Всепрощающий - Эдуард Пиримов

директору школы. Там были ещё некоторые преподаватели. Вот. И им всем не понравилось поведение моего сына.

– А что он там хулиганством занимается? – поинтересовался Катер и отхлебнул чая.

– Нет! Что вы! Он всегда был образцом поведения для других в предыдущей школе. Просто, Риаз неправильно начал знакомство. И со временем всё дошло до того, что они мне предложили вот это.

Агнес открыла сумку и достала, с большим трудом для себя, бежевый намордник с кожаными ремнями. Она положила на стол и отодвинула от себя на расстояние вытянутой руки.

– Сказали, что специально под него сделали. – сказала Агнес так, словно призналась в самой постыдной вещи, которую она совершила.

Катер никак не отреагировал. Даже бровей не повёл.

– Ну, скажите хоть что-нибудь! – сказала Агнес чуть не плача.

Катер выдохнул и потёр лоб. Наконец, он произнес спокойным голосом:

– Для подобных разговоров у вас есть муж. Вот с ним и поговорите.

– Он слишком занят, чтобы решать такие вопросы.

– Насколько?

– Настолько, что дети его видят три-четыре раза в месяц.

– Понятно. Ну, а от меня вы чего хотите?

– Дайте совет. Посоветуйте хороших знакомых. Поговорите с директором. Ну, помогите мне, мистер Катер!

Катер поднял голову и посмотрел в глаза Агнес. В её взгляде читалось мольба и отчаянье. Катер наконец сломался:

– Хм. В таком случае, я советую вам отказаться от их предложения.

– Это было даже не предложение, а ультиматум. Если я не приму их условия, то они исключат его из школы. И с такой характеристикой, что ни одна школа его не возьмет.

– Тогда соглашайтесь.

– Вы издеваетесь? – начала раздражаться Агнес. – Если не хотите помогать, то так и…

– Включите мозги, миссис Элл. – грубо её перебил Катер, явно потеряв терпение. – У вас нет другого выбора. Бегать от таких проблем, у вас долго не получится. Они будут бегать за ним всю жизнь. А ваш марафон приведёт его к большой глубокой… яме. Из которой уж точно не будет выхода. Вы к этому ведете?

– Я это прекрасно понимаю. – успокоилась Агнес и вытерла слёзы. – Просто, я боюсь, что Риаз мне никогда этого не простит, если так с ним поступлю. А поговорить на эту тему у меня смелости не хватит.

– Так дело в этом, что ли? – Катер слегка улыбнулся. – Раз уж так, то я с Риазом поговорю.

– Правда? – радостно сказала Агнес. Впервые за всё время разговора у неё блеснул маленький огонёк надежды в глазах. – Только вы с ним помягче. Всё-таки он ребенок.

– Не волнуйтесь. Всё будет в лучшем виде.

Поздний вечер. Катер сидел в своём любимом кресле и в очередной раз читал свою потрепанную коричневую книжку. Через какое-то время пришёл Риаз, весь светясь от счастья. Сев за стол, стал рассказывать, как прошёл его день в подробностях. И в целом по рассказам, если не считать драку с Джеффом, то день у Риаза сложился неплохо. Но Катера это мало волновало. Он давно его ждал. Катер достал намордник из-за спины и бросил тому на стол. Риаз сразу замолчал. В его глазах читался немой вопрос. Катер, особо не церемонясь, сказал:

– Завтра, когда пойдёшь в школу, не забудь одеть.

– Что это?

– Намордник.

– А зачем мне тогда его надевать? Я же не собака.

– Правильно, ты не собака. Ты – монстр, который бросается на каждого, кто не угодил твоей сестре, и улыбается во все зубы.

– Вообще-то, я с ним подрался, потому что вы мне так сказали!

– Я тебя не осуждаю. Наоборот. Молодец, всё правильно сделал. Но вот учителя и мамочки других учеников так не считают. И они требуют, чтобы ты это носил каждый день в школе.

– Нет, я это носить не стану!

– Если ты ещё не понял, то твоё мнение особой роли не играет. Ты БУДЕШЬ это носить.

– Нет!

– Риаз, подумай о своей матери. – Катер перешёл на более спокойный тон. – Она работает два через два по десять часов. Её муж пропадает месяцами на работе, а дочь неизвестно где пропадает. И представь, каково ей будет, когда она узнает, что сына выгнали из школы. Да ещё с плохой характеристикой.

Риаз опустил голову.

– У тебя замечательная мать. И я вижу, как она сильно любит и переживает за тебя. Она об этом сама никогда не попросит. И если ты хочешь ответить ей тем же, то ты наденешь его.

В гостиной нависла тишина. Лишь только настенные часы по-прежнему работали, разрывая спокойствие на промежутки.

– А как долго мне придётся его носить? – спросил Риаз.

Катер не стал отвечать. Он просто встал и пошёл на кухню. Так он ответил на вопрос Риаза. Теперь итоговое решение, как поступить, стояло за ним. Риаз долго не думал. Он взял в руки намордник, встал из-за стола и пошёл домой, чтобы поговорить с мамой на эту тему.

Агнес сидела на кухне. В её руках была кружка давно остывшего чая с бергамотом. Максимус был на работе, а Хелена ушла гулять с подругами. Она всё-таки до неё дозвонилась. Агнес смотрела в одну точку и не переставала думать о том, что ей сказать. С чего начать. Как объяснить, что она согласилась и пошла на это из-за любви к нему. Больше всего в этот момент Агнес боялась того, что Риаз в глубине души не простит ей этого и что этот поступок перечеркнёт все былые хорошие моменты. В дом кто-то зашёл. Это оказался Риаз. Он стоял на пороге кухни и в правой руке держал тот самый намордник. Агнес замешкалась.

– Сынок, я…

Риаз молча прошёл через всю кухню к Агнес и, не сказав ни слова, обнял её.

– Мама, прости меня. – неожиданно сказал он. – Я повёл себя глупо.

Агнес была в шоке. Она ожидала, какой угодно реакции, но только не такой.

– Я знаю, что подвёл тебя, но по-другому поступить не мог. – продолжал он, не отпуская её. – Хелена – моя сестра, и я обязан был поступить так. Понимаешь?

У Агнес на лице выступили слёзы. Она крепко обняла Риаза и сказала:

– Ни в чём себя не вини. Ты поступил правильно. Ты молодец. И я тобой горжусь,… облачко моё.

По щекам Агнес покатились слёзы. Она их вытерла и Риаз взглянул на неё.

– Не беспокойся на счёт намордника. Я его надену. И не сниму пока ты не скажешь. – сказал Риаз с абсолютным спокойствием, а затем добавил: – Мам, я хочу спросить тебя кое о чем.

– Конечно, сынок, задавай вопрос.

– Я и в самом деле монстр, каким меня считают?

– Не говори глупостей.