Традиции семейства Санчес - Энн Мэтер

— А ты пробовала понять, что чувствует он? — спросила тихо его мать.

Рейчел вздохнула. Разве она могла сказать, что пробовала? Она закурила сигарету и произнесла:

— Даже если любишь кого-то, это не дает тебе права порабощать этого человека так, что его жизнь становится лишь бледной тенью твоей собственной жизни.

— Я согласна. Андре — очень властный человек. И все же тебя оттолкнула любовь, а не ненависть!

Рейчел глубоко затянулась.

— Андре говорил вам о… о ребенке? Мадам Санчес сложила руки на коленях.

— Расскажи мне ты, — ласково попросила она. — Давай поговорим об этом сейчас.

Рейчел подавила вздох. Ей все еще было трудно, даже по прошествии времени, говорить об этом. Но она понимала, что мадам Санчес хотела ей помочь и что ей принесет пользу разговор с этой женщиной. У нее никогда не было никого, с кем она могла бы поделиться. Она с трудом подыскивала слова, чтобы начать, и, наконец, осторожно сказала:

— Андре считал, что мое беспокойство было вызвано скукой. Это не так. Жизнь с Андре никогда не казалась мне скучной. Просто он не хотел быть со мной откровенным. Впрочем, оглядываясь назад, я понимаю, что вела себя безответственно.

— Андре рассказал тебе о Лилиане? — тихо спросила мадам Санчес.

— Мне рассказал Витторио. Я не могу вам передать, какой ужас я испытала.

— Да, это было ужасно, — вздохнула мадам Санчес, — и для Андре тоже. Кроме того, это было в некоторой степени подтверждением его опасений.

— Я знаю. Все-таки вы должны признать, что это просто случайность!

— Согласна. Но, Рейчел, когда любишь кого-то так, как Андре любил тебя, можно допустить все!

Рейчел пожала плечами.

— Я тоже беспокоилась, когда Андре уезжал, — сказал она.

— Андре — мужчина. Я думаю, он считал, что находится в большей безопасности, чем ты. — Мадам Санчес улыбнулась. — Но мы отклоняемся от предмета нашего разговора. Продолжай. Расскажи мне, почему ты уехала.

Рейчел было трудно собраться с мыслями, однако после недолгого молчания она, вздохнула и продолжила свой рассказ:

— Однажды мы поссорились, и Андре сказал что, если бы у меня был ребенок, я причиняла бы меньше беспокойства! — Она снова вздохнула. — Вы… вы не можете себе представить, что я почувствовала при этих словах! Я всегда хотела иметь ребенка, но ведь Андре говорил, что мы должны подождать и немного пожить вдвоем…

— Он ревновал! — заметила мадам Санчес спокойно. — Он не хотел, чтобы что-то отвлекало тебя от него.

— Но разве это не эгоистично? — отчаянно воскликнула Рейчел. — Мое стремление иметь ребенка тоже было эгоистичным. Но я хотела, чтобы во мне была частица Андре! Я хотела знать — что бы ни случилось, у меня будет его дитя! — Ее страстная речь прервалась. Она продолжала курить. — Как бы то ни было, я тогда сказала: нет! Когда он предложил завести ребенка, я ответила, что ничто не заставит меня подчиниться ему еще больше! — Голос ее сорвался, и Рейчел должна была немного успокоиться, прежде чем продолжать. — Ну, как бы там ни было, я забеременела. Конечно, мы поссорились. Я никогда не могла сопротивляться, если Андре вбивал себе что-то в голову, и он знал это. Но когда я обнаружила, что беременна, я обвинила его в том, что он воспользовался мной, и у нас снова была ссора. О, этой был ужасный скандал! — Она закрыла лицо руками.

Мадам Санчес встала, подойдя к французскому окну, открыла его и вышла на веранду. Она постояла там некоторое время, давая Рейчел возможность прийти в себя, а затем вернулась и села рядом, в то время как Рейчел яростно вытирала слезы.

— Извините, — сказала Рейчел, — но это нелегко!

— Нет, я понимаю, — ответила мать Андре мягко. — Ты хочешь рассказывать дальше?

— О да! Теперь, когда я уже начала, я расскажу вам все. — Рейчел шмыгнула носом. — Ну, после этого, после скандала, мы снова стали вести себя друг с другом прилично, но Андре ко мне больше не прикасался, он больше не спал со мной. Он… он перенес свои вещи в другую комнату, и хотя внешне все выглядело по-старому, на самом деле все было ужасно! — Она вздохнула. — Сначала я почувствовала себя раненой, слишком раненой, чтобы ответить так же, но потом мой характер взял свое. Я стала необщительной и молчаливой в его присутствии. Рамон часто приходил, как вы знаете, навестить меня. Мне казалось, что ему было приятно мое общество, а мне было приятно видеть его. Я не говорила ему о ребенке. Наверное, следовало бы, но мне не хотелось, поскольку это было причиной нашего разлада с Андре. — Она взглянула в глаза мадам Санчес. — Вы можете понять, что я чувствовала? Можете?

Мать Андре нахмурилась:

— Я начинаю понимать. Продолжай, Рейчел.

— Ну вот. Рамон часто вывозил меня на целый день — плавать или ловить рыбу, и во время одной поездки мы отправились нырять. — Она пожала плечами. — Я помню, что задержала дыхание, когда погружалась, и испытала какое-то странное чувство. Я сказала Рамону, что начинаю подниматься, и он последовал за мной.

Но он так много занимался спортом, что плавал и нырял лучше, чем я. Я почувствовала слабость и тошноту. Рамон привез меня домой, но вред уже был причинен. — Она снова пожала плечами. — Ничего особенного, просто выкидыш, который, конечно, был потрясением в физическом и духовном смысле.

— Ты рассказала все это Андре? — Рейчел жестко рассмеялась:

— Вы думаете, что он стал бы меня слушать? О нет! Когда он вернулся домой и застал врача, он не проявил никакого желания разговаривать. — Она вздохнула. — Кроме того, я сама была не в состоянии разговаривать. Вы не поверите, но я хотела этого ребенка, действительно хотела его! О, я все это говорила Андре, но с моей стороны было просто глупостью вести себя так. Я понимаю это теперь. Позже, когда Андре смог увидеть меня, смог разговаривать со мной, он обвинил меня в том, что я сознательно постаралась вызвать у себя выкидыш. Я была слишком слаба, чтобы с ним спорить. В этом все равно не было смысла. Он не хотел меня больше видеть. Вот как он отнесся ко мне!

— Но, дитя мое, разве ты не видела, что это ранило его, ужасно ранило? Неужели тебе не пришло в голову, что гнев его направлен в такой же мере на него самого, как и на тебя, за то, что он заставил тебя выстрадать такую ужасную вещь? Во всем этом ты упустила из виду тот факт, что Андре ведь любил тебя! Ты могла его ранить, причинить ему боль, заставить раскаиваться, но он все же любил тебя!

Рейчел взглянула на нее широко раскрытыми глазами.

— Как вы можете говорить такое? — выкрикнула она.

— Потому что я знаю, что с ним было, когда ты уехала, — резко ответила мать Андре. — Он словно потерял рассудок! Он дважды ездил в Лондон, чтобы встретиться с тобой, и дважды возвращался, не попытавшись сделать это!