Крылья для землянки - Лина Люче

— Я не могу, не сегодня, — процедила она, испытывая смешанную гамму чувств. Поцелуй ей скорее понравился, но не тронул. И его, как будто, тоже. Она не понимала, зачем он это сделал, и предполагала, что лишь для того, для чего хотел и пре-сезариат: утвердить свою власть над ней и потешить эго. От этого на душе остался тяжелый осадок. А горло снова перехватило от страха, когда Виер повернулся спиной и подошел к самому обрыву. Вопреки угрозам, ссориться после отказа он не начинал.

— Хочешь, посмотрим здесь закат? Здесь красиво, — сказал он, повернув голову в ее сторону, но все еще стоя спиной. Лиска покачала головой и обхватила себя руками:

— Я бы предпочла улететь отсюда.

— Ты будешь отвергать все, что я предлагаю? — разом вскипел Виер, снова поворачиваясь к ней. Его глаза словно пытались просверлить ее насквозь. В ее горле образовался огромный ком, даже стало тяжело дышать. Признаться в том, что она боится этой скалы и обрыва, казалось почему-то невозможно: постыдно, унизительно.

— Слушай, маленькая, мне казалось, ты понимаешь, что эта помолвка для меня так же нежелательна и не добровольна, как для тебя самой. И я полагал, что ты приложишь хоть минимальное усилие к тому, чтобы быть доброжелательной.

— Я…

— Ты можешь сделать эту помолвку невыносимой для меня, но тогда я сделаю ее невыносимой для тебя, — перебил Виер, слегка повышая голос. — Ты этого хочешь?

— Я просто сказала, что хочу улететь.

— А до этого ты просто сказала, что не хочешь отдавать пре-сезариат. А вчера ты просто заснула, не удосужившись сообщить мне о том, что свидание не состоится.

Лиска прерывисто вздохнула, когда Виер сделал шаг в сторону обрыва, и побледнела. Ей показалось, он слишком близко к краю, но горианец прочно стоял на скале. Убедившись в этом, она опустила глаза и проверила блоки: ей не хотелось, чтобы он понял, в каком она ужасе. Меньше всего хотелось бы оказаться уязвимой перед ним.

— Я не знала, что оно не состоится, — сказала она, но он не слушал.

— Хорошо, полетели отсюда, — бросил он и опустился на одно колено, предлагая ей лечь на спину, но Лиска закаменела: Виер даже не подумал сделать шаг в сторону от края, когда сделал это, а она физически не могла себя заставить подойти к обрыву так близко. Ее сердцебиение участилось до стаккато, даже зашумело в ушах. Она пыталась перебороть страх, но лишь вцепилась пальцами в скалу за своей спиной. В какое-то мгновение ей стало нехорошо, и даже показалось, что плато под ее ногами накреняется, и она вот-вот полетит с него кубарем вниз.

— Я долго буду ждать? — спросил Виер и посмотрел на нее. Лиска помотала головой. По его выражению лица она поняла, что на этот раз он заметил.

— Ты не мог бы… подойти поближе? — переборов свою гордость, умоляюще спросила она.

— Боишься высоты? — Виер поднял бровь. — Почему сразу не сказала?

Он выпрямился и мгновенно оказался рядом. Его пальцы подняли ее подбородок, он мгновенно поймал ее взгляд и прежде, чем Лиска могла бы возразить, она ощутила рывок увода.

Ее жених уводил гораздо грубее, чем Дейке и Тхорн — это из-за разницы в уровне владения телепатией, поняла она. Все происходило к тому же намного медленнее: сначала у возникло жжение в глазах, потом пространство вокруг исказилось, и все исчезло. И только потом появилось пространство увода, в качестве которого Виер выбрал свою квартиру, а точнее, гостиную, в которой ей уже доводилось побывать позавчера.

— Что ты делаешь? — с ужасом спросила она, сообразив, что он, скорее всего, сканирует.

— Только эмоции, — подтвердил Виер с непроницаемым лицом.

— Пожалуйста, не надо, — закричала она, и горианец вздрогнул и сжал пальцы на ее плечах, тревожно глядя в глаза:

— Лиска, у тебя приступ паники. Пожалуйста, успокойся. Успокойся.

Но она была далека от того, чтобы успокоиться. Но в глазах почему-то стремительно темнело. На ее плечи легли его ладони, которые показались свинцовыми. Ее словно что-то оглушило, а потом стало все равно.

Когда она открыла глаза и увидела вокруг домашнюю обстановку, ее посетило чувство острого облегчения. Повернув голову, она обнаружила сидящего рядом Дейке и ослепительно улыбнулась ему. Но опекун не разделил ее радости. Его тревожный взгляд устремился на кого-то за ее спиной и, повернувшись, Лиска обнаружила незнакомую горианку в белом линосе. Бегло осмотрев ее одеяние, девушка сообразила, что перед ней врач.

— Лиска, я доктор, меня зовут Элая эс-Меште. Как вы себя чувствуете? — обратилась к ней горианка, внимательно вглядываясь в лицо.

— Э-э… в целом нормально, — ответила Лиска, оценив собственное состояние. Голова не кружилась, ничего не болело — она чувствовала себя отдохнувшей, как будто хорошо выспалась, и только.

— Позвольте вашу руку, — сказала доктор. Она сжала ее запястье пальцами, считая пульс, потом приложила к ее ладони какой-то металлический диск, на котором замелькали цифры — удовлетворенно кивнула и повернулась к Дейке:

— Полагаю, без последствий. Но больше психику не перегружайте.

— А я могу узнать, что со мной случилось? — осведомилась Лиска, во все глаза глядя на горианку. Та уже встала, оказавшись почти на голову выше ее, и строго посмотрела сверху:

— Вы вогнали себя в серьезный стресс. Больше так не делайте. С вашим женихом я уже поговорила, подобные ситуации не допустимы.

— Я… не понимаю. Какие ситуации? — с искренним изумлением переспросила она.

Горианка беспомощно посмотрела на Дейке, и он тоже встал.

— Маленькая, я объясню тебе все подробно. Давай отпустим доктора, — предложил он, послав ей улыбку.

Лиска неуверенно кивнула, и горианка с видимым облегчением направилась к выходу. Проводив ее, Дейке предложил перебраться в сад или на террасу. Поколебавшись, она выбрала сад, и минут пять спустя они расположились на удобных креслах под открытым небом и большим деревом тхайи. Это монументальное растение со стволом, переплетенным из множества тонких стеблей, могло в той же степени считаться деревом, в какой Лиска — горианкой, и она подумала, что ей есть, чему поучиться у этого растения: оно, по крайней мере, научилось казаться чем-то иным.

О ней пока этого явно не скажешь. Под серьезным взглядом Дейке она инстинктивно сжалась. В последних лучах заходящего солнца деревья и кусты в саду отбрасывали длинные темные тени, и ей внезапно стало холодно: разговор предстоял непростой.

— Я все делаю не так, да? — спросила Лиска, изучая взглядом носки своих белых нарядных сапожек. Она подобрала их к голубому шелковому линосу, одеваясь для свидания часа три назад. Казалось, это было очень давно.