Только ты - Дорис Смит

Мэгги с трудом удержалась от смеха.

— Цена обычная, — продолжал кандидат в няньки. — Я думаю, вы сможете быть вполне спокойны. Если хотите, я принесу отзывы обо мне.

Покрасневшая до корней волос Келли отчаянно мотала головой, спрятавшись в уголок.

— Сколько тебе лет, Грэм? — мягко спросила Мэгги.

— Одиннадцать, но я ложусь спать поздно. Ко мне очень многие обращаются. Если хотите, проверьте. А я хочу набрать денег, чтобы поехать в Норвегию. У нас в школе собираются ехать туда на Рождество.

— Я подумаю об этом. — Мэгги не могла решить сразу. — А если я надумаю, то тебя устроит завтра?

Келли неистово мотала головой.

— Если завтра, то вполне устраивает, — сказал Грэм. — И она будет в полном порядке. Ты не беспокойся, — добавил он, глядя на Келли, — если не хочешь разговаривать, то и не надо. Я тебе принесу всяких книг с картинками, будешь их смотреть.

Казалось, он все решил. Сама Мэгги была далеко от этого, но на следующее утро совершенно неожиданно Келли объявила, что хочет остаться с Грэмом. Мэгги пошла в Большой дом сказать об этом Грэму, но попала не на своего делового партнера, а на его отца. Она долго стучала у входной двери, когда он появился из-за угла дома на садовом тракторе, загруженном мешками цемента.

— Привет! Я вас не узнал сразу.

Он в первый раз увидел ее не в брюках.

— Представьте, и я вас не узнала.

Не удивительно. Он был в сине-черной водолазке и комбинезоне на лямках. В зубах торчала трубка. Вид совсем простой, но милый.

— Я пытаюсь кое-что перепланировать. Нужно сделать террасу со ступенями. Чем могу вам помочь? А, понятно, — серьезно сказал он. — Вы по поводу Грэма. Вам не нужно будет беспокоиться. У него большой опыт. Да и я тут недалеко.

— Он сказал, что копит на поездку в Норвегию. — Это, в самом деле было ей интересно.

— Это правда. Он хочет поехать на собственные деньги. — Тон был беззаботным, но в нем слышалась гордость. — Я передам ему вашу просьбу. Он обязательно придет. Счастливо. Все будет в порядке, не беспокойтесь.

— И знаешь, я ему доверяю, — сказала она Дереку, идя к столику. — Ему и двенадцати нет, но он совсем взрослый. Тебе, наверное, кажется это странным…

— Странным? Напротив, по-моему, это великолепно. Я и надеяться не смел.

Мэгги удивленно вскинула золотистую бровь.

— Просто сегодня мне была нужна ты. В конце концов, если помнишь, мы расстались на довольно драматической ноте.

Нет, так не годится. Она невнимательна к нему.

— Я так тебе благодарна. Все чудесно устроилось.

Кажется, она напрасно волновалась. Дерек сидел, удобно откинувшись, скрестив руки на груди, вид у него был довольный и заинтересованный. Делать предложение он, похоже, не собирался.

— Я очень рад за тебя, — сказал он тепло. — А теперь расскажи все по порядку.

Джин с тоником, который она выпила, не слишком развязал ей язык, хотя она рассказала, что последние дни она обрела желанную свободу. Ангуса Макаллана до сегодняшнего дня она видела лишь мельком, а что до Трой, так она и вовсе пропала.

— Не то чтобы я это приветствовала… — добавила Мэгги. Дерек был высокого мнения о Трой.

— Но ты не против. Я знаю, это вполне объяснимо, — улыбнулся он. — Ты ее еще неделю не увидишь. До начала лекций ей нужно пересдать пару экзаменов.

— Она может не беспокоиться о конюшнях. Мы справимся. Честно говоря, Роб вполне мог бы справиться сам. Иногда я спрашиваю себя, а нужна ли я там вообще.

По губам Дерека скользнула затаенная улыбка. Ничто не шло ему так, как голубое. Он был особенно привлекателен сегодня — в костюме, рубашке и свободно повязанном галстуке голубых тонов веджвудского фарфора.

— Надеюсь, я тебя скоро уверю в этом. А пока, — он раскрыл меню, — я бы посоветовал дыню и, пожалуй, утку. Иногда они готовят ее с оливками, это недурно.

Они глядели друг другу в глаза. Казалось, никогда они не понимали друг друга лучше, чем в этот момент. Он заговорил:

— Мэгги, я не собираюсь ходить вокруг да около. Давай объединим силы.

Не иначе как романтическое влияние Стрэтайра навеяло ей на память слова, сказанные Эдвардом Рочестером своей невесте: «Наш медовый месяц будет длиться всю жизнь, и его сияние угаснет лишь со смертью одного из нас».

«Что бы ты делала, если бы Дерек заговорил так? — спросила она себя. — Не знаю. Рассмеялась бы, наверное. Вот именно».

— Ну? — мягко напомнил он.

— Ты не разозлишься на меня?..

— Ты хочешь спросить — могу ли я сделать невозможное? — Он покачал головой. — Нет, дорогая, не могу.

— Тогда нельзя ли это немного отложить?

Его лицо омрачилось.

— Мы и так откладывали слишком долго.

Она дотронулась до его руки.

— Я знаю, это эгоистично. Но если бы мы подождали, допустим, три месяца… Рождество — прекрасное время подумать о кольцах.

Ни один мускул не дрогнул на его лице. Взгляд был серьезен.

— Что ты хочешь сказать, Мэгги? Что ты не уверена?

— Не то. Просто я не хочу надевать обручальное кольцо, не проработав и недели. Что тут смешного? — Она могла поклясться, что он в душе смеется. Но он не прерывал, и она продолжала: — Я надеюсь, за эти три месяца все войдет в свою колею. Конюшни не приносят дохода, а должны бы. Я хочу высказать Трой кое-какие соображения, если только она не сочтет, что овчинка не стоит выделки. До Рождества она может и решить их продать. Я не хочу, чтобы она подумала, что я струсила, а именно это она и подумает, если я соберусь уезжать сейчас.

Пауза, последовавшая за этим, была очень долгой.

— Пожалуйста, милый, — взмолилась она.

— Что ж, ладно, — произнес Дерек.

Они вернулись к стоянке. Машина Дерека была грязной. Она прошла длинный путь, и его предстояло повторить.

— Не беспокойся, — сказал он легко, — это шоссе безопасное.

Она беспокоилась. Кажется, она его не убедила.

— Ты очень против? — спросила она.

— Да. Я не умею проигрывать, — сказал он просто. — Не обращай на меня внимания. Я всегда злился, возвращаясь в школу. Особенно после лета. В сентябре казалось, что семестр никогда не кончится.

— Но Рождество всегда приходит, — мягко напомнила Мэгги. — Время идет быстро. И это пролетит — не заметишь. Вот увидишь. У тебя ведь полно дел.

— Да уж. — Он взглянул на часы: — Есть тут одно дело. Ты не представляешь, как тебе повезло.

— Почему?

— Потому что, если бы я настоял на своем, я должен бы закончить, плача тебе в жилетку. Нет, — добавил он твердо, почувствовав, что она сжала его локоть. — Не сейчас. В конце концов, у тебя и свои дела есть.