Общая теория публично-правовой обязанности - Алексей Жеребцов

Предложенная система функций правовой (юридической) обязанности в полной мере отражает содержание рассматриваемой категории в социальном и юридическом смыслах, дает возможность охарактеризовать роль и значение правовой (юридической) обязанности, выраженной как в правовой позитивной норме, так и в реальном правоотношении.

Глава 2

Юридическая обязанность в системе публичных правоотношений

2.1. От многообразия теоретических концепций правоотношения к практике публично-правового отношения

«Истина в своей основе есть не суждение, а живое бытие, данное в форме личности».

Проблема понимания правоотношения длительное время является предметом научных дискуссий как в теоретико-правовой науке, так и в отраслевых юридических науках. Существующее многообразие подходов к определению понятия правоотношения видится нам в различной оценке понимания сущности данного явления. А это, как следствие, напрямую связано с методологией познания бытия исследуемого явления, объективной интерпретации методологического основания исследования. Кроме того, в основе понимания сущности правоотношения лежит сформированный концепт правопонимания. Именно эти обстоятельства, прежде всего, лежат в основе осмысления сущности изучаемого явления. В связи с этим следует признать, что как дореволюционная, так и советская и постсоветская юридическая наука сформировала три основных подхода к сущности правоотношения: нормативный (легистский),[219] социологический[220] и естественно-правовой[221] подходы. Специфика развития российского государства и общества в XX в. привела к становлению в России именно нормативной концепции понимания правоотношения, которая является господствующей в современной юридической науке и практике. Данное обстоятельство обосновывается простотой и прагматичностью интерпретации правоотношения, ясностью для практикующего юриста его смысла. С другой стороны, данный подход не позволяет решать целый ряд сложных теоретических и практических проблем развития общественных отношений и, как следствие, правотворчества и правоприменения в современных условиях развития общества. Это обстоятельство вызывает целый комплекс проблем сущности правоотношения:

1) высказывается достаточно спорное мнение о том, что нормы права регулируют правоотношения (с этим не всегда можно согласиться);

2) имеет место проблема соотношения формы и содержания правоотношения, где до настоящего времени нет единства мнений, а существующее многообразие теоретических подходов не позволяет признать убедительной ни одну из высказанных точек зрения на данную проблему;

3) при анализе понятия правоотношения его сущность определяется через содержание и происходит подмена сущности и содержания исследуемого явления, что, в общем-то, не одно и то же;

4) как утверждал В. Н. Протасов, «иногда элементом правоотношения называют его содержание (“юридическое” – права и обязанности или “материальное” – фактическое поведение субъектов). В действительности содержание не может быть отождествлено не только с отдельно взятым элементом, но и даже с составом в целом. Не содержание – элемент состава, а напротив, состав есть одна из сторон содержания (наряду со структурой). Содержанием может быть только единство состава и структуры – структурно-организованное единство элементов. А тот факт, что категория “содержание” – элемент системы понятий теории правоотношения, еще не означает, что реальное содержание правоотношения является именно элементом правоотношения»;[222]

5) до настоящего времени является спорной проблема внутренней организации правоотношения. Из чего же правоотношение состоит, как внутренне организуется? По данному вопросу также не существует единства мнений, что порождает различные подходы к конструированию (моделированию) правоотношения в нормативно-правовой системе.

Решение перечисленных проблем представляется нам необходимым условием раскрытия сущности правоотношения и, как следствие, является необходимой предпосылкой правовой модернизации российской правовой системы. Отход от легистского (позитивистского) понимания права дает возможность оценить важную особенность правоотношения, ведь именно правоотношение является необходимым условием формирования права как системы позитивных норм. Наиболее важные общественно значимые отношения, лежащие в основе отношений по производству, обмену, распределению и потреблению материальных благ, являются отношениями, предопределяющими формирование сфер частного и публичного права и, как следствие, права в целом. Данные положения определяют то важное обстоятельство, что право не всегда регулирует, а чаще всего закрепляет (опосредует) и охраняет существующую систему отношений по производству, обмену, распределению и потреблению материальных благ. И лишь в сфере формирования институтов государственной власти, моделировании отношений общества (отдельного индивида) с государством происходит процесс правового регулирования функционирования институтов государства, которые реализуют его основные внутренние и внешние функции. В этом контексте публичное право является регулятором общественных отношений, частное же право опосредует эти отношения. Это обстоятельство позволяет говорить о неоднородности функционального назначения права. Отмечаемые в современной теоретической науке регулятивные и охранительные функции права являются функциями исключительно публичного права. Частное же право таких функций не имеет. Не вдаваясь в обоснование приведенного тезиса (это задача гражданско-правовой науки), нам представляется, что основной функцией частного права является функция обеспечения имущественного (товарного) оборота. Единство юридических функций права, свойственное советской и постсоветской юридической науке, обосновывается тем, что в рамках позитивистской концепции правопонимания исключалось деление права на частное и публичное и потому право всегда регулировало и охраняло отношения, осуществляя тем самым регулятивные и охранительные функции.

Другим проблемным аспектом правоотношения является определение его сущности. Традиционно представители так называемого марксистского (материалистического) правопонимания[223] определяли сущность права через категории формы и содержания.[224] Причем в этом контексте имеются позиции, где сущность очень часто противопоставляется содержанию, и это противопоставление лежит в плоскости формы рассматриваемого явления. Так, Д. А. Керимов отмечал, что «если сущность права обнаруживает, волю какого именно государства право выражает и закрепляет, то содержание права определяет, какие именно требования эта воля предписывает. Если далее внутренняя форма придает всем правовым нормам обязательную силу, то внешняя форма определяет степень юридической силы каждой правовой нормы по отношению к другим правовым нормам».[225] Содержание права нельзя сводить исключительно к воле государства – это классический нормативизм; в данном аспекте кроется противоречивость позиции Д. А. Керимова. Сущность правоотношения состоит в решении проблемы понимания категорий «содержание» и «форма». Именно неоднозначная интерпретация данных явлений приводит к ошибке в раскрытии сущности правоотношения. Следует признать, что соотношение содержания и формы правоотношения в отечественной юридической науке рассматривалось достаточно широко.[226] Все это обширное многообразие мнений о соотношении формы и содержания правоотношения сводится к следующим основным научным подходам:[227] 1) формой правоотношения являются субъективные юридические права и обязанности, а его содержанием – правомерное поведение субъектов;[228] 2) формой правоотношения является регулируемое нормой права общественное отношение, а содержанием – само общественное отношение.[229] Детальный анализ особенностей научно-теоретических концепций о соотношении формы и содержания правоотношения приводили в своих фундаментальных исследованиях Р. О. Халфина[230] и Б. Л. Назаров.[231]

Постановка вопроса о соотношении формы и содержания правоотношения возникла не случайно и основывается на постулате, что правоотношение есть форма выражения реального общественного отношения, или, иначе, правоотношением является облеченное в правовую форму общественное отношение. В связи с этим следует признать, что наиболее полное раскрытие сущности правоотношения возможно через раскрытие его формы и содержания.

Содержание и форма – парные философские категории, основанные на следующих основных положениях: