Кто нашел, берет себе - Стивен Кинг

– Это хорошо, что ты думаешь о ее будущем, Пит. Даже благородно.

Пит никогда не думал о себе как о благородном. Эта мысль заставила его моргнуть.

Возможно, чтобы не смущать Пита еще больше, мистер Рикер вновь уставился на листок.

– Ладно. Я бы посоветовал тебе «Книги Гриссома», будь старина Тедди Гриссом жив, но теперь магазином управляет его сын, а он прижимист. Честен, но лишнего бакса из него не выжмешь. Он скажет, что такие нынче времена, но такова и его натура.

– Ясно…

– Как я понимаю, ты заглядывал в Сеть, чтобы выяснить, сколько может стоить первое издание «Бегуна» с автографом?

– Да. Две или три тысячи. Этого не хватит на год обучения в Чэпл-Ридж, но уже кое-что. Как говорит мой отец, первый взнос.

Мистер Рикер кивнул:

– Наверное, столько эта книга и стоит. Тедди-младший предложит тебе восемьсот. Возможно, ты сможешь убедить его поднять цену до тысячи, но если будешь и дальше упрямиться, он укажет тебе на дверь. Далее, «Купи книгу», магазин Бадди Франклина. Он тоже нормальный, в смысле, честный, но Бадди беллетристика двадцатого века не интересует. Он делает деньги на продаже старинных карт и атласов семнадцатого века богачам из Брэнсон-Парк и Шугар-Хайтс. Но если сможешь уговорить Бадди оценить книгу, тогда иди к Тедди-младшему и ты, возможно, получишь двенадцать сотен. Я не говорю, что получишь. Однако это не исключено.

– А как насчет «Редких изданий» Эндрю Холлидея?

Мистер Рикер нахмурился:

– Я бы держался подальше от Холлидея. У него маленький магазин на Лэйсмейкер-лейн, в пешеходном торговом квартале рядом с Лоуэр-Мейн-стрит. Чуть шире железнодорожного вагона, но длиной почти в квартал. Вроде бы дела у него идут неплохо, да только репутация хромает. Я слышал, что его не слишком волнует источник происхождения некоторых товаров. Ты понимаешь, о чем я?

– Право собственности.

– Точно. И среди прочего, бумажка, в которой четко написано, что ты – законный хозяин вещи, которую хочешь продать. Я точно знаю, что пятнадцать лет назад Холлидей продал сигнальный экземпляр книги Джеймса Эйджи «Давайте же восславим знаменитых людей», а потом выяснилось, что книгу украли из фонда Брук Астор. У этой богатой дамочки из Нью-Йорка оказался вороватый управляющий. Холлидей показал расписку, и его история приобретения книги выглядела убедительной, так что расследование закрыли. Но расписки можно и подделать, ты понимаешь. Я бы держался от него подальше.

– Спасибо, мистер Рикер, – поблагодарил учителя Пит, подумав, что первой его остановкой, если он решится на реализацию своего плана, станет книжный магазин «Редкие издания» Эндрю Холлидея. Но он намеревался соблюдать предельную осторожность, и если мистер Холлидей не заплатит наличными, никакой сделки не будет. И ни при каких обстоятельствах мистер Холлидей не должен узнать настоящего имени Пита. Он даже подумал о маскировке, хотя в этом деле требовалась умеренность.

– Всегда рад тебя видеть, Пит, но не буду лгать, говоря, что мне приятно помогать тебе в этом деле.

Пит его понимал. В этом деле он и сам не находил ничего приятного.

Месяцем позже он все еще обдумывал свои дальнейшие действия и пришел к выводу, что выгода от продажи одной записной книжки слишком мала при огромном риске. Если записная книжка попадет к частному коллекционеру – вроде тех, о которых он иногда читал: они покупали дорогие краденые картины и вешали в тайных комнатах, чтобы в одиночку любоваться шедеврами, – его бы это вполне устроило. Но он не мог знать наверняка, как все обернется. И все больше склонялся к анонимному пожертвованию: отправить записные книжки почтой в библиотеку университета Нью-Йорка. Куратор такого заведения сразу поймет их ценность. Однако даже так Пит выставит себя напоказ. Это тебе не бросать конверты с деньгами в почтовые ящики на уличных углах. А вдруг кто-нибудь на почте запомнит его?

А потом, в дождливый вечер в конце апреля 2014 года, Тина вновь пришла в его комнату. Миссис Бисли осталась в далеком прошлом, пижаму сменила широкая футболка «Кливленд браунс», но Пит по-прежнему видел в сестре маленькую, встревоженную девочку, которая в Эру дурных эмоций спрашивала, разведутся ли их мама и папа. С заплетенными в косички волосами, с лицом, очищенным от того минимума косметики, который ей позволяла использовать мама (Пит подозревал, что в школе добавлялись новые слои), она выглядела скорее на десять, а не на тринадцать лет. Тинс – уже почти тинейджер, подумал Пит. Хотя верилось в это с трудом.

– Можно зайти на минутку?

– Конечно.

Он лежал на кровати, читал роман Филипа Рота «Она была такая хорошая». Тина села на стул у письменного стола, натянула футболку на голени, сдула несколько волосков со лба, на котором появилась россыпь угрей.

– Тебя что-то тревожит? – спросил Пит.

– Э… да. – И замолчала.

Он скорчил гримасу.

– Давай колись. Какой-то парень, в которого ты втюрилась, предложил тебе отвалить?

– Ты посылал эти деньги, – сказала она. – Верно?

Пит в изумлении вытаращился на нее. Попытался что-то сказать – и не смог. Попытался убедить себя, что ему послышалось, но тут тоже ничего не вышло.

Тина кивнула, словно он во всем признался.

– Да, ты. Это написано на твоем лице.

– Да перестань. Тинс, ты просто застала меня врасплох. Откуда я мог взять такие деньги?

– Не знаю, но помню вечер, когда ты спросил, что бы я сделала, если бы нашла клад.

– Я такое спросил? – А сам подумал: Ты почти спала. Ты не можешь этого помнить.

– Дублоны, ты сказал. Старинные монеты. Я сказала, что отдала бы их папе и маме, чтобы они больше не ссорились, и именно так ты и поступил. Только это был не пиратский клад, а обычные деньги.

Пит отложил книгу в сторону.

– Не говори им этого. Вдруг они тебе поверят.

Она очень серьезно смотрела на него:

– Я и не собиралась. Но я должна спросить тебя… они действительно закончились?

– Так говорилось в записке, которая лежала в последнем конверте, – осторожно ответил Пит, – и потом конвертов больше не было. Думаю, да.

Тина вздохнула:

– Да. Я так и думала. Но должна была спросить. – Она встала, собираясь уходить.

– Тина!

– Что?

– Я сожалею, что так вышло с Чэпл-Ридж. Мне бы хотелось, чтобы деньги не закончились.

Она вновь села.

– Я никому не скажу про твой секрет, если ты никому не скажешь о нашем с мамой секрете. Хорошо?

– Хорошо.

– В прошлом ноябре мама возила меня в Чэп – так называют эту школу девочки – в один из Дней открытых дверей. Она не хотела, чтобы папа знал, думала, он рассердится, но она считала, что они смогут себе это позволить, при условии, что я получу частичную оплату. Ты знаешь, что это такое?

Пит кивнул.

– Только деньги тогда еще приходили, и это было до снега и необычно холодных декабря и января. Мы зашли в некоторые классы и лаборатории. Там миллион компьютеров. Видели огромный спортивный зал и душевые. У каждого своя кабинка для переодевания, не то что общие комнаты в Нортфилде. Догадайся, кто был гидом в моей группе?

– Барбара Робинсон?

Тина улыбнулась.

– Я так обрадовалась, вновь увидев ее. – Тут улыбка поблекла. – Она поздоровалась, и обняла меня, и спросила, как все поживают, но я видела, что она едва меня помнит. Да и с чего? Ты знал, что она, и Хильда, и Бетси, и еще пара девочек были на концерте группы «Здесь и сейчас»? Том самом, который хотел взорвать парень, покалечивший папу?

– Да. – Пит также знал, что старший брат Барбары Робинсон сыграл роль в спасении ее самой и подружек, а может, и тысяч других людей. Он получил то ли медаль, то ли ключ от города. Вот настоящий героизм, а не отправка родителям конвертов с крадеными деньгами.

– Ты знал, что меня приглашали поехать с ними в тот вечер?

– Что? Нет.

– Я ответила, что не могу, болею, но я не болела. Просто мама сказала, что они не могут купить мне билет. А через пару месяцев мы переехали.

– Вот это да!

– Точно, я пропустила все самое интересное.

– И как прошла экскурсия по школе?

– Хорошо, но без особых восторгов. Я справлюсь и в Нортфилде. Может, когда они выяснят, что я твоя сестра, примут меня бесплатно, в твою честь.

Питу внезапно стало совсем грустно, чуть ли не до слез. Тина была такой милой, а тут еще эта отвратительная россыпь угрей на лбу. Он задался вопросом, не дразнят ли ее из-за этого в школе. Если нет, то будут.

Он протянул к ней руки.

– Иди сюда. – Она подошла, и Пит обнял ее. Потом отстранился, взял сестру за плечи и пристально посмотрел ей в глаза. – Но те деньги… это не я.

– Да-да, конечно. А разве записная книжка, которую ты читал, не была набита деньгами? Готова спорить, что была. – Она засмеялась. – Ты выглядел таким виноватым, когда я тебя застукала.