Мертвое море - Тим Каррэн

— К черту костюмы! — сказал Сакс. — Шевелитесь!

Коридор заполнялся дымом. Сначала это была легкая дымка, но с каждой секундой она становилась все плотнее. В воздухе стоял едкий запах гари.

Все двинулись вслед за Саксом на палубу, по пути натягивая жилеты.

— Что случилось? — спросил Кушинг.

— Мы тонем? — поинтересовался Сольц. — Спасательные шлюпки уже готовы?

— Нас протаранила баржа, причем протаранила неслабо. Мы набираем воду, — ответил Сакс. — Гребаная баржа врезалась в передний трюм и подожгла дизельное топливо. В переднем и среднем трюмах сейчас кромешный ад. Если взлетят оставшиеся бочки…

Он мог уже не продолжать. Все прекрасно представляли себе, что сидят на ящике с динамитом.

Когда они достигли палубы, прогремел первый взрыв.

26

Фабрини сперва почувствовал взрыв, и лишь потом услышал. Они с Менхаусом стояли возле одного из бульдозеров, окутанные вездесущим туманом. Удар швырнул их на палубу лицом вниз. Они услышали приглушенный, нарастающий рев, а потом звон бьющегося стекла и крики людей.

Но хуже всего этого грохота был сам корабль. Он содрогнулся от тяжелого раската, тревожно завалился на левый борт и уже не выпрямился. Людей разбросало по палубе.

— Это невозможно, — непрестанно повторял Менхаус, поднимаясь на ноги и вытирая кровь с разбитых губ, а потом снова рухнул на палубу от сильного толчка.

— И все же это случилось, — воскликнул Фабрини. — Как я и думал, черт возьми.

Контейнеры, стоявшие в средней части судна превратились в щепки, когда находившиеся под ними люки выбило, и над спардеком прошел огненный дождь. Тут же вспыхнул пожар. В клубах светящегося тумана отражался огонь… Корабль словно ворвался во врата ада.

Сакс бросился вперед, с почти кошачьей грацией перемещаясь по качающейся палубе.

— Помогите спустить шлюпки, сосунки! — закричал он. — Все на шлюпочную палубу! Шевелите задницами! Давай, Фабрини, гребаный итальяшка, шевелись!

Тут его схватил за руку пробегающий мимо Менхаус.

— Сакс? Этого же не может быть, правда? Скажи, что этого не может быть! У меня жена… Я не хочу здесь подыхать! Не хочу подыхать!

Сакс швырнул его на палубу.

— Послушай, молокосос чертов! Мамочкиной титьки здесь нет, так что прекращай вести себя как засранец и помогай мне, иначе я…

Снизу раздался пронзительный металлический скрежет, палуба задрожала, и Сакс рухнул на Менхауса. Он отполз в сторону и заорал:

— Шевелитесь! Быстрее! Фабрини, сосунок хренов, какого черта ты здесь еще торчишь? Помогай, черт тебя дери!

На палубах царил полный хаос. Члены экипажа и помощники капитана метались в клубах тумана, отдавая приказы, убирая обломки и отчаянно срывая брезент со спасательных шлюпок.

Корабль продолжал двигаться рывками, все сильнее заваливаясь на левый борт. Огонь бушевал, а морская вода заливала трюмы.

27

Гослинг пробежал по кренящимся палубам и взобрался по качающимся лестницам в рулевую рубку. В воздухе висел густой черный дым и едкий запах горелого дерева.

Гослинг увидел сквозь туман, как палубные огни замигали.

И потухли.

Корабль погрузился в бурлящую тьму. Люди снова закричали. Замолчат они когда-нибудь? — подумал про себя Гослинг. Мир превратился в какой-то гудящий пчелиный улей. Дерево хрустело, металл скрипел и стонал от перегрузки. Кто-то звал на помощь. Кто-то спорил. Взрослые люди кричали как младенцы, и Гослингу очень хотелось к ним присоединиться.

Потом огни снова загорелись, тускло замигав, но вскоре пришли в норму.

То ли войдя, то ли влетев в рубку, Гослинг увидел сидящего за радиопередатчиком Морса. Он кричал в микрофон.

— СОС! СОС! СОС! — орал он. — НА ПОМОЩЬ! НА ПОМОЩЬ! МЫ ТОНЕМ… НАШИ КООРДИНАТЫ… — он швырнул микрофон в переборку. Огни снова замигали. — Черт! Черт! Черт! Ничего не работает!

Гослинг схватил его за руку и развернул к себе.

— Капитан, нужно убираться, — заикаясь, сказал он. — Вода поступает слишком быстро, насосы не успевают ее откачивать… если взлетят остальные бочки…

— Я видел Четвертое Июля, мистер. И знаю, что такое фейерверк. Валим с этого корыта. Спустить шлюпки.

Гослинг уже отдал этот приказ, а также приказ надеть всем защитные костюмы, как их учили… но из-за суматохи, паники и дикой качки большинство, скорее всего, его не расслышало.

— Идем, — сказал капитан.

Он двинулся на выход первым, Гослинг за ним следом… Но до двери они так и не добрались.

Ужасный оглушительный рев разорвал ночь на куски. Пол под ними вздулся. Рулевая рубка разлетелась дождем щепок, стекла и искореженного металла.

Гослинг выполз из-под обломков. Из множественных порезов на лице сочилась кровь. Он нашел останки Морса — стальная балка разорвала его пополам.

Все произошло очень быстро.

Гослинг доковылял до лестницы, и стал спускаться с надстройки, палуба за палубой. Туман, казалось, поредел, сменившись клубящимся черным дымом. Гослинг почти добрался до спардека, когда новый взрыв подбросил его в воздух. Сверху посыпались балки и пылающие листы металла.

Он попытался освободиться, но у него застряла нога.

— На помощь! — закричал он. — Сюда! На помощь!

28

Стоя у левого борта, Джордж, Сольц и Кушинг изо всех сил держались за поручни, как проинструктировал их один из помощников капитана, когда в ночи прогремела последняя серия взрывов. Их швырнуло на палубу, но они смогли увидеть, что произошло.

А зрелище было, что надо.

Эти взрывы были мощнее предыдущих. Как пушечные залпы. Бум! Бум! Бум! Палубы дрогнули и вспучились с какофоническим скрежетом деформируемого металла, покрывшись огромными рваными трещинами, из которых вырывались языки кипящего пламени. Джордж увидел, как крышка люка над правым грузовым отсеком резко выгнулась, как пузырь, а затем, с оглушительным грохотом разорвав запоры, выстрелила в небо, словно ракета. Огромные вздымающиеся клубы огня и жирного черного дыма вырвались в небо, смешиваясь с ядовитым туманом и порождая бурлящий шторм испарений, высасывающих из воздуха кислород.

— Боже мой, боже мой, боже мой, — захныкал Сольц.

Джордж вцепился в них с Кушингом, боясь отпустить. Пламя лизало палубы, поглощая все на своем пути. Спасательные шлюпки вспыхивали как щепки. Люди пылали как факелы. Огромные бульдозеры были охвачены огнем. Джордж видел, что человек пять спрыгнуло с выгибающихся палуб, словно горящие спички.