Альтернатива для грешников - Чингиз Абдуллаев

Вот на этот раз мы не выдержали. Загалдели, зашумели, закричали все разом. А потом так же разом успокоились, глядя друг на друга. Мерзкое это чувство, подлое. Подозревать самых близких товарищей, которые твою спину прикрывают, когда ты на бандитов идешь. Мы сидели и смотрели друг на друга. И мне почему-то казалось, что больше всего смотрят на меня. Но, может, это мне только, казалось и у других были похожие чувства.

— Кто? — спросил Сергей Хонинов. Михалыч молчал.

— Он просто уйдет из нашей группы, — предложил Хонинов, — мы его не тронем и ничего не скажем. Пусть прямо сейчас встанет и уйдет, пока его не назвали. — У всех были немного виноватые лица. Но все остались сидеть.

Подполковник Звягинцев, капитан Хонинов, капитан Петрашку, старший лейтенант Маслаков, старший лейтенант Дятлов, лейтенант Бессонов и лейтенант Аракелов.

Кто из них предатель? Я себя, конечно, не считаю, я знаю, что я не Иуда. Но кто-то из них. Я с ними работаю уже столько лет. Участвовал в стольких операциях. Неужели кто-то из них может предать?

Видимо, так считали и все остальные. Но все молчали. И тогда подполковник сказал:

— Я очень хотел бы ошибиться. О фотографиях знали только мы. Сегодня, когда я докладывал генералу Панкратову, я ничего не сказал ему о них. Он сам спросил насчет фотографий. А у него в кабинете сидел заместитель министра, который и сообщил ему про фотографии.

Такого никто не ожидал.

— Поэтому теперь мы будем действовать по-другому, — продолжил подполковник, — три человека поедут на встречу с Шурыгиным. А остальные будут сидеть в этой комнате и не выходить, пока мы не вернемся.

Только так мы можем гарантировать, что никто не узнает о том, что мы едем к Шурыгину, если не предупредили раньше. На этот раз все посмотрели на Петрашку. Он разозлился.

— Мы были все вместе, — прохрипел он, — никто не выходил из комнаты и никуда не звонил.

— Очень хорошо, — кивнул Михалыч, — значит, у нас есть гарантии. И мы можем ехать к Шурыгину. Кто поедет?

— Выбирайте вы, командир, — рассудительно сказал Петрашку.

— Поедут трое. Я, Петрашку и… — он помолчал. В какой-то мере любая названная фамилия служила маленькой гарантией непричастности. И он назвал мою фамилию. — Шувалов единственный среди нас, чье отсутствие не зависело от него.

Это я послал его провожать журналистку. У остальных такое время было. У всех.

— Тогда почему вы выбрали Иона? — не удержался Хонинов.

— Мне нужен кто-нибудь, кто сумеет набить морду Шурыгину, если он будет артачиться, а лучше Петрашку этого никто не сделает. Никуда не выходить, — продолжал Михалыч, — даже если захотите в туалет, делайте все в банки. Или в ту вазу. Но гарантируйте мне молчание, пока я не достану Шурыгина. Может, это наш последний шанс.

В этот момент опять зазвонил проклятый телефон. Я уже начинаю его бояться. Все смотрели на телефон, не решаясь взять трубку.

— Возьмите трубку, — разрешил Михалыч, и Дятлов поднял трубку.

— Да, — сказал он деревянным голосом. Потом, выслушав говорившего, сообщил:

— Это из больницы, кто-то дважды звонил, интересовался здоровьем раненого.

— Черт возьми, — нахмурился Михалыч, — мы забыли об этом раненом. Мы заедем в больницу, — он повернулся, чтобы первым выйти из кабинета.

— Товарищ подполковник, — окликнул его Хонинов. Тот обернулся. — Насчет ваз вы серьезны сказали, или нам все-таки можно ходить по двое в туалет?

Вот тогда мы все и рассмеялись. И втроем вышли. Еще даже не подозревая, что уже через час одного из нас не будет в живых.

Глава 19

Они сели в «волгу», и Звягинцев приказал Шувалову ехать в больницу.

Доехав туда через полчаса, подполковник уже собирался выходить из машины вместе с Петрашку, когда Шувалов вдруг попросил:

— Не оставляйте меня одного, возьмите с собой. Вдруг что-нибудь случится, вы будете думать, что это я. — Звягинцев кивнул головой, разрешая Шувалову следовать за ними.

У палаты дежурил сотрудник уголовного розыска. Он читал газету и время от времени посматривал на проходивших мимо людей. Увидев Звягинцева, он вскочил.

— Товарищ подполковник, согласно вашему распоряжению здесь установлен пост, — доложил он.

— Очень хорошо, — кивнул подполковник, — только почему ты один?

— Отозвали, — виновато сказал сотрудник, — там решили: слишком большая честь, чтобы бандитов охраняли двое наших сотрудников.

— Они решили, — покачал головой Звягинцев, входя в палату. Больной лежал под капельницей. Небритое лицо, угрюмый взгляд, свалявшиеся волосы, перебинтованная нога. Подполковника он встретил мрачным взглядом.

— Добрый вечер, — поздоровался Звягинцев, усаживаясь на стуле, — как ты себя чувствуешь? — Раненый молчал, отвернувшись.

— Не хочешь разговаривать, — усмехнулся подполковник, — ну и напрасно.

Мы между прочим тебе жизнь спасли. Могли оставить тебя истекать кровью, а ты ваньку валяешь, в молчанку играешь.

Раненый скривил лицо.

— А чего мне говорить, — хрипло сказал он, — все и так ясно. Небось добить меня приехали. Знаю я ваши милицейские приемы. Сначала выбросили этого интеллигентика из окна, потом Коробка застрелили. А теперь за мной приехали, чтобы никому не рассказывал.

— Ты смотри, какой он, оказывается, разговорчивый, — покачал головой подполковник, — значит, ты решил, что это мы вашего гостя из окна выбросили?

— А то кто же? — спросил раненый. — Конечно, вы.

— Дурак ты, — громко сказал Звягинцев, — неужели думаешь, что я мог такого важного свидетеля в окно выбросить? Да я готов был за ним прыгнуть. — Раненый задумался, но ничего не сказал. — Зовут-то тебя как? Без кликухи скажи, настоящее имя, — предложил подполковник.

— Савелием, — неохотно выдавил раненый.

— Значит, так, Савелий. Ты дурные мысли из головы выбрось. Мы тебе охрану поставили, чтобы никто тебя не тревожил. Коробок первым огонь открыл. Ты ведь его характер хорошо знал.

Раненый кивнул, чуть пошевелив телом.

— А зачем к вам приходил этот интеллигент? — спросил подполковник. — Что он у вас так поздно Делал?

— Приехал допрос проводить? — хитро улыбнулся раненый.

— Нет. Хотел это узнать, и все. Что он у вас делал?

— А шут его знает, — презрительно сказал раненый. — Коробок сказал, что важное дело, и позвонил своей телке. Сказал, что будет к утру, часов в пять.

— Он не сказал, куда едет? — быстро уточнил Звягинцев.

— Нет, не сказал. А потом мы поехали на эту квартиру. И целый час ждали, пока этот интеллигентик приедет. Они заперлись в другой комнате с Коробком и что-то долго обсуждали. А потом вы приехали.

— Интеллигентик один приехал?

— Один. Трусливый был очень. Все озирался, наверно, думал, что мы его порешим. Как это он такой храбрости набрался, что из окна сиганул, ума не приложу.

— Зачем он приехал, не знаешь?

— Не знаю. Нас Коробок в свои секреты не посвящал.

— В это верю, — вздохнул подполковник, — ладно, Савелий, ты поправляйся скорее. Если на тебе крови нет — срок получишь небольшой. А если есть — не обессудь.

— Нет на мне крови, начальник, — покачал головой раненый, — и никогда не было.

— Будь здоров. — Звягинцев встал и вышел из палаты.

Оставшийся у дверей сотрудник уголовного розыска посмотрел на часы и снова сел у дверей палаты. Через несколько минут к нему подошла улыбающаяся медсестра.

— Вас просят к телефону, говорят, что дело очень срочное.

Офицер немного подумал и пошел за медсестрой. Как только они отошли, из соседней комнаты вышли двое мужчин с одинаково безликими лицами.

— Опять вернулись? — весело спросил Савелий, не оборачиваясь на дверь.

Неизвестные подошли к нему.

— Что вам надо? — попытался вскочить Савелий. Один из мужчин двумя руками прижал его к кровати, а второй выдернул подушку. И вдавили подушку в лицо раненого. Тот несколько раз дернулся и затих. Оба бесшумно вышли из палаты, закрыв за собой дверь. Когда сотрудник уголовного розыска вернулся, все было по-прежнему тихо. Сотрудник сел на стул и достал заранее припасенную газету. Он читал недолго, минут десять. Потом в коридоре появилась уже знакомая медсестра.

— Я должна сделать больному укол, — улыбнулась она офицеру.

— Заходите, — улыбнулся он в ответ. Она вошла в палату и через секунду закричала, обнаружив мертвеца.

А в это время Звягинцев и его люди подъезжали к зданию ФСБ.

Подполковник посмотрел на офицеров и задумчиво сказал:

— Теперь его нужно выманить из здания. Шувалов, придется тебе звонить.

Придумай какой-нибудь повод, скажи, что нужно срочно встретиться.

Шувалов зашагал к зданию. Войдя в комнату пропусков, он набрал номер.

Почти сразу ответил молодой резкий голос.

— Я приехал специально к вам, — быстро затараторил Шувалов, — я вспомнил, что вы сегодня утром приезжали к нашей соседке Метелиной. Она уронила сумочку, и я ее нашел. А номер вашей «хонды» я запомнил и через ГАИ узнал, где вы работаете.