Новик, невольник, казак - Степан Кулик

– Вот день и закончился… Думаю, нам тоже пора в путь… Если засветло не нашли, то в потемках по плавням наверняка шастать не станут. Максимум пара-тройка самых хитрых затаится где-то и будет прислушиваться. Ну так и мы не глупее, поплывем тихо-тихо.

Чмокнул Олесю в носик и вылез на островок. Одеваться внутри слишком неудобно, того и гляди свалишься. Так что я сперва придержал лодку, чтобы девушка привела себя в порядок, а потом уже натянул шаровары сам.

– Ты уверен?

– Почему нет? Сидеть на одном месте дольше нет смысла. Погоня, если и рыщет, то вдалеке. Примерно там, куда пеший беглец может добежать за день. А в нескольких сотнях от Сечи нас точно не ищут. Более удобного момента мы и позже не дождемся.

– Я не о том…

Девушка не договорила, но я понял ее сомнение и не обиделся. Когда смерть с косою за плечами стоит, человек о многом думать успевает. И не всегда – о хорошем… И осадок этот так быстро не рассасывается.

– Не веришь?

– Странно все как-то… – девушка в глаза не смотрела, отводила взгляд. – Мы были знакомы всего каких-то несколько часов, даже парой слов не перекинулись. Я ваших лошадей украла… А ты рисковал жизнью, чтобы меня спасти. Почему?

Вопрос реально сложный, поскольку готового ответа у меня и самого нет. Но молчать нельзя.

– Честно? Не знаю, Олеся. Не хочу врать, говоря о том, что влюбился с первого взгляда и потерял голову… – Понял, что говорю что-то не то, и внес коррективы. – Ты красивая и очень мне нравишься. Правда… Но спасти тебя мне что-то другое велело. Это не объяснить двумя словами… Просто я знал, что хочу и должен тебя спасти. Не ожидая никакой награды, просто потому что так правильно. И то, что мы потом… Что ты мне… Я бы и без этого… Но теперь, когда знаю, что тоже тебе не безразличен… Может, Господь так распорядился, или наши ангелы-хранители сами?

Получалось сумбурно, но девушке, похоже, не мешало.

– Да… Я понимаю…

– Вот и хорошо, – я облегченно вздохнул. – Потому что я не очень. Зато знаю, что нам дальше делать. Ты готова, или надо еще немного времени? Имей в виду, может так случиться, что до утра из лодки выйти не получится.

В отличие от моего мира, разным житейским мелочам вроде необходимости сходить по нужде, здесь не придают «сакрального» значения, отдельные кабинеты для этого не возводят и, если условия не позволяют, уединения не ищут. Те же крестьянки из Свиридова угла не отбегали от обоза за километр в степь и до темноты не терпели. Как говорится, что натурально, то не стыдно. Но минимальные правила приличия все же соблюдают. Да и мы с Олесей несколько иначе воспитаны. Дворяне, ага… И я подумал, что ей будет неловко.

Несмотря на некую витиеватость формулировки, Олеся поняла правильно.

– Спасибо…

Девушка мазнула меня губами по щеке, подождала, пока я переставил ее через борт лодки и побрела за дерево..

Значит, угадал. Духовный пастырь воспитывал своих дочерей как благородных. А то и вовсе – монахинь. Хотя с последним выводом я явно загнул. Не было бы мне так сладко с благочестивой девицей. Или это уже опыт турецкого плена?

«Да ну нафиг! Нашел чем заморачиваться! Лучше о деле думай, пока есть когда и чем!»

План мой опирался на очевиные предпосылки.

Во-первых, как я уже сказал Олесе, казаки должны искать нас где угодно, но только не у себя под носом.

Во-вторых, я страдаю географическим кретинизмом. В том смысле, что совершенно не ориентируюсь на карте и с трудом запоминаю, что и в какой стороне расположено. Но при этом, наверное, как компенсация, обладаю уникальной топографической памятью. Дорогу, которой прошел хоть один раз, в любое время суток и при любой погоде, не забуду никогда. Ночь, заполночь с завязанными глазами, везите куда угодно, и если я здесь был – выберусь.

Ну, и в-третьих, – как я уже говорил Олесе, всякий беглец – особенно если это не рецидивист с многолетним опытом «рывков» – первым делом старается любой ценой увеличить расстояние между собой и преследователями. Соответственно, по логике запорожцев, не знающих о моей роли в спасении приговоренной к казни преступницы, девушка должна была ломануться через плавни напрямик, держа путь строго на северо-запад. Чтобы как можно быстрее выбраться к людям. А это значит, что нам лучше двигаться в любую другую сторону, только не туда.

Плавни не степь и с выбором направления не все так просто, если нет лодки. Казаки не зря чувствуют себя вполне беспечно, забравшись вглубь этой невероятной смеси из проток, озер, запруд, островков и топей. Пешком или вплавь можно месяц бродить, а на большую сушу так и не выйти. Но лодка у нас, к счастью, имелась. Оставалось только решить: куда именно мы хотим в конечном итоге попасть?

Восток отпадал сразу – там не было ничего, кроме ногайцев. Таких же басурман и людоловов, как и крымчаки. Только менее привязанных к земле. Так что на их территории встретить человеческое жилье не менее сложно, чем в Диком Поле. Да и встретив – лучше обойти стороной. Иначе – рабский ошейник для меня и ножные браслеты наложницы для Олеси гарантированы.

Запад… Там, конечно же, людей много. Но куда идти? К кому? Возвращаться в родной Олесин Рогатин? Путешествие в тысячу верст? Без еды, денег, одежды… У девушки даже сапоги отняли. А выгребать парой весел все время против течения. Не имея карты и не зная, куда приведет очередной поворот реки?.. Глупо. И смертельно опасно. С одинаковым успехом можно попасть как к хорошим людям, так и харцызам. Меня-то ладно – всего лишь убьют. А девушку такой ад ожидает, что лучше было и не спасать.

Поэтому оставался только юг.

Да, там тоже басурмане. Зато все остальное в тему. Течение само донесет лодку до города. Сестрички Олеси в Кафе. И искать беглецов в том направлении никому даже в голову не взбредет. Из Крыма на север люди бегут уже не одну сотню лет, но не в обратную сторону. А еще, я отлично помнил, как мы добирались от Днепра до Сечи. И был уверен, что с легкостью смогу вернуться на то же место, где притока выбегает к реке. Не теряя время на поиски дороги в лабиринте Большого Луга.

Оставалось только одно препятствие – пройти дозор. Тот самый, что встретил нас с Полупудом.

Поэтому я и выбрал темное время суток – днем мимо проскользнуть не получилось бы никак, а обходного пути я не знал.

Казацкая крепость осталась по левую руку сзади темным, приземистым холмом. А вот и первая, если считать от острова, веха… От вехи налево… Потом еще раз…

В камышах забилась встревоженная кем-то или чем-то птица, а у меня аж волосы дыбом встали.

«Чтоб тебе… Так и поседеть недолго. Или инфаркт схлопотать…»

– Я лезу в воду и буду направлять лодку. Ты – ложись на дно и замри. Что бы ни услышала. Тебя нет… Даже если стрелять начнут!

– Может, я тоже с тобой? – предложила девушка, испуганно хватая меня за руки.

– Не имеет смысла. Толкать лодку я один могу. А если нас раскроют, то без разницы, где ты будешь. Так зачем мокнуть двоим? И потом, я просто предупредил. Уверен, в нашу сторону даже не посмотрят.

До «секрета» оставалось еще метров сто, когда я как мог аккуратно сполз в воду. Не потому, что вдвоем в лодке не спрятаться, а для того, чтобы удерживать ее как можно дальше от дозора. Сама по себе неуправляемая посудина выплыла бы на середину, а то и вовсе по инерции, уткнулась как раз в тот берег, где засели казаки.

Глубина здесь небольшая, поэтому справиться с задачей в целом удавалось. В том смысле, что я смог увести лодку подальше, а не проплыть незаметно.

– Эй, Устим! – раздался негромкий голос. – Что это там на воде? Кажись, челн?

– Похоже… – ответили с высоты. Значит, второй сидел на дереве. Хорошо, что Олесю я своей свиткой прикрыл.

– Давай поймаем.

– На кой ляд? – не согласился Устим.

– А если там кто прячется? Ворог какой?.. Давай я хоть жахну по ней из мушкета?

От такого предложения у меня даже мурашки по спине побежали. К счастью, второй дозорный был мудрее.

– Я те жахну, дурень! Совсем сбесился? Всю Сечь на ноги поднимешь. И если там окажется пусто, я даже подумать боюсь, что казаки с тобой сделают. Был Черешня, а станешь Страхопудом. На всю жизнь.

– Это да… – неуверенно согласился казак.

– Сам подумай… – дожал товарища Устим. – Куда люди бегут? На Низ, за пороги. Лучшую долю искать. Этих и ловят ляшские дозоры да обратно панам возвращают. А из Сечи зачем тайком выбираться? Днем что, ворота закрыты? Вольному воля. Иди куда желаешь, никто не спросит и не задержит.

– Верно… Не подумал… Насильно в курень никого не пишут и не удерживают. Не регимент[22]. А ради одной лодки раздеваться неохота. Пусть себе плывет… Будет наука тому, кто привязал плохо, когда атаман пропажу обнаружит.

Казаки еще продолжили обсуждать, какое наказание ждет нерадивого казака или новика, а меня буквально пронзила одна очень важная мысль. Да и не меня одного…

– Петрусь, а, Петрусь… – зашелестело тихонечко из лодки.