Потомки скифов - Владимир Владко

И как невероятно это ни звучало, тем не менее было правдой! Иван Семенович ни на минуту не забывал о том, что мир, в который они попали, заключен в огромной пещере, где решительно все необъяснимо с обычной точки зрения, начиная от фантастической желтовато-розовой растительности и кончая этой грозой с камнями.

Диана, спокойно лежавшая на ковре, неожиданно вскочила и, подбежав к выходу, грозно зарычала. Снаружи донеслись громкие крики.

Сколот помрачнел. Он медленно поднялся, положив руку на золотую рукоять меча, и вышел из кибитки. Вслед за ним вышел и Варкан, бросив на чужестранцев полный сочувствия взгляд; он как бы призывал их не волноваться и сохранять спокойствие. Иван Семенович ответил ему выразительным взмахом руки: мол, с нами все в порядке! А затем обратился к товарищам:

— Ну что ж, пойдем и мы. Тут делать нечего, друзья!

Сжатые скулы и сдвинутые брови Ивана Семеновича говорили о том, что он приготовился к самому страшному. Дмитрий Борисович решительно зажал в руке свою кирку. На бледном лице Лиды горели зеленоватые глаза, она прикусила губу.

— Не бойся, Лида… — начал было Артем.

— Не надо, Артем! — оборвала его девушка. — Я готова ко всему… Пошли! — Голос ее дрожал, но она держалась твердо и мужественно.

Толпа на минуту затихла, когда из красной кибитки вышел Сколот, сопровождаемый стражей. Умолк даже вещун; он пытливо вглядывался в помрачневшее лицо Сколота, надеясь обнаружить в нем признаки нерешительности, слабости, которую можно будет использовать в своих интересах. Однако его надежда не оправдалась. Лицо вождя выражало уверенность и силу. Вещун сжал от досады кулаки.

Гул голосов возобновился, когда из шатра показались чужестранцы. Раздражение, злоба, ненависть чувствовались в возгласах толпы, возбужденной словами и выкриками вещуна и его помощников. Скифы начали приближаться к красной кибитке.

Вдруг вождь сделал шаг вперед и что-то выкрикнул. Толпа снова затихла. Передние ряды даже немного подались назад, напуганные суровым, гневным выражением лица вождя.

— Однако наш Сколот пользуется авторитетом, — шепнул Артем Лиде.

— Хорошо бы… — пробормотала девушка рассеянно. Ее внимание привлекла фигура кривобокого скифа, который вертелся возле путешественников. Лицо его было напряжено, хитрые глазки сощурились, он весь наклонился вперед, опустив чуть ли не до земли свою левую руку, которая была значительно длиннее правой. Лида тихонько указала на него Артему.

— Откуда он взялся? И что ему надо?

— Он точно вестник беды, — ответил юноша.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Как только появится, обязательно жди чего-то плохого.

— Уж не заразился ли ты суеверием? — усмехнулась Лида.

— Я говорю совершенно серьезно. Ах, с каким бы удовольствием я дал бы ему…

— Ой, Артемушка!

Вновь послышался голос Сколота. Вождь как бы увещевал толпу. Вдруг прогромыхал далекий гром. Тревожная волна прокатилась по толпе, выплеснув вперед старого вещуна. Настал его долгожданный час!..

Устремив свой взор на низко нависшую тучу, вещун с воздетыми руками медленно шел на Сколота. Старый вождь не отступил ни на шаг. Он стоял неподвижно, лишь рука крепче сжимала рукоятку меча.

Лида заметила, как радостно блеснули глаза кривобокого. Но они тут же погасли: этот человек словно обладал способностью чувствовать чужой взгляд! Он посмотрел на чужестранцев и тут же отвернулся, прикидываясь безразличным ко всему происходящему. «Отвратительное, какое-то мерзкое существо, — невольно подумала Лида. — Как паук!..» Все это представлялось ей непонятным, странным: откуда у нее такое чувство? Ведь у девушки, по сути, не было никаких оснований относиться с предубеждением к этому человеку, который не сделал ей ничего плохого, даже наоборот, поглядывал на нее время от времени вполне доброжелательно и с интересом. Откуда это? Ладно, а почему же точно такое ощущение возникало и у Артема?.. Нет, здесь действительно было что-то не так. Ведь оба они, и Артем и Лида, подсознательно видели в молодом кривобоком скифе врага, коварного и хитрого…

Не опуская рук, старый вещун начал говорить. Его голос звучал угрожающе, он как будто чего-то требовал, указывая на огромную черную тучу, нависшую над головами скифов. Он остановился, сделал паузу, как опытный оратор и актер. И в этой тишине снова прогремели раскаты грома — теперь уже ближе, сильнее. Вещун словно только этого и ждал. Он закричал вдруг истошным голосом, повернулся к толпе скифов и обращался уже непосредственно к ней, а не к вождю. Нестройные, одобрительные возгласы были ему ответом.

Старик выразительно показал рукой на чужеземцев, как бы требуя взять их у Сколота и отдать толпе скифов. Затем он не менее выразительно указал на нависшую над ними тучу. Руки его быстро двигались, он словно бы ломал что-то невидимое, сокрушая какую-то преграду, и на каждое его движение возбужденная, наэлектризованная толпа отвечала новыми яростными выкриками.

Сколот все так же отрицательно покачал головой. Он протянул руки по направлению к чужеземцам, будто защищая их от чего-то. Но вещун тут же сделал еще шаг вперед и неистово прокричал длинное заклятие. Успел ли он закончить его или вдруг оборвал, выбрав подходящий момент, — этого понять было нельзя. Но последние слова заклятия прозвучали уже под ослепительной вспышкой молнии, прорезавшей темные сумерки. Толпа сразу же замерла.

Эту неестественную, страшную тишину вдруг нарушил оглушительный раскат грома. Он катился с одного края небосвода до другого, он заполнял собою все…

Артем видел растерянные, испуганные лица скифов, стоявших ближе к нему. Он видел, как дрожали от страха седые старики, окончательно перепуганные молнией, громом и заклятиями вещуна. Не хватало, пожалуй, только падающего с неба каменного дождя, о котором говорил Варкан. Да и в самом деле, разве не могли от такого грохота сорваться со сводов огромной пещеры каменные глыбы? Невольно Артем взглянул вверх. Тучи клубились чуть ли не над самой его головой. Да, старый вещун выбрал действительно подходящий момент, чтобы захватить в свои руки чужеземцев, используя и грозу, и молнии, и гром, которых, очевидно, не случайно боялись скифы…

А вещун продолжал колдовать. Он широко раскинул руки, точно огромная хищная птица крылья, и двинулся к чужестранцам. Он шел, не замечая ни Сколота, ни его воинов, и за ним валила злобная толпа. Это было так страшно, что Лида вздрогнула и схватила Артема за руку.

Сколот, все время державший ладонь на рукояти меча, сделал резкое движение и даже успел наполовину вытащить его из ножен. Но к нему бросились Варкан и другие воины из свиты. Они указывали вождю на обезумевшую толпу, убеждали его, сдерживали. А кривобокий молодой, скиф смотрел на все это с холодным любопытством, словно перед ним разыгрывалось интересное зрелище.

— Защищаться, товарищи! — отчаянно крикнул Дмитрий Борисович, замахиваясь киркой на подступавших уже почти вплотную скифов. Но защищаться было невозможно. Десятки рук вцепились в кирки, единственное оружие путешественников, и вырвали их. Артем почувствовал, как его толкнули в самую гущу толпы. И тогда он сделал то единственное, что мог еще сделать, на что вдохновила его смертельная опасность.

— Диана, ко мне! — крикнул он собаке, извиваясь как вьюн в руках схвативших его двух дюжих скифов.

С яростным рычанием собака бросилась на зов Артема. Всем своим телом она упала на двух ближайших к юноше скифов и сбила их с ног. Еще мгновение — и Диана впилась острыми зубами в руку скифа, который держал Артема. Со всех сторон неслись испуганные возгласы:

— Поскина… Поскина!.. Поскина!..

Вокруг юноши образовалось свободное место. Он стал как бы центром заколдоваиного круга, который скифы не осмеливались переступить, так как там хозяйничала страшная собака, поскина, священное для них существо. Диана нагнала на скифов такой страх, что никто даже не осмеливался обороняться. Укушенный попросту бежал, а его соседи отступали, толкая друг друга.

— Хорошо, — радостно произнес Артем. — Хорошо! Теперь будем пробиваться к нашим. Диана, милая моя поскиночка, выручай!

Но собака и без того рвалась к своим друзьям. Как умный, смелый боец, она то пугала скифов своими крепкими клыками, то бросалась вперед, прокладывая себе дорогу, то прыгала назад, помогая Артему не отставать от нее, отбивая неожиданвую попытку кого-то на вещунов, которые, как ей казалось, хотела напасть на нее. Но никто из скифов и не думал сопротивляться — священный страх перед поскиной был сильнее всего! Кое-кто иа них просто убегал из толпы к своим кибиткам: лучше, мол, держаться подальше от страшной ожившей пантеры! И вместо веех прежних выкриков теперь звучало только одно:

— Поскина! Поскина!

— Диана! — раздался радостный голос Лиды.