стала изменяться она.

Со временем у нее появилась способность проникать в чужие сознания. И один раз она проникла в его сознание. Она рассказала об этом сестре и сказала, что узнала о них страшную тайну, о которой не могла рассказать. И вообще никому не могла рассказать. Через несколько месяцев, семья аристократов бесследно исчезла. Прабабка горевала, ее насильно выдали замуж, но все равно прежней она уже не стала. У нее остался этот странный дар. Как говорила моя бабка, у той просто выработался странный иммунитет на породу тех людей.

Джейсонд замолчал и уставился на меня. Прошла секунда и он рассмеялся, приняв мою бледность за признак недоверия.

— Это не страшные байки, просто семейное поверье. Я не до конца им верю, и все же что-то в этом есть, не правда ли?

Я слабо улыбнулась. Мысли быстрым вихрем закрутились в голове, и я не знала, стоит ли делать то, что я собиралась.

— А кто они были, эти аристократы? Та прабабка рассказала сестре?

— Сестра той прабабки однажды сказала моей бабушке, что это были вампиры, ей никто не верил. Она к тому времени была очень старой, лет под сто, и говорила всякий бред. Думаю, они были такими же, как и мы, людьми со странными способностями!

Чтобы закрыть стон, рвущийся из меня, я откусила огромный кусок бутерброда и заставила себя жевать, но еда на вкус была как бумага.

Значит, рассуждала я, когда человек общается близко с вампиром, у него вырабатывается некоторое оружие, с помощью которого можно сопротивляться вампирам? И главное, в семье, оказывается, я была не одна такая, влюбившаяся в вампира! Это тоже наследственная черта?

— А что случилось тогда с той прабабкой? — мой вопрос привел в замешательство Джейсонда. Он немного поерзал на месте, почесал нос (ну совсем как я!) и пожал плечами.

— Не думаю, что тебе понравиться ответ.

Да что тут думать? Я любила Калеба больше, чем всех людей на свете и даже своих детей, и если бы он оставил меня, я бы в здравом уме не прожила бы долго!

— Она сошла с ума, — констатировала я. Но Джейсонд криво усмехнулся.

— Сначала сошла с ума, даже дети ее не радовали. Мужа не замечала, совершенно перестала жить, чахла. И однажды, как говорила ее сестра моей бабушке, та просто исчезла. Все двери и окна остались заперты, а она исчезла из своей комнаты. Но думаю, она, скорее всего, покончила с собой. Хотя тела ее так и не нашли, но в Новом Орлеане, крокодилы быстро прикончат все, что попадет в воду.

Я чуть не рассмеялась, так как знала, как она могла так исчезнуть. Интересно, если она осталась с ним, и приняла бессмертие, может мне когда-нибудь удастся ее увидеть? Вот это будет кадр! Встретиться со своей прапрапрапрабабкой, хотя может там еще много этих пра, но все же бабкой. И что я ей скажу? Представляешь, я тоже полюбила вампира!

— А таких как мы много? — спросила я, и тут же пожалела. Я не знала, есть ли у Джейсонда еще дети кроме меня, и честно говоря, не хотела знать.

Джейсонд покраснел. Его глаза налились виной. Которой я за ним честное слово не чувствовала.

— Марли…прости, что так все вышло. Твоя мать и я…мы любили друг друга,…но к тому времени я был довольно долго женат, и жена серьезно болела…Фиона так и не смогла мне простить, что я не развелся. Она запрещала нам встречаться и даже помогать вам! Ты мне веришь?

Я молчала. Как больно вдруг позволить себе вдуматься в то, что передо мной сидит мой настоящий отец. И он мог дать мне нормальное детство, и я бы не была обязана подвергаться теперь опасности жить с вампирами…на один короткий миг, детство без Терцо и Самюель завладело моим воображением… но оно и в половину не показалось мне счастливей. А что говорить о возможности быть с Калебом? Все сложилось так, как должно было быть!

— Верю. И простите Джейсонд, но мне уже все равно, правда, я рада, что познакомилась с вами, и узнала о том, что не давало мне спокойно спать последние несколько месяцев. Но мои родители Самюель и Терцо.

Он тяжело вздохнул.

— Я бы хотела, поговорить с вами об акциях.

— Да, конечно, и я советую тебе их не продавать. — Джейсонд тут же превратился в делового человека. — Компания очень прибыльная!

Я улыбнулась. И он понял, что мне все равно.

— Тогда я буду рад их у тебя купить. По крайней мере, это мне предложил твой жених.

Ну, Калеб, и когда он все успевает?

— Хорошо. Я дам вам адрес адвоката моих родителей. В скором времени мистер Хедли уладит все с моим наследством, и я тогда вы свяжитесь с ними.

Джейсонд грустно улыбнулся, и после некоторого молчания понимающе покачал головой. Немного помедлив, он достал бумажник и вынул оттуда несколько фотографий. Я с интересом наклонилась над ними, и в первый и последний раз в жизни посмотрела на своих братьев и сестер. Их было пятеро!

— Самой младшей…Марлен…тринадцать, — он поставил передо мной снимок рыженькой девчушки, с задорно блестящими синими глазами, и в ней я распознала черты лица моей маленькой Сони. Да уж, она, несомненно, будет похожа на тетку с именем ее матери!