Свободные Миры. Змеиные сети - Анатолий Арсеньев

А еще она была одной из тех трех девушек, с которыми мне, дурню, посчастливилось переспать. Правда, как оказалось, спать со мной она не собиралась, а сделала это на спор, будучи в подпитии, ибо с «такими, как ты, даже бомжихи не связываются». Эту фразу я услышал, когда, по дурости, уже думал, что теперь она станет моей девушкой. Однако меня довольно быстро опустили на землю. Вечер, который я считал идеальным, и во время которого в моем сердце впервые поселился зародыш искреннего чувства, закончился крахом моих надежд.

И теперь я смотрел на нее, испытывая противоречивые чувства. В Университете она не пользовалась популярностью из-за круглого личика и полноватой фигуры. А теперь, спустя полгода, я увидел, что она превратилась в потрясающе красивую девушку. Лишний вес ушел, Лена немного загорела, а заплетенная длиннющая коса вкупе с зелеными глазами, любого могла свести с ума. Стильные джинсы, обтягивающая белоснежная блузка с вырезом на груди. Не девушка, а модель. Ростом только не вышла, невысокая.

– Здравствуй, Лена, – сказал я в ответ. – Он самый.

Дождавшись моего подтверждения, она быстро сказала «поешьте без меня», а компания удалилась. Мужчины смотели на меня неприязненными взглядами, но мне было плевать. Она подошла ко мне поближе, встав напротив. Я почувствовал приятный аромат духов. Сердце бешено колотилось, ладони взмокли, как у подростка.

– Давай пообедаем вместе, – просящим голосом сказала девушка.

– Запросто, идем в «Драконий Дом», если нет возражений, – я решил не повторять ошибки общения с Настей, и не грубить. Да и интересно, о чем говорить будем? После происшествия на первом курсе, мы виделись только на общих лекциях, ну, и на паре других тусовок, на которые в конце бакалавриата и далее в магистратуре меня перестали звать.

– Конечно, я согласна, – кивнула она, и мы пошли в сторону лифта. Молча. Лифт поднял нас на самый верх и мы прошли к ресторану. Я указал куда, и мы наконец-то пришли, а то неловкое молчание начинало действовать на нервы.

Зал только начинал наполняться, так что я, взяв инициативу в свои руки, поговорил с официанткой – молодой псевдокитаянкой, скорее всего, откуда-то из Средней Азии, однако в традиционном китайском наряде – и выбрал для нас столик возле окна.

Я взял себе свежевыжатого апельсинового сока и заказал курятину гонгбао с креветками. Лена, поколебавшись, выбрала чай и салат из морепродуктов. Официантка записала наш заказ и удалилась, а мы наконец-то остались вдвоем.

Девушка заметно нервничала, я же, наоборот, успокоился. Незаметным движением вытер ладони о брюки, после чего положил руки на стол.

– Неожиданная встреча, – нейтрально я начал разговор.

– Да, я тоже очень сильно удивилась, увидев тебя, – тихо сказала она.

– Чуть больше полугода прошло, – уже более уверенно продолжил я, стараясь не слишком коситься на вырез ее груди. Поднять глаза было нелегко – мне было страшновато. Говорят, девушки боятся смотреть на красивых парней в открытую. В обратную сторону это тоже работает, посмотришь – и мигом втюришься, даже несмотря на прошлое. Все девушки – колдуньи и ведьмы!

– Ты очень изменилась, стала выглядеть просто неотразимо, – продолжил я, видя, что она молчит. – Я стараюсь не слишком пялиться на тебя, но получается плохо.

Она рассмеялась, и впервые я увидел, как у нее с плеч упал будто тяжелый груз. Мне же после этого стало проще, будто бы я сломал какую-то незримую преграду, разделявшую нас.

– Из твоих уст этот комплимент звучит особенно, – улыбнулась она мне. – Как-то… По-настоящему. А то многих ослепляет именно внешняя красота.

– Понимаю, – ответил я. – Справляешься?

– Иногда с трудом, – ответила она. – Красивая девушка по определению не должна разбираться в статистике.

Я заржал.

– Ты хоть не блондинка, иначе было бы еще хуже!

– И не говори, – рассмеялась она. – Хотя у меня коса, на нее тоже смотрят с удивлением!

– Это, наверное, настоящая комедия, – оскалил я зубы. – Увидеть это забавно.

– Не всегда, иногда вредит работе, – чуть вздохнула она.

– Зато всегда можешь выскочить замуж, твои коллеги, судя по всему, на меня смотрели волком: на кого ты их променяла??? – подколол я ее.

– Это на самом деле трагикомедия, – покачала она головой. – Все женатые, а смотрят так, что иногда чувствуешь себя не в своей тарелке.

– А корпоративная этика? – спросил я.

– У нас небольшая фирма, на местный рынок в основном работаем, так что все более… свободно в смысле коммуникации, – ответила она.

– Сменить работу? – предложил я.

– Не все так плохо, – ответила она. – Платят хорошо, недавно подняли зарплату, бонусы разные, грех жаловаться. Свыкаюсь, многие женщины постарше ко мне с пониманием относятся, держим фронт.

Я улыбнулся в ответ на последнюю фразу, а тут и официантка подошла, подав напитки и поставив нас в известность, что наш обед сейчас принесут.

Мы чокнулись стаканами: «За встречу!», и повисла очередная пауза. Девушка меня разглядывала, после чего сказала:

– Ты очень сильно изменился. Во всем… – наконец-то призналась она. – Я представляла нашу встречу по-другому.

– Представляла? – стараясь не выдать своего волнения, сказал я. Проклятый организм никак не хотел подчиняться голосу разума.

Она замолчала, глядя мне в глаза. Я тоже молчал, но ответил на ее взгляд, прокручивая в уме события прошлого.

– Мне кажется, я поумнела и повзрослела за последние пару месяцев, – тихо сказала она, повернув голову в сторону окна.

Я бросил взгляд туда же, куда смотрела моя собеседница. Красивый вид, но он теперь мало занимал меня. У меня сложилось ощущение, что я прохожу очередное Испытание или сложные переговоры, как в Игре, что на кону очень многое. Интуиция, предчувствие, сам не знаю.

– Ты глупой никогда не была, а взросление и ум не всегда идут рука об руку, – осторожно сказал я.

– Знаешь, иногда некоторые поступки, которые мы делаем от чистого сердца, не стоит делать прилюдно, – так же тихо продолжила она. – Ведь их видят и другие. И самое страшное, что может случиться – это зависть. Я только совсем недавно поняла это. И взгляд моих коллег в твою сторону означал и зависть. Одежда сидит на тебе отлично, на лице счастье и спокойствие. Это, знаешь ли, напрягает очень многих.

Я увидел, как у нее из глаза потекла одинокая слезинка, но молчал, слушая ее неожиданную исповедь. На сердце было… Тяжело. Спрятанная боль не объявлялась, так что я искренне проникся ее настроем.

– И один раз малолетняя дурочка поддалась давлению подруг, которые высмеяли ее чувства, – тут она повернула лицо в мою сторону, и слезы уже катились по ее лицу не переставая. – Ей понравился один парень, и с первой встречи она хотела быть с ним. И все получилось. Но утром он спал, а я дала себя утащить, пребывая в непонятном состоянии. Я рассталась с девственностью и не знала, что мне делать.

Я молчал, оглушенный вываленной на меня информацией. То есть… Она не отвергала меня? А просто испугалась? Но почему?

Не желая затягивать паузу, я протянул ей пару салфеток. Она покачала головой, и достав носовой платок, вытерла слезы и высморкалась. Тут подошла официантка и, подав еду, вопросительно посмотрела на Лену, которая, правда, не реагировала на нее. Официантка тогда перевела на меня взгляд и я увидел в нем осуждение. Что же, мол, ты, ублюдок, творишь-то?

И ее осуждение разбудило во мне такую глухую ненависть, что она вытеснила все остальные чувства. ЧЕГО ОНИ ВСЕ ЛЕЗУТ КУДА НЕ НАДО???!!!!

– Вон отсссюда, – сказал я, сбившись на шипение, глядя на нее.

Не знаю, что она увидела в моем взгляде или услышала в моем голосе, но ее как ветром сдуло с выражением ужаса на лице.

Лена, во время моей фразы, тоже вздрогнула, после чего подняла заплаканные глаза, и уже чуть более спокойным голосом сказала:

– А теперь я вижу очень красивого и умного молодого человека. Упорного, который не сломался под давлением обстоятельств, когда его все травили, а я молчала, живя в страхе. Человека, в которого я влюбилась с первого настоящего взгляда.

Последнюю фразу она прошептала, но я ее услышал. Однако мне было нечего ей сказать. Девушка, которая мне нравилась и в которую я, наверное, был влюблен, осталась далеко в прошлом. Я похоронил все теплые воспоминания вместе с ворохом обид и насмешек, которые мне приходилось сносить в одиночку. И плеча, где я мог бы выплакаться, не было. Быть одному очень тяжело. Мой наконец-то заработавший мозг, отодвинув эмоции, во всех красках нарисовал мне то злосчастное утро. И как разбилась моя улыбка от ее слов, а сам я словно оказался голым перед всей тусовкой. Разум холодно пнул расшалившееся сердце, ставя его на место, с пожеланием «заткнуться и не лезть куда не надо». Напряг скулы, чтобы не выдать эмоций на своем лице. Теперь бы только не сорваться на гадости.