Ведьмин клад - Татьяна Корсакова

– Нет, ну правда как? Интересно же! На хрена мясо к дереву привязывать?

– Чтобы звери не добрались, – объяснил Померанец.

– А как сам процесс выглядел?

– А ты не догадываешься?

– Догадывался бы, тебя не спрашивал.

– Да примитивно все, – Антон раздраженно поморщился, – наклонили дерево, привязали мясо, отпустили дерево – вот и весь фокус.

– Лихо! – Егор оценил задумку. – А ты сам‑то чего такой смурной? Мы же завалили‑таки твоего медведя.

– Кто это «мы»? – проворчал Померанец. – Вон она завалила, – он кивнул на спящую Настю. – А я вроде как с боку припека. И вообще, надоело мне, дома дел полным‑полно…

Ну что тут скажешь? Антоха всегда, еще с лихих институтских времен, был трудоголиком. Пока Егор с приятелями и подружками зажигал на дискотеках, Померанец корпел над учебниками, просиживал штаны в областном архиве, мечтал стать известным историком, совершить переворот в науке. Чудак‑человек.

Антохиного энтузиазма хватило еще на пару лет, ровно на столько, чтобы отучиться в аспирантуре при их родимом университете. А потом с розовыми очками, с которыми он не расставался во время учебы, случилось что‑то непоправимое. Антон вдруг послал науку куда подальше и занялся семейным полиграфическим бизнесом. Надо сказать, небезуспешно. Во время очередных выборов мэра поставил на того, кого нужно, организовал бесплатную информационную поддержку: рекламные листовки, щиты с физиономией кандидата, растяжки едва ли не на каждой улице. Знающие люди пророчили Померанцу крах и разорение, уж больно темной лошадкой был его кандидат, а в рекламную кампанию Антон вбухал почти все свои деньги. Но прогнозы не оправдались. Неожиданно для всех вчерашний аутсайдер стал фаворитом, победил действующего мэра с минимальным перевесом в два процента голосов, но все ж таки победил, и услугу, оказанную скромным предпринимателем Антоном Померанцевым, не забыл. Всего за пару лет Антоха взлетел до невиданных высот: собственная типография, собственная газета, доля в нескольких весьма уважаемых московских издательствах и неограниченный кредит доверия со стороны действующего мэра и вероятного кандидата на губернаторский пост.

Вот каким серьезным человеком был с виду расхлябанный и бесшабашный Антон Померанцев. Вот для чего ему понадобился в тайге спутниковый телефон. Небось консультирует мэра по вопросам государственной важности, а из врожденной скромности втирает Егору, что строит подчиненных. Конечно, теперь, когда цель достигнута и трофей вот он, сушится на краю полянки, впору вспомнить о долге перед отечеством и затосковать.

– Да ладно тебе! – Егор похлопал друга по плечу. – Завтра выходим.

– Завтра, – проворчал тот, – а я бы уже и сегодня вышел.

– Не, я ночью по тайге мотаться не собираюсь, – Егор зевнул, посмотрел на девчонку. – Ночью надо спать. Вон бери пример с нее – спит, как пшеницу продавши.

Оно и правда – девчонка спала сном праведника. В красном свете костра она снова казалась сказочно красивой. Спящая красавица на пленэре. Руки опять потянулись к фотоаппарату.

– Проснется, – предупредил Померанец.

– Не проснется, я без вспышки. Смотри, какие светотени. И волосы точно продолжение костра. Красиво.

– А ты романтик, – фыркнул приятель и отвернулся.

– Я не романтик, я профессионал, – Егор распластался на земле, выискивая лучший ракурс. Вот, кажется, то, что надо, только дурацкая торба портит всю композицию.

Егор подцепил длинную ручку, подтянул торбу к себе, примерился в последний раз и не спеша сделал несколько снимков. Девчонка завозилась, но не проснулась. Вот у кого нервы железные!

В бок уперлось что‑то твердое. Егор присмотрелся – торба. Рыться в чужих вещах некрасиво, но уж больно интересно, что у нее там. Покосившись на спящую Настю, он подобрал с земли сумку, подсел поближе к костру.

– Мародерствуешь? – поинтересовался Померанец, заглядывая ему через плечо.

– Не мародерствую, а любопытствую, – Егор расстегнул сумку, достал что‑то увесистое, прямоугольное. – Ну‑ка, что это у нас тут? – Увесистое оказалось папкой. Егор развязал завязки и разочарованно вздохнул. Карты, самые обыкновенные топографические карты, от руки нарисованные и сброшюрованные.

– Ну, что там? – шепотом спросил Померанец.

– Топографические карты, – так же шепотом сообщил Егор. – Охренеть, эта ненормальная таскает с собой по тайге какой‑то геологический талмуд.

– Покажи‑ка, – Померанец отобрал папку, подсел поближе к костру.

– Что это вы тут изучаете? – послышался над их головами ворчливый голос Макара, и Егор с Антоном испуганно вздрогнули, ну прямо бойскауты, застуканные за просмотром порножурнала. Как это он так бесшумно подкрался?

– Да вот, картинки рассматриваем, – как Егор ни старался, а в голосе отчетливо слышались виноватые нотки.

– Картинки, говоришь? Дай‑ка сюда! – в мгновение ока папка оказалась в загребущих Макаровых лапищах. – Интересно, интересно…

– Да нет там ничего интересного, – сказал Егор нарочито равнодушно, – сплошная тарабарщина…

– Отдайте! – звонкий девичий голос заставил вздрогнуть теперь уже всех троих.

Увлекшись изучением содержимого торбы, они не заметили, как Настя проснулась. А она проснулась и теперь буравила их разгневанным взглядом. И от взгляда этого, неизвестно, как остальным, а вот Егору стало очень неловко, точно его поймали на воровстве.

– Отдайте! – В свете заходящего солнца ее волосы отливали красным, а в зеленых глазах плясали сполохи костра. Дико, первобытно и… красиво.

Егору снова захотелось ее сфотографировать. Да что на него нашло! Угораздило же выбрать в музы такое изменчивое и непредсказуемое существо! То она кикимора болотная, то русалка, то Лисичка‑сестричка, то Спящая красавица, а сейчас вот самая настоящая амазонка. А может, потому и хочется ее снимать, что она все время разная, словно живет несколькими жизнями сразу?

– Твоя, что ли, папка, Наталья? – спросил Макар миролюбиво и тут же зло зыркнул на них с Померанцем.

– Моя, – она протянула руку, – отдайте, пожалуйста.

– Ну, забирай, коль твоя, – после недолгих колебаний егерь вернул папку.

Девчонка торопливо сунула ее обратно в торбу, отошла от костра.

– Вы что, – зашипел Макар, – воровать удумали, черти безрогие?!

– Сам ты черт безрогий, – огрызнулся Померанец.

– Ничего мы не воровали, – поддержал приятеля Егор. – Мы просто посмотрели, из любопытства.

– Из любопытства? – Егерь уселся у костра. – А если бы я из любопытства по твоим вещам лазил, тебе бы понравилось?