Там, за зорями - Хващевская Оксана

Полянская закрыла за собой дверь, спустилась с крыльца и быстро прошла по дорожке к калитке. Оглянулась она лишь однажды, когда ей почудилась темная тень, мелькнувшая у дровника.

Злата судорожно сглотнула, но отступать было поздно. А значит, им сегодня достанется от нее! Или ей от них… Но о последнем думать не хотелось.

Сашка, наконец, подошел к ее дому, стал свистеть, выкрикивать ее имя и пинать ногами калитку. Девушка позволила ему поскандалить всего минутку. Покосившись на дровник и ежесекундно ожидая нападения сзади, Злата дернула засов, калитка под тяжестью Сашкиных ударов с грохотом распахнулась, а дуло дробовика уперлось парню в грудь.

— А-а… — хотел он было сказать что-то еще. совершенно не ожидая чего-то подобного, и медленно опустил голову, не веря собственным глазам. Ведь это было уму непостижимо. Нет, ну ладно, эта ведьма заехала ему в глаз, так то ж глаз! И тогда он просто малость растерялся. Но сейчас?! Сейчас эта рыжая бестия с самым невозмутимым видом держала в руках ружье и целилась ему прямо в сердце. Весь боевой задор у пария как-то мгновенно схлынул, да и хмель прошел…

— Э-э… — только и смог выдавить он.

— Что? Не ожидал? — чуть охрипшим голосом спросила Полянская, сама поражаясь собственному спокойствию. — Страшно, да? — она усмехнулась. — А как Машке страшно, когда ты творишь с ее мамой и с ней всякие зверства! А бабе Арише, знаешь, как приятно в восемьдесят лет переживать твои попойки, побои и скандалы! Ты думал, что сможешь и меня запутать? Обломись! — презрительно бросила она.

— Ты не выстрелишь, — не очень уверенно прошелестел парень.

— Ты так думаешь? — почти весело поинтересовалась девушка.

Парень промолчал.

— Правильно, не думаешь. Потому что тебе прекрасно известно, я могу не только в глаз дать, я еще и стрельбой увлекалась какое-то время, и говорили, у меня очень неплохо получается. Глаз зоркий, а здесь-то и расстояния нет. Курок нажму и отстрелю тебе что-нибудь! — продолжала веселиться девушка, войдя в раж. — А теперь вали отсюда и постарайся в дальнейшем не выводить меня из себя. А если своих еще раз хоть пальцем тронешь, смотри у меня, такое устрою, мало не покажется! А Дорошу передай…

— Что? — раздался у нее за спиной веселый звонкий голос мужчины.

Дробовик дрогнул в Златиных руках, а Сашка приглушенно испуганно крякнул. Но девушка не выстрелила, она ведь даже палец на курке не держала. А в темноте Дорош не увидел этого ее испуганного движения.

Господи! И почему она такая дура? Это Дорош. Это он шатается у дома в темноте. Вот только зачем? Что ему здесь понадобилось? Какое он имеет на это право?

— Дорош, она того… — пролепетал Сашка, как-то сразу став похожим на ребенка, каким он, по сути, в свои двадцать лет и был.

— Сашка, ну какого хрена ты шастаешь по ночам, а? Я ж тебе столько раз говорил сидеть дома и не высовываться!

— Так я и пошел домой. Пришел, а моих никого нет. А я им строго-настрого приказал не ходить к ней. Ну разве ж я мог такое стерпеть? Дорош, скажи ей, чтобы не лезла к нам. Мы сами разберемся. Не ее это дело, как мы живем! И мы не просили ее здесь благодеяниями для нас заниматься.

— Уже говорил. Но она упрямая, не понимает. Но я не оставляю надежды переубедить ее. Иди домой, Сашка!

— А она точно не выстрелит?

— Не выстрелит, — мужчина негромко рассмеялся.

Было ясно, что все происходящее его ужасно забавляет. Злата стояла, словно окаменев, и не находила слов.

Сашка отступил на полшага назад, потом еще на шаг и дал деру. Мгновение до них еще долетали звуки его быстрых тяжелых шагов, а потом ночь поглотила и их.

Полянская медленно опустила ружье, почти не чувствуя, как одеревенели руки, и обернулась. Дорош стоял в нескольких шагах от нее, засунув руки в карманы брюк, и молчал. Злате очень хотелось, чтобы он так же, молча, позволил ей уйти. Лучше бы ему не провоцировать ее на скандал. Сейчас, в таком состоянии, она могла натворить глупостей. Но надеялась девушка зря: Дорошу было плевать на ее состояние.

— Что это вы творите, Злата Юрьевна? — поинтересовался он.

Она хотела обойти его, но он схватил ее за руку и толкнул к стене. Оказывается, за его напускной веселостью скрывалась ярость, о которой Полянская даже не подозревала. Она больно ударилась головой о кирпичную стену, и дробовик выпал из рук.

— Так что ты хотела мне сказать? Давай, скажи, я весь во внимании! — сказал он негромко, оперевшись рукой о стену поверх ее плеча, тем самым преграждая путь к бегству.

— Пусти меня… — сквозь зубы процедила девушка, не предпринимая, однако, попыток ни оттолкнуть его, ни обойти. Она понимала, что ее старания не увенчаются успехом. Более того, сопротивление могло разозлить его еще больше.

— Что так? — усмехнулся Дорош. — Ведь только что. путая Сашку дробовиком, ты не была так испугана. Как раз наоборот. Куда ж делся весь боевой задор?

— Я не испугана! И ни Сашке, ни тебе меня не запугать! — резко бросила девушка, прикидывая, хватит ли у нее ловкости и сноровки проскользнуть у него под рукой и добежать до крыльца.

— Ну, предположим, это только бравада! Сашку в этот раз ты, может быть, и сумела напугать, но меня твой дробовик как-то не впечатляет. Ему ж лет сто, не меньше. Уверен, все в нем давно заржавело.

— Хочешь проверить? — вызывающе вскинула голову Злата.

— Почему бы и нет! — усмехнулся Дорош и молниеносным движением поднял дробовик с земли. Девушка успела лишь испуганно ахнуть, а холодная сталь дула уже касалась ее шеи.

— Ты сумасшедший… — прошептала она.

Дорош рассмеялся. Весело и звонко. Его смех, как металл по стеклу, прошелся по ее натянутым нервам. А что, если он и вправду маньяк?

— Знаешь, кажется, он не такой уж и древний. Действительно может выстрелить, — усмехнулся он. — Ну и как ощущения?

— Что тебе нужно? — дрогнувшим голосом спросила она.

— А как ты думаешь? — весело поинтересовался он.

Думать, собственно, было не о чем. И так все было понятно. И прежде чем девушка сжала ладони в кулаки и приказала себе не вспоминать, желание с гадкой истомой разлилось внизу живота.

— Если ты думаешь, что я стану спать с тобой… — начала она.

— А почему ты думаешь, что я хочу спать с тобой? — перебил ее мужчина.

Злата прикусила губу досадуя на себя. Сашка ведь, кажется, намекал на это, но если это не так…

— А я вообще о тебе не думаю. Я хочу уйти, мне неинтересно здесь! — холодно сказала Полянская.

— Ты зря провоцируешь Сашку, очень зря. Он зол на тебя. Он отморозок а как подопьет… — отбросив веселость, уже серьезно заговорил мужчина.

— Когда ты его подпоишь, неизвестно за какие заслуги. А впрочем, дай-ка я догадаюсь. Вот именно за то, чтобы, как сейчас, он устроил дебош, и, может быть, в этот раз ему удалось бы застать меня врасплох … Тебе ведь этого хочется, не правда ли? — презрительно бросила девушка. — Чтобы он проучил меня, поставил на место, заткнул бы мне рот. Ты ведь и сегодня пошел за ними, зная, что Сашка не сможет спокойно пройти мимо моего дома. Я даже не удивлюсь, если тебе было известно, что Маринка и баба Ариша придут ко мне в гости и останутся ночевать. Ты хотел насладиться спектаклем, но вышло по-другому! Я не дура…

— Ты дура! Самая настоящая, глупая, наивная дура! Не у всех должно быть так, как хочется тебе! Чего, скажи на милость, ты добьешься своим идиотизмом? Ты хочешь, чтобы Сашка, однажды упившись, поджег тебе сараи, а то и дом?

— Не хочу!

— Вот и я не хочу! Поэтому давай договоримся, Злата Юрьевна: вы сидите дома, ни во что не вмешиваетесь, а мы в свою очередь вас больше не потревожим и не нарушим ваш сон. Пиши себе, раз ты сюда за этим приехала, гуляй по окрестностям, копайся в огороде, с Лешкой своим дружи, он самая подходящая для тебя компания…

— А вы здесь будете творить беспредел?

Мужчина тяжело вздохнул.

— Кажется, перемирия у нас не получится. В принципе, я на это и но надеялся. Ну что ж, Злата — на чудеса богата, я тебя предупредил!