Собачья работа - Лев Пучков

– Ниче не понял, – пробормотал один из парней – симпатичный квадратноплечий шатен. – Вы че это, Геннадий Юрьевич?

– Мазохист, – пояснила Ли, выставив из-за столба руку с пистолетом в сторону парней. – У каждого есть свои маленькие слабости – надо с пониманием относиться.

Парни замерли. Правая рука шатена медленно поползла вдоль корпуса вверх. Ли нажала на спусковой крючок – пуля впилась между ног шатена, выбив фонтанчик земляного крошева.

– А я вот страдаю манией к повседневной стрельбе, – призналась Ли, не показываясь из-за столба. – Вы на вид вполне умные – это радует. Только дураку придет в голову состязаться в скорости с профессионалом, который полностью укрыт и держит готовое к бою оружие. На ноги своего шефа гляньте.

Парни присмотрелись – заметили, что из-под скотча на лодыжках Кулькина высачивается кровь, и переглянулись.

– Стреляю не раздумывая, – пояснила Ли. – Два раза команду не подаю, при ослушании травмирую конечность, затем другую, и так – до летального исхода. Геннадий?

– Делайте, что она говорит, парни, – подобострастно подхватил Геннадий. – Вы даже представить себе не можете, что это за чудовище!

– Повернулись ко мне спинами и сели на землю, – скомандовала Ли. – И начали медленно раздеваться сверху вниз, бросая вещи через голову назад. Приступить!

Парни нехотя повиновались. Когда они стащили с себя пиджаки, оказалось, что у шатена имеется плечевая кобура, в которой торчит ребристая рукоять пистолета.

– Дальше раздеваться не надо, – внесла коррективы Ли. – Эй, красавчик, брось назад кобуру с пистолем, и я от вас отстану.

Шатен выполнил требование. Ли шустро подобрала оружие и вернулась на исходную позицию.

– Теперь можно встать и поработать, – сообщила она. – Поторопитесь – время идет.

Парни встали, отряхнули зады и повернулись к навесу лицом.

– Что надо делать? – хмуро поинтересовался второй, высокий блондин с подбитым оспой лицом.

– Железо разгрузить, – Ли мотнула глушителем в сторону «Газели». – А кислород – в кузов. Вот и вся работа. Но – желательно как можно быстрее.

Парни недоуменно переглянулись. В их взглядах можно было прочитать закономерное опасение: а может, господин Кулькин с утра пораньше вместе со своей очередной подружкой уелись в дрезину и теперь на пару валяют дурака?!

– Геннадий? – Ли ткнула глушителем в череп Кулькина.

– Вы че, не врубились, что ли?! – гневно вскрикнул Кулькин. – Да не шутит она, я же вам сказал! Делайте бегом, а то перемочит всех к чертовой матери! Бегом!

Шкафчики развернулись и затрусили к машине – то ли прониклись серьезностью положения, то ли решили не прекословить шефу. Работа не заняла много времени – двое здоровяков буквально за пятнадцать минут выкинули из «Газели» весь швеллер и принялись за погрузку баллонов.

– Вентилями к переднему борту, – поправила Ли. – Да постель сделайте, а то кататься будут при езде.

– Кого сделать? – удивился оспяной блондин.

– Вон, доски постелить, – угрюмо пояснил шатен, мотнув головой в сторону штабеля с досками. – Между баллонами – чтобы, значит, не катались.

Когда все было готово, Ли велела амбалам сесть на землю, забралась в кузов и, придирчиво осмотрев результат работы, осталась довольна:

– А теперь основная часть, красавцы, – Ли подошла сзади к шатену, приставила глушитель к его макушке и почти шепотом уточнила:

– В воскресенье вы, совместно с вашим начальником – Жекой, зверски изнасиловали женщину. Она вас опознала по фотографиям, Жека признался, назвал вас, Кулькин признался… Что можете сказать в свое оправдание?

– Понятия не имею, – быстро ответил шатен, было заметно, как напряглись мышцы его широченной спины, окаменел затылок. – Бред собачий – вот что я тебе скажу. Пусть Жека пальцем покажет, тогда…

– Жека уже никогда ничем не покажет, – сожалеюще заметила Ли. – Его полтора часа назад отымели в попу два отъявленных мерзавца. Затем ему отстрелили яйца, после чего он умер от кровопотери. Геннадий?

– Точно говорит, – тоскливо подтвердил Кулькин. – У нее видеозапись есть – сам видел.

– В общем, ваши признательные показания мне не требуются, – подвела черту Ли, краем глаза зафиксировав, что оспяной блондин медленно подбирает ноги и наклоняет корпус вперед, готовясь к прыжку. – У вас есть альтернатива…

В этот момент шатен завалил корпус вбок, перекатился на спине, изворачиваясь в невероятном акробатическом пируэте, и мощно лягнул двумя ногами, целясь туда, где только что стояла Ли. Блондин тоже начал двигаться – ловко оторвал задницу от земли, пользуясь отсутствием контроля, и с низкого старта рванул к калитке.

Пук! Пук! – Сместившись влево, Ли в упор всадила в голову шатена две пули – треснула черепная кость, на землю будто плеснули из ведра жирной краповой акварели.

Пук! Пук! – Блондин, не добежав до угла дома, вспорхнул ласточкой и рухнул на землю, утратив подвижность. Проверив результат своей работы, Ли заперла калитку и вернулась к побледневшему Кулькину, который, открыв рот, часто дышал, немигающим взором глядя куда-то перед собой.

– Остался ты и ваш скверный кабак, – обыденным тоном произнесла Ли. – Давай пока о кабаке. Да не раскисай ты – мужиком держись!

Кулькина охватила мелкая дрожь. Не отводя взгляда от шатена, вокруг головы которого расплывалось темное пятно, он икнул и тихонько всхлипнул:

– Мне бы в туалет…

– А уже все – не надо тебе в туалет, – Ли кивнула на мокрое пятно, украшавшее трусы спортсмена. – Ты что – раньше не видел, как убивают людей?

– Пожалуйста!!! Пожалуйста, все, что хочешь!!! – севшим голосом прошептал Кулькин. – Неужели тебе мало? Я сказал: все, все забуду!

– Сосредоточься, – попросила Ли. – Два вопроса. Это важно. Первое – в котором часу начинает работать ваш гадский кабак? И второе – я не помню: в ресторане, в вестибюле, витрины двойные? Или как?

– Работать начинает в восемь вечера… Одинарные витрины, – растерянно пробормотал Кулькин. – Там тонированное стекло, рамы алюминиевые, с резиной… Зачем там двойные? При чем здесь витрины вообще?!

Я тебя прошу – скажи, что хочешь, только не убивай… Пожалуйста!!!

– Ну что ты несешь, Геннадий, – сокрушенно всплеснула руками Ли. – Ты должен понимать – другого выхода нет. После всего, что я тебе рассказала, я не могу оставить тебе жизнь. Вы же потом в два счета достанете нас с сестрой.

– Я дам тебе бабки, – торопливо протараторил Кулькин. – Уезжайте куда хотите – я дам тебе много бабок. Уезжайте – мы вас не найдем. Пожалуйста!!!

– От вашей банды не уедешь, – Ли отрицательно помотала головой и подняла пистолет, целясь Кулькину в голову. – Если б ты мне «лимон» баксов дал – я бы еще подумала. На «лимон» можно в Штаты драпануть и жить там припеваючи…

– Есть «лимон»! – пискнул Кулькин, максимально округлив глаза от усердия – сейчас из орбит вылезут. – Не стреляй! Есть «лимон» – даже как бы не два!

– Еще раз, – недоуменно нахмурилась Ли, опуская пистолет. – Еще раз и повнятнее.

– Я знаю, где взять бабки, – обрадованно выпалил Кулькин, не сводя взгляда с пистолета. – Я это… короче, там много – почти два «лимона». Я тебе скажу, а ты меня запри куда хочешь хоть на месяц. Пока будешь доставать, я посижу где хочешь, хоть в самом сыром подвале.

– Говори, – в голосе Ли сквозила явная заинтересованность. – Я с удовольствием послушаю.

Кулькин торопливо, прыгая с пятого на десятое, поведал Ли занятную историю из области финансово-экономических неурядиц сильных мира сего, самым подлым образом сдав своего лучшего друга и покровителя. Выслушав, Ли с минуту сосредоточенно соображала, затем усомнилась:

– Кто поручится, что ты не врешь, чтобы спасти свою шкуру? Знаешь, люди в минуты опасности способны на невероятные подвиги, лишь бы сохранить свою жизнь. То, что ты сейчас рассказал, на сказку больно смахивает…

– Я могу подтвердить это конкретными фактами, – нашелся Кулькин. – Вот, пожалуйста… – тут он выдал несколько деталей, которые легко поддавались проверке, и замолк, выжидающе глядя на свою мучительницу.

– Ну что ж, я подумаю над твоим предложением. – Ли почесала глушителем висок и внезапно вновь направила ствол в голову Кулькина. – Только ты поторопился, Геннадий. Если ты не соврал и все это действительно правда, я и сама достану эти деньги. Без тебя.

– Пожалуйста!!! – успел выдохнуть Кулькин помертвевшими губами. Ли нажала на спусковой крючок, пробитая пулей голова спортсмена крепко ударилась о столб и безжизненно свесилась набок.

– Ты вел себя хорошо – кастрировать не буду, – пробормотала Ли мертвому Кулькину и отправилась в дом за Светой.

– Уже все? Это… кончилось? – В широко открытых голубых глазах, уставившихся на Ли из ванной, легко читался страшный вопрос: «А что со мной будешь делать?!»