Воздействие - Антон Стадницкий

КАД-а хищной щукой, расшугивая по сторонам легковушки, словно мелкую рыбёшку. Усиленное, отличное от обычного человека восприятие помогло сразу комфортно почувствовать себя на дороге, даже с учётом того, как много времени я за руль не садился.

Через полчаса, удачно запарковав машину на своё любимое место под окнами, я поднялся в квартиру. Открыл дверь, сделал пару шагов и у меня перехватило дух от увиденного.

«Ёшки матрёшки, ну как же я мог забыть!»

Я совсем не подумал, что квартира вот только совсем недавно закрыла за нами двери, отправив в ту трагическую поездку. И что с тех пор сюда больше никто не заходил, кроме Стаса, который ненадолго забегал за вещами. А это означало, что всё было так, как мы оставили в ней полтора года назад.

На столике в зале две кружки с высохшими остатками кофе, моя и Полины, опаздывали и не успели помыть. Халат жены, небрежно брошенный на диване, рядом затёртый томик Карнеги с закладкой на середине – Полина любила читать и старалась делать это при каждом удобном случае. Небольшая коробка в яркой упаковке с алым бантом лежит на моём столе в кабинете – подарок друзьям, который мы забыли с собой в ту поездку. Полина хотела вернуться за ним с половины дороги, но я настоял, и мы поехали в гости без подарка. Незаправленная кровать, казалось, ещё хранит очертания тела жены, мы в тот день поздно проснулись, очень торопились и было уже не до наведения порядка.

Я несколько минут шатался по комнатам, натыкаясь на свидетельства моей прежней счастливой жизни, которые картинками-воспоминаниями будто разрывали мозг. Боль утраты захлестнула меня с новой силой, выбивая слёзы из глаз, которые я даже не пытался сдерживать. Я мешком осел на пол возле дивана и просидел так минут десять, пока не успокоился.

Немного приведя мысли в порядок, я поднялся, сходил на балкон, нашёл там походный рюкзак и стал набрасывать в него вещи, за которыми и приехал. Ещё несколько дней поживу у ребят, Стас предложил остаться, а дальше видно будет.

Подбросив на руке рюкзак, получившийся весьма увесистым, я ещё раз окинул взглядом квартиру, грустно вздохнул и закрыл за собой дверь.

Выйдя из подъезда, я направился к автомобилю, но меня окрикнул мужской хриплый голос:

– Андрей Евгеньевич, подождите минутку, пожалуйста, я хотел бы с вами поговорить.

Я повернулся на голос. Навстречу мне, на ходу разворачивая и показывая удостоверение в красной корочке, спешил среднего роста, худощавый человек в сером пальто.

«Так… удостоверение, выписано на участкового уполномоченного полиции Ефимова Сергея Петровича… что же, Сергей Петрович, вам то от меня нужно?»

– Здравствуйте, слушаю вас.

– Андрей Евгеньевич, я ваш участковый. Как удачно, что я вас застал. Если вы не против, я бы хотел задать несколько вопросов, касаемо произошедшего несчастного случая.

– Хм… ну хорошо, а что вы хотели узнать?

– Андрей Евгеньевич, а давайте поговорим в где-нибудь в тепле, например, в кафе, тут на углу как раз есть подходящее. Много времени у вас не отниму. Чая попьём – и уже почти извиняясь, чуть тише добавил, – Совсем холодно сегодня.

Я согласился – чего ж не поговорить, закинул рюкзак в багажник и направился за участковым. Пока мы молча шли до кафе, у меня стали появляться вопросы к этой встрече. И возможные ответы на них мне пока совсем не нравились.

Почему участкового интересует это ДТП? Как он узнал меня на улице, хотя мы никогда до этого не встречались? И самое главное – я ведь лично знаю нашего участкового и человек, идущий рядом, на него совсем не похож.

За месяц до аварии, кто-то проткнул колесо моей машины, прямо на стоянке во дворе. Как раз тогда я и познакомился с Кириллом Семёновичем, который работал по нашему участку – тот приходил к нам домой, протокол составлял. Но с другой стороны, мало ли… может напарник, сменщик какой-нибудь. Ладно, послушаю, с меня не убудет.

Столик у самого окна оказался свободным, и мы его заняли. Полицейский заказал чай, предложил сделать заказ мне, на что я отказался, решив оставить место под кофе и стал внимательно изучать собеседника.

– Андрей Евгеньевич, хотел бы выразить своё соболезнование по поводу гибели вашей жены. Искренне сочувствую вам.

Я посмотрел в его глаза – жёсткие, цепкие, очень внимательные.

Моя паранойя орала во весь голос что-то матерное, судорожно изучая возможные пути отхода и высчитывая величину ущерба зданию, в случае, если «начнётся». Я осадил её, но в целом, подруга не так уж и неправа.

Я не знаю, что это за человек, расположивший за столиком напротив, но чувствую, что он очень опасен, а к таким чувствам я давно привык прислушиваться.

Кивнул в ответ, как бы принимая его соболезнование. Опустил взгляд, ссутулился. Думаю, примерно так должен выглядеть я на моём месте, но полтора года назад, как раз после аварии.

«Мне больно, одиноко, очень плохо. И кофе хочется бесконечно. Такой я вот несчастный-разнесчастный.»

– Андрей Евгеньевич, знаю, что вы из больницы вчера выписались, несколько… досрочно. Вот решил зайти, как дела узнать. И видно вас случайно застал. Не дома живёте?»

– У друга пока. Всё-таки я сейчас не совсем в норме, а он присматривает. Ну сами понимаете… В больнице совсем не уютно было, стены давят, а физически я почти в норме. Так чего зря койку занимать.

«Что же тебе от меня действительно нужно, Сергей Петрович? Это, если тебя действительно так зовут. »

– Андрей Евгеньевич, я вот почему спрашиваю. Потеря близкого человека, стрессы. Я встречал людей, которые после перенесённой подобной травмы совсем опускались. Да что там, у меня даже в практике даже случай был. Человек потерял в аварии сына, а потом взял в руки биту и напал на случайного прохожего. Избил беднягу до полусмерти, а потом сам в речку с моста сиганул. Можете себе представить?

Участковый пристально посмотрел на меня, аж мурашки по коже, и продолжил:

– Вы себя как чувствуете? Как у вас со сном? Слышал где-то, что проблемы со сном, это первый признак таких вот угрожающих психических расстройств.

«Ёшки матрёшки. Вот оно!»

Похоже, этот человек знает про таких, как я. И сон, вернее его отсутствие, является для него, также, как и для меня самого, маркером для проверки. Ну что же, тоже попробую его «пробить».

– Да, Сергей Петрович, со сном действительно есть проблема, – я грустно покачал головой.

Участковый или, скорее, кто-то, выдающий себя за него, напрягся в ожидание ответа, как хищник перед прыжком, не иначе.