Письма с Соломоновых островов - Камил Гижицкий

Предположение оказалось правильным. Юноши увидели массу слепившихся водорослей, а также огромную черепаху, которая, наевшись досыта, сладко дремала на поверхности моря. После короткой, но ожесточенной схватки юношам удалось перевернуть застигнутое врасплох пресмыкающееся на спину, втащить на лодку и поплыть с ценной добычей к берегу. В тот момент, когда мы прибежали на пляж, лодка уже стояла, зарывшись носом в песок, а юноши с помощью подростков тащили узницу. Видимо, черепаха оказалась очень тяжелой, так как восемь мускулистых островитян с большим трудом перетащили ее на берег и повалили спиной на песок.

К морю тем временем направилось множество людей. Подростки всполошили селение. Сюда пришли и пожилые, запыхавшиеся, полные мужчины, и молодые люди — недавние танцоры, и замужние женщины — стройные, упитанные или хилые, украшенные снизками из раковин, и девушки. Все удивленно охали, задавали вопросы и смеялись, с любопытством разглядывая огромную черепаху, которая отчаянно размахивала в воздухе своими мощными, похожими на весла конечностями. Островитяне мерили длину ее панциря и одобрительно стучали по толстым роговым щитам. Обсуждался вопрос, как лучше использовать черепашье мясо. Одни предлагали сразу же умертвить пресмыкающееся, а мясо испечь с ямсом на раскаленных углях, другие советовали сохранить черепаху до того времени, пока будут съедены мясные блюда, приготовленные к свадебному пиру. Возобладало последнее мнение. Сразу же снарядили группу молодых людей, вооруженных топорами, за толстыми жердями из твердой древесины высоких кустарников, в изобилии растущих на прибрежном грунте. Когда доставили жерди на берег, их концы обтесали с одной стороны и вбили глубоко в песок вокруг панциря черепахи. Получилась крепкая и достаточно высокая ограда, из которой черепаха не могла выбраться, даже если ей удалось бы перевернуться спиной вверх. Место, где была устроена ограда, валивали волны, поэтому узница была обеспечена холодным душем.

Покончив с черепахой, взрослые мужчины вернулись к прерванным танцам и беседам, женщины направились к очагам, чтобы позаботиться о жарком на ужин, а юноши и подростки вновь принялись за игры. Играющие перетягивали канат, сооружали из песка и палок два дома ритуальных лодок, причем одна из сторон должна была отгадать, где закопана алили (то есть скорлупа большой раковины), а также названия отдельных разновидностей ямса и таро (с возделыванием съедобных растений девушки знакомы лучше, чем юноши). Устраивались и другие разнообразные игры, во время которых все хором напевали связанные с ними песни. Отец и Анджей переходили от одной группы к другой, старательно записывая слова, а я фотографировала.

Солнце уже начало скрываться за лесом, когда раздался глухой рев раковинного рога, созывавшего жителей О’у и их гостей к ужину. Молодые люди побежали купаться в море, мы же все трое направились в свои палатки, чтобы сменить промокшую от пота одежду, ну и, конечно, умыться. Отец с Анджеем взяли полотенца и пошли на свой «мужской» пляж, я же надела купальный костюм и побежала туда, где обычно купаются женщины и девушки.

Место это — прелестный, маленький залив, который может, однако, одновременно вместить с полсотни человек. С трех сторон его обрамляет вздымающееся амфитеатром песчаное побережье, и лишь с четвертой, окруженной раскрошенными коралловыми рифами, имеется узкий проход, соединяющий залив с морем. Этот канал, также образованный из кораллов, столь узок и мелководен, что через него только с трудом может протиснуться легкий челн, используемый женщинами для ловли лангуст, морских ежей, палоло и других даров моря. Пространство между коралловыми обломками, отделяющими залив от моря, настолько узко, что никакая лодка не в состоянии пройти через него, и лишь волны пробираются туда вспененными струями.

Со стороны суши к заливчику примыкает подлесок из редко расположенных густых кустарников. Это место «уединения женщин». Мужчинам сюда вход воспрещен под страхом смерти.

По узкой, но хорошо утоптанной тропинке я перебежала через подлесок и сразу же очутилась на высоком берегу заливчика. Внизу, на песке, я увидела группу девушек. Одни сидели на корточках, тогда как другие плясали в воде вокруг Лилиекени. Не задумываясь, я прыгнула вниз, сбросила купальный халат на песок и нырнула в воду. Несколько сильных движений плечами — и я посредине залива. Девушки со смехом и криком окружили меня со всех сторон, пытаясь сорвать мой купальник. Ноя нырнула и доплыла под водой до устья канала. Всплыв на поверхность, я попала под сильный душ. На океане как раз был прилив, волны с ревом и оглушительным грохотом хлестали по коралловой осыпи. Неожиданно среди этого адского шума я уловила где-то вблизи стрекот мотора.

«Кто бы это мог быть столь легкомысленным, чтобы во время прибоя приближаться к каменистому побережью?» — подумала я, снова ныряя, чтобы спастись от очередного удара волн. Плывя под водой, я решила, что ни у кого в О’у нет моторной лодки и весьма сомнительно, чтобы чужой решился проплыть в утлом челне во время прилива вдоль берега, защищаемого коралловым барьером. Стало быть, это какой-то другой звук или же галлюцинация… Однако у меня никогда не было раньше подобных расстройств слуха!

Тут я всплыла, как тунец, охотящийся за летучими рыбами, на поверхность и попала прямо в объятия Лилиекени и других девушек. В мгновение ока они сорвали с меня бикини и, смеясь, стали удирать, видимо рассчитывая, что я стану их преследовать. Купаясь на территории, предназначенной для женщин, я не пыталась поймать их и отобрать свой купальник. Какое же это было блаженство полностью подставлять свое тело воде, чувствовать, как она обволакивает его словно бархатной, податливой, ничем не стесняющей туникой!

Почти стемнело, когда мы с Лилиекени вышли на берег, где нас ожидали девушки, которые уже надели свои богатые украшения из раковин. Все они были высокими, стройными, с их бронзовых тел стекали бисеринками капли воды, они походили на водяных фей из волшебного озера. Девушки торопились, чтобы отвести молодую жену в ее красивый домик, который построил ей супруг, с нетерпением ожидавший свою избранницу на мягких циновках. Они надели на молодое и упругое тело Лилиекени все украшения из раковин, опоясали ее живот изящной повязкой, па плечи и икры нацепили манжеты и наголенники, сделанные из дорогих и редких раковин. Вскоре мы с Лилиекени уже бежали через лесок, держась за руки, а девушки окружали нас, словно личная стража. Вдруг одна из них остановилась и испуганно вскрикнула:

— А куда девались Упвехо и Аулу? Неужели остались купаться? Как бы их не похитил мвасиу (вампир)!