Изменял, изменяю и буду изменять (СИ) - Карма Элис

— Всё сказала?! А теперь катись отсюда! — я запускаю в неё стаканом, но она успевает скрыться за дверью. — Вот так. И не возвращайся!

Чёрт! Какого хрена?! Всё должно быть не так! Я наливаю себе ещё коньяка и опустошаю залпом. Крепкий напиток обжигает нутро. Ничего-ничего, это ещё не конец. Я обязательно найду способ вернуться в компанию и отомстить Светке за все унижения.

День сменяет вечер. Я продолжаю пить, покуда мой домашний бар не пустеет. Думаю пойти куда-нибудь в заведение, но сил не остаётся. Да и голова толком не соображает. В конце концов, я просто заваливаюсь спать.

Утром меня будит настойчивый звонок в дверь. Борясь с похмельными вертолётами, иду проверять, кого там принесла нелёгкая. Чуть не наступаю на битое стекло в прихожей. Припоминаю, что случилось вчера. Зря я, наверное, вспылил и выгнал Кристину. Она ж баба, а у них эмоции и всё такое. Надо было сделать скидку.

Открываю дверь и вижу за ней ментов. Вот это номер! Мансурова же вроде бы уже арестовали, так зачем они опять припёрлись? Да и эти незнакомые.

— Олег Константинович?

— Да. В чём дело?

— Вам нужно проехать с нами, — говорит мент официально так, будто по бумажке. — Вы подозреваетесь в организации нападения на Мартынова Виктора Валерьевича.

— Кого? Что за чушь вы несёте?! — восклицаю возмущённо. — Я сам пострадавший.

— По этому поводу у нас тоже к вам вопросы имеются, — произносит другой мент.

Меня от нервяка наизнанку начинает выворачивать. Раздумываю, что делать. Попытаться сбежать? Нет, не вариант. Тогда точно закроют. Надо звонить Кристине. Точно, у неё ж дядя — подполковник!

Я прошу разрешения на один телефонный звонок и набираю своей музе. Но вызов не проходит. В чём дело? Заблокировала?

В голову закрадываются подозрения. Этот мент сказал, что исполнители дали против меня показания. Какие исполнители? Виктора же сотрудники полиции избили. Неужели они сознались? Нет, вряд ли такое возможно. Скорее всего, в отделе просто повесили на кого-то. Припоминаю, как Кристина говорила, что номер карты, куда я деньги перевёл, на самом деле оформлена на какого-то бывшего зека.

— Вот чёрт! — вырывается у меня.

Да Кристина же с дядькой со своим меня подставили! Стискиваю зубы со злостью. Как она могла?! Я ведь для неё… Хотя если подумать, то ничего такого я для неё и не сделал. А вчера ещё и угрожать начал, что сдам их с дядей при случае. Это была огромная ошибка. В итоге они не стали дожидаться исполнения угроз и сами сделали ход конём.

Пока меня сажают в полицейский бобик, я лихорадочно соображаю, что мне делать. Я не хочу в тюрьму. Мартынов старший ведь может настоять, чтобы дело рассматривали как покушение на убийство. Надо звонить кому-то. Но кому?

Светка! Больше мне надеяться не на кого. Она и с адвокатом сможет помочь, и с Мартыновым она на короткой ноге! Надо только попросить по-человечески. Она ж баба сердобольная. Не бросит же отца своего ребёнка в беде…

Я прошу снова возможности позвонить и набираю бывшей жене.

— Алло? — раздаётся в трубке сонный голос.

— Светик, это Олег, — начинаю я ласково.

— Я кладу трубку… — отвечает она недовольно.

— Погоди-погоди! Пожалуйста, выслушай! — кричу я в отчаянии. — Мне очень нужна твоя помощь. Меня обвиняют в нападении на этого твоего Виктора. Свет, это честно не я! Меня подставили. Это всё Кристина со своим дядей-полковником.

— Как интересно, — произносит с сарказмом Светка.

— Малыш, я серьёзно. Пожалуйста, не бросай меня! Я всё ещё люблю тебя. Правда. Давай, я вернусь к вам с Алёнкой? И мы снова будем жить все вместе, как раньше.

— Филиппов, ты что серьёзно? — усмехается она в трубку. — Думаешь, я хочу как раньше? Очнись! Я дочка олигарха и генеральный директор нефтяной компании! Ты не дотягиваешь до нашего с Алёнкой уровня. Так что, давай! Чифир в сладость, как говорится…

Она бросает трубку, и я понимаю, что на сей раз это точно конец. Я потерял абсолютно всё. Теперь я почти с тоской вспоминаю о том времени, когда у меня была высокая должность в компании и заботливая, любящая жена. Не понимаю, как и зачем я от этого отказался. Но сколько бы я ни сожалел, теперь уже поздно.

Глава 29

Виктор

Я узнаю об аресте Мансурова через день после выписки из больницы. Ругаю самого себя, что не был рядом в критический момент. Пытаюсь связаться с Мариной Львовной, чтобы узнать, как я могу помочь. Как же не вовремя случилось это нападение. Хотя, если учесть, какие события последовали за ним: сначала проблемы в компании с риском для Светы, потом арест Мансурова, в случайность верится с трудом. Складывается впечатление, будто кто-то целенаправленно пытается потопить Мансуровых и использует для этого любые средства. И почему-то мне кажется, что я знаю, кто это.

— Всё в порядке, Виктор, — произносит Марина Львовна отрешённо. — Мы уже нашли Мише адвоката.

— А вы сами как? — спрашиваю я с тревогой. Мне, как никому другому, известно, насколько глубоко эта женщина может прятать свои эмоции. Однако, несмотря на это, она всё равно переживает и, быть может, даже больше, чем бы переживал на её месте кто-то другой.

— Я держусь и жду, — отвечает она с грустной улыбкой в голосе. — А что ещё мне остаётся? Видно, судьба у меня такая.

— Не отчаивайтесь раньше времени. Насколько я понял, арест Михаила Ильича — чья-то ловкая подстава. Я свяжусь с его адвокатом, и мы найдём способ его вытащить.

— Спасибо тебе, Витя, — она тяжело вздыхает. — Я не говорила тебе этого раньше, но порой я справлялась только благодаря твоей поддержке.

— Да ладно, ничего такого я и не сделал, — мне вдруг становится неловко. Но вместо того, чтобы попрощаться или перевести тему в более безопасное русло, я зачем-то задаю вопрос, заставляющий меня чувствовать себя ещё более неловко. — А как там Светлана?

— Светик старается изо всех сил. Неспокойно в последнее время в компании. Давят на неё со всех сторон. Совет требует, чтобы она как-то повлияла на ход следствия по делу о растрате государственных средств. А что она сделает? — Марина Львовна тяжело вздыхает.

На душе становится ещё тревожнее. Если подумать, то сейчас Света уязвимее всего. Если я прав, и все последние происшествия — результат действий Филиппова, то он непременно попытается навредить ей вновь. Вероятно, у него ещё остались связи в совете. Кроме того, Света говорила, что были и несогласные с её назначением. Может, я зря развожу панику, но всё же лучше перестраховаться. Я прощаюсь с Мариной Львовной и набираю своему отцу.

— Сын? — удивляется он. — Нечасто ты сам звонишь. Случилось чего?

Чувствую беспокойство в голосе. Пусть прежде у нас были разногласия, однако после того, как я попал в больницу, он больше не заговаривал о своих ожиданиях от меня. Это даже настораживает. Мне казалось, он будет использовать нападение, как аргумент в пользу того, чтобы оставить работу на Мансурова.

— Да не то чтобы… Я хотел попросить кое о чём, — произношу я неловко. — Ты ведь помнишь Свету?

— А, ты про ту эффектную блондинку, с которой ты целовался в больнице? — подкалывает он меня и смеётся. — Конечно, помню! Как такое забыть?

— Пап, перестань, пожалуйста, — я невольно заливаюсь краской, вспоминая тот поцелуй. — У меня к тебе серьёзная просьба. Можешь помочь Светлане Михайловне остаться на посту генерального директора компании?

— Ого! Вот это у тебя запросы! — усмехается он. — И как же ты себе это представляешь? Чтобы я, должностное лицо, используя своё положение, и продвигал чьи-то интересы внутри коммерческой организации? Ведь это не что иное, как коррупционная деятельность.

— Пожалуйста, — произношу я с нажимом. — Всего один раз, пап. Я боюсь, что эти гиены растерзают Свету, пока Мансуров сидит в кпз по липовому делу.

— Ну, положим, что я помогу тебе, Виктор, — произносит отец напряжённо. — Однако я сильно рискую. Если меня самого вдруг снимут с поста, уже некому будет защитить твою зазнобу. Понимаешь, к чему я клоню?