«Ярость богов» - Елена Чалова

Злость и обида терзали ее так, что Сьюзанн, соседка по лондонской квартире, посоветовала:

– Тебе надо сбросить негатив, а то это кончится какой-нибудь болезнью. Ты же даже не плачешь! Так нельзя! Мы, женщины, так устроены, что все свои неприятности выплакиваем. Защитная реакция и все такое. Нельзя идти против природы.

– Я не могу плакать, – пробормотала Мири. Они сидели в садике на крыше и пили горячее вино. Лондон тихонько гудел и ворочался вокруг, и Мири думала, что они, словно Иов, живут во чреве огромного зверя.

– Вот я и говорю! – упорно гнула свое Сьюзанн. – Надо как-то избавиться от этого: от злости, от всяких дурных мыслей.

– И что ты предлагаешь?

– Ну… разные есть способы. Можно заняться йогой или поехать куда-нибудь в Африку с гуманитарной миссией. Или сделать как Джина… знаешь, когда ее уволили, она записалась в какую-то спортивную секцию, и – ты не поверишь! – через неделю и думать забыла о том козле, который выкинул ее с работы!

Ехать в Африку не хотелось и Мири потребовала телефон Джины. Так она оказалась в спортзале, где командовал Абдул. Турок был жесток, как янычар, и чертовски красив. Он гонял Мири, заставлял ее выкладываться, менять технику и потеть до седьмого пота. Он на нее орал и обзывал чем-то вроде «кошкиного хвоста»: намекал на женственность и слабость. Мири его ненавидела. Закончилось все через месяц умопомрачительным сексом с Абдулом в раздевалке. Мири ползла домой; ей казалось, что кости ее стали мягкими, а тело горит; временами она вздрагивала и хихикала. Это же надо… как в самой глупейшей порнушке: с тренером, в раздевалке!

Проснувшись на следующее утро, Мири осознала, что она вылечилась от любви к Алехандро. А еще она решила, что больше в спортзал не пойдет. Очень кстати подвернулся какой-то заказ, и она улетела в Голландию на два месяца.

«Рустем чем-то похож на Абдула, – думала Мири, поглядывая на телохранителя. – Он такой же красивый, сильный. И скорее всего такой же жестокий и злой».

Они по очереди пили воду из бутылки и обсуждали планы. Вернее, Рустем излагал девушке план действий.

– Будем считать, что мы от них оторвались.

– От кого «от них»? – тут же спросила Мири.

– От конкурентов.

– В смысле?

– Нам нужно купить камень, рубин, который называется «Ярость богов». Не забыла?

– К сожалению, нет.

– Вот и прекрасно. Итак, мы должны принять участие в аукционе. Но есть и другие потенциальные покупатели. Они-то и пытаются помешать нам добраться до Женевы.

– Да, это я поняла, хоть верится с трудом… а скажи, разве мы сможем совершить сделку без секретаря? Без Николая? У него были документы, доступ к деньгам.

– Это не проблема. Думаю, он фигура заменяемая… или шеф вытащит его к началу торгов или пришлет кого-то другого.

– Хорошо бы… и как мы будем добираться до Женевы?

– Безопаснее всего местным общественным транспортом – электрички, автобусы. Их много и противнику трудно будет отследить все.

– Но почему не на машине?

– Угнать или взять в аренду одинаково опасно, – терпеливо, как ребенку, объяснял Рустем. – В первом случае у нас не будет совсем никаких документов, а во втором – придется показывать паспорт или права.

– Да, наверное, ты прав.

Мири пошла в ванную. Здесь было не слишком чисто, но она кое-как привела себя в порядок, отчаянно мечтая получить свежее белье и свою косметичку.

Когда она появилась в комнате, Рустем спросил:

– Скажи, ты можешь что-нибудь сделать с внешностью?

– В смысле? – Мири растерялась. – Что-то не так? Я плохо выгляжу?

– Если конкуренты нас ищут, то у них непременно имеется описание внешности или фото, – сказал Рустем. – Что-то вроде: «Невысокая миниатюрная темноволосая девушка, правильные черты лица, карие глаза, тонкий нос…»

– Ты предлагаешь мне что-нибудь сделать с носом? Боюсь, курносым он не станет при всем моем желании.

– Да, я знаю. Как насчет покрасить волосы?

– На блондинку не соглашусь!

– Почему это?

– Глупо потому что… да и трудно обесцветить мои волосы… шатенка – еще туда-сюда.

– Как знаешь. Но чем светлее, тем лучше.

– Хорошо, – неохотно согласилась Мири.

– Итак, – подытожил Рустем, вставая, – план ближайших действий выглядит следующим образом: нам нужно поесть, посетить парикмахерскую, купить тебе цветные линзы…

– И кое-что из белья, – подхватила Мири. – Уж не знаю, как ты, но я не могу обходиться совсем без вещей.

И только произнеся эту фразу, она сообразила, что Рустем выглядит не так, как вчера. Тонкий голубой пуловер известного бренда сменился плотной вязки свитером немаркой серо-бежевой расцветки. Вместо шикарной кожанки на нем была самая обычная тканевая куртка. Вчерашний лощеный красавчик превратился в небритого типа с растрепанными волосами и серьгой в ухе. На улицах таких полно.

– Ты изменился, – удивленно протянула Мири.

– Поменялся одеждой с сыном хозяйки. Куртка пошла в уплату за номер. Решил сэкономить, потому что денег у нас маловато… если только ты носишь большие суммы наличных в карманах или в лифчике?

– С ума сошел? Все деньги в сумочке.

– Тогда это очень мало.

– Ах, вот как! Зачем ты лазил в мою сумку?

Он только пожал плечами:

– Это сэкономило нам время. Я прикидывал и так, и этак: нам хватит либо на билеты, либо на изменение внешности. Я бы предложил не спешить: тише едешь, дальше будешь. Сегодня отсидимся, сходишь в парикмахерскую, а вечером я попробую заработать немного.

– Натурой? – насмешливо поинтересовалась Мири.

Темные глаза сверкнули злобно, и притворно ровным голосом Рустем ответил:

– Этот вариант мы оставим на крайний случай… хотя миниатюрные девушки всегда пользуются спросом.

– Откуда такие познания? – не унималась Мири. – Подрабатываешь сутенером в свободное время?

– Хватит болтать! – он встал и пошел к двери. – У нас много дел.

При свете дня гостиница вызвала у Мири чувство гадливой брезгливости. Она в жизни не останавливалась в такой дыре! А уж маленькие глазки толстой тетки, которая содержала это милое местечко (Мири подозревала, что комнаты тут чаще всего сдаются на час-два), блестели так хищно, что девушка невольно ухватилась за руку своего спутника. Рустем возражать не стал, и они пошли по улице, словно парочка сбежавших из дому влюбленных. Мири в полной мере оценила умение Рустема сливаться с местностью. На улицах было полно таких же небритых парней, одетых неброско и куда-то спешивших с сосредоточенным видом.

– Слушай, я много раз была в Польше, – прошептала Мири, озираясь. – Но этот район мне совершенно незнаком. Мы, вообще, где?

– Это Ришков, один из пригородов Варшавы. Местное Северное Бутово.

– Ага, – неуверенно протянула Мири, которая ни разу не была в Северном Бутово.

Район выглядел довольно мрачно из-за старых, облупленных домов, которые, наверное, строили еще пленные немцы после Второй мировой. Летом здесь не так плохо благодаря старым деревьям, но сейчас, в отсутствие зелени, район поражал серостью и неуютностью.

Весь день они потратили на выполнение программы-минимум: Мири провела несколько часов в парикмахерской и превратилась в очень светлую шатенку с коротким каре, потом они перекусили, потом ходили в оптику и в магазинчик типа универсама. Девушка даже не стала возражать против покупки дешевого белья – главное, что оно чистое. Еще она купила свитер; синтетика, но миленького голубого оттенка, который очень шел к ее «новым» зеленым глазам. Рустем тоже купил какие-то мелочи.

Они вернулись в гостиницу. Мири приняла душ, постирала, а Рустем валялся на кровати, глядя в потолок.

– Скажи, а как ты планируешь заработать деньги? – спросила она, вернувшись в комнату.

– Здесь напротив есть такое местечко… вроде игрового клуба. Там есть покер, очко, бильярд. Думаю начать с покера.

– С ума сошел? А если тебе не повезет?

– А кто говорил про везение?

– То есть ты собираешься жульничать?

– У нас есть выбор?

– Может, попробуем бильярд? Я неплохо играю.

– Чтобы заработать «неплохо» – этого слишком мало.

– Ну… давай скажем, что я играю хорошо, – неохотно поправилась Мири.

Рустем вскинул темные брови и некоторое время пристально разглядывал девушку. Местный парикмахер сделал ей ассиметричное каре: высоко выстриженный затылок и длинные острые пряди вдоль лица, неровная челка. Стрижка получилась аккуратной, но Мири никак не могла привыкнуть к тому, что голова такая легкая и шея мерзнет. А еще она вздрагивала, если видела себя в зеркале: цветные линзы превратили ее в зеленоглазую польку, которая казалась Мири незнакомой и, честно сказать, гораздо менее симпатичной, чем она сама в прежнем образе.

Рустему она не очень нравилась – что в кареглазом, что в нынешнем варианте. Он любил женщин мягких и ласковых, податливых и нежных, а эта словно вся состоит из острых углов, да еще и на язык злая. Он мысленно называл ее не иначе как «охраняемый объект». Тем не менее непростое задание сделало их своего рода партнерами, и телохранитель прекрасно понимал, что сотрудничество «объекта» делает их перспективы несколько более радужными. Поэтому он покладисто предложил: