Черное колесо - Ханнес Бок

Чедвик расчистил подход к средней двери, той, на которую первыми упали лучи фонарей. Несомненно, это был вход в каюту. Бенсон протянул к ней руку…

Послышался резкий, как выстрел, звук: это треснула под ногой доска. В ответ снаружи раздались другие трески – такие звуки производит оседающее здание. Пальцы Бенсона едва успели прикоснуться к кольцу на двери, как та медленно, как-то зловеще открылась внутрь, словно, как и предполагал Чедвик, обитатель каюты стремился помочь нам, стремился освободиться.

Мы смотрели внутрь каюты, закрытой уже Бог знает сколько времени.

Фонарики, нам не понадобились. Мне вначале показалось, что свет льётся из иллюминаторов, и я посмотрел на них: они были так малы, что едва ли пропустили бы кулак.

Нет, это была фосфоресценция, как от гниющего дерева, блеск разложения, но такой необычной силы, что становился феноменальным. Яркость – как у стрелок моих часов.

Мы увидели стены из тика, растрескавшиеся и покрытые пятнами плесени. Остатки занавесей, изгрызенные временем, разобрать их рисунок невозможно. Тёмная картина в поблекшей раме, где обвисший холст превратился в бессмысленный мрак. Несколько морских сундуков, с белым песком на крышках; в углу нагромождены гнутые стулья.

Песок на полу лежал ровным слоем примерно в фут глубиной, под иллюминаторами его было чуть больше. Должно быть, просочился, пока корабль был засыпан. В центре каюты большой чёрный стол. Увидев склонившуюся над ним фигуру, я услышал захлебнувшийся, похожий на рыдание возглас Мактига. Лицо его стало белым, как песок, измученным, словно он не спал с самого рождения. Я видел, как он храбро вёл себя во время урагана, и удивился, что сейчас храбрость ему изменила.

Фигура за столом стояла, опираясь о его край. Колени слегка согнуты, руки лежат на столе, голова повёрнута в сторону от нас.

Это был мужчина. На нём ещё висели обрывки одежды, но они так поблекли, что невозможно было распознать стиль или эпоху. Обнажённая плоть высохла – перед нами стояла мумия. Часть яркого зелёного свечения исходила от неё, образуя бледный нимб. С головы падали спутанные пряди рыжих волос.

В руках мертвец сжимал большую круглую чашу, золотую, с двумя ручками. Около неё были разбросаны золото и драгоценности, сверкавшие, как сузившиеся кошачьи зрачки. Как будто пролилось содержавшееся в чаше богатство.

Бенсон отчасти забыл свои страхи, Чедвик забыл совсем, если только они у него были. Оба двинулись к столу. Бенсон отставал на шаг.

Мактиг закрыл глаза. Зеленоватый свет делал его смертельно бледным. Он задрожал, я успокаивающе положил руку ему на плечо.

Он раздражённо отбросил её.

– Всё в порядке. – Голос прежний, но лицо – нет. Осторожно, словно опасаясь попасть в западню, он двинулся в каюту, но не к столу, куда устремились Большой Джим и Чедвик.

Чедвик не отрывал взгляда от чаши, но Бенсон смотрел и по сторонам. По какой-то причине он внимательно наблюдал за всеми нами. Из алчности? Или из-за чего-то ещё?

Мактиг неохотно, но в то же время целенаправленно, как обречённый приближается к палачу, двинулся к тёмному пятну на песке. Остановился, глядя на него.

Большой Джим позвал:

– Эй, Майк… и вы, костоправ!

Мы повернулись; я видел, как Мактиг кивнул, словно найдя подтверждение чему-то: так кивает старая дева, заметив грешок какого-нибудь шалопая. Мы подошли к столу. Бенсон указывал на чашу, не касаясь её.

– Смотрите! – сказал он. – Должно быть, всё-таки пираты. – И потом: – Что вас грызёт, Майк? Пиратский корабль с сокровищами, а вы не радуетесь, вы холодны, словно сардина!

Мактиг мог ответить, что и сам Бенсон не очень-то торжествует, но он просто указал на пятно:

– Спросите… у них!

– У кого спросить? – Бенсон посмотрел в том направлении, увидел пятно. Подошёл к нему, присел, рассматривая: у него было выражение человека, который, начитавшись волшебных сказок, увидел ведьму, летящую на метле.

Мактиг сказал:

– Это ещё один повод не доверять находке. Они лежали тут, ожидая. Именно они подучили ветер ударить в колокол и дуть в дудку. Они знали, что мы придём в ответ на это. И вот мы уже здесь. И если бы Бог дал нам разум, мы бросили бы все и ушли.

И сухо добавил:

– Но думаю, что даже если бы мы сейчас бежали сломя голову, уже слишком поздно, чтобы освободиться. Мы открыли ящик Пандоры. И как Пандора не могла загнать назад его содержимое, так же не сможем и мы.

А потом Чедвику:

– Попробуйте объяснить, как я всё это разыграл.

Чедвик подошёл к Большому Джиму и склонился, глядя через его плечо.

– Спокойней, Майк. Вы словно считаете, что у меня за пазухой заточенный топор.

– Нет, почему же, – дружелюбно подбодрил его Мактиг. – Мне интересно. Как же я всё это подстроил?

– Ну, хорошо. Когда вы вчера ночью приплыли сюда – я по-прежнему предполагаю, что вы не подкупили вахтенного, чтобы получить лодку, – вы заглянули в эту каюту. Поэтому гвозди и выдернулись так легко – они уже были вынуты и просто вставлены на место. Песок жёсткий, и потому ваши следы не видны. И если это не объяснение вашего знания, значит, ваше второе зрение переусердствовало. Но я юрист. И никогда не слышал, чтобы второе зрение принимали за доказательство в зале суда. Во всяком случае, со времени судов над ведьмами.

Бенсон, по-прежнему глядя на пятно, в то же время внимательно слушал.

– А мотив?

– Неужели я настолько туп? Капитан часто прежде менял свои решения под влиянием ваших намёков. Вам не мешает усилить свою репутацию непогрешимого. В будущем вам это пригодилось бы, если бы вы захотели уговорить капитана Бенсона внести крупный вклад в какое-нибудь ваше предприятие.

Мактиг повернулся. Я сказал:

– Для врача, Майк, теория Чедвика более убедительна, чем второе зрение. Но я не могу согласиться с его оценкой вашего характера. Я назвал бы ваше очевидное предвидение совпадением.

Чедвик промурлыкал:

– Если это второе зрение, Майк, давайте проверим его. Что ещё там под песком, помимо владельца этих чёрных рук?

Я снова почувствовал льдинки во всех порах тела.

– Рук?!

Я склонился рядом с Бенсоном. Пятно оказалось парой высохших чёрных рук, скрещённых у запястий и выступающих из песка. Они показались мне удивительно знакомыми…

Мактиг прояснил мои мысли:

– Они на колесе! А там, под песком – один из натурщиков!

9. В КАЮТЕ

Чедвик пропел:

– Отлично! А что ещё?

Несмотря на свою бледность, Мактиг вспотел.

– Зрение приходит, когда захочет. Я не могу заставить его работать, – он развёл руки в раздражённом жесте, задев при этом плечо мумии.