Пресвитерианцы. Вторая армия - Василий Кленин

это Сёни. Они тут вообще не любят говорить прямо и честно. Помешаны на сохранении лица. Мицусада смотрел на «чосонского» генерала, как на дикаря, который ест руками с земли. Но ничего. Утёрся!

Договор заключали долго, рядились из-за всего. Прежде всего, Мицусада настаивал на поставках «новому союзнику» чудо-оружия. Прыткий князь! Тогда генерал впервые загорелся идеей продажи ружей и сразу же испугался ее. На поставках ружей можно сделать невероятные деньги! Разорить всех даймё Ниппона… Но к чему это может привести в итоге?.. И ведь прямо не откажешь. Пришлось врать, что новые союзники обязательно получат ружья, но после старых союзников. Такова цена верности: город Хаката и клан Мацуура ее уже выплатили.

«Конечно, хакатскому ополчению я бы и сам дал несколько сотен мушкетов, — задумался Наполеон. — Но даже Мацуура…».

Пока Сёни пришлось удовольствоваться обещаниями. Вообще, когда тебе после такого разгрома предлагают практически равный союз, а не ярмо данника — этому радоваться надо! Но здесь это тоже работало иначе. Обидевшиеся аристократы могли биться до последнего воина, а потом покончить с собой со счастливой улыбкой.

Ниппон.

«Будем рады тому, что у нас, хотя бы, есть» — улыбнулся сам себе «старик» «Ли Чжонму».

А есть у него теперь немало: две провинции, два сюго с неоднозначной степенью верности. Есть поредевшая, но только ставшая сильнее Южная армия. И репутация уничтожителя огромных армий. Надо ею пользоваться, пока она у всех на слуху.

Уже на следующий день генерал повелел своему верному другу и помощнику — Хисасе Мацууре — собрать великое войско из своих новых вассалов (бывших равных союзников) и повести его в бой. Не зря же они все пришли в долину Онги так… «вовремя». Думали отвертеться от сражения? Не тут-то было. Даже от Сёни Наполеон потребовал отряд. Хоть, 500 асигару с несколькими десятками самураев — но пусть примут участие в новой войне. Чтобы не было у них пути назад.

С кем война? С кланом Асо. Пора уже привлекать к союзу старых сторонников Южного двора — Кикучи.

Глава 10

Гванук больше не был адъютантом! Ну, точнее, когда вернется, он снова им станет… Но сейчас он:

— Советник-представитель Южной армии при командующем Хисасе Мацуура!

О не удержался и снова произнес это вслух. Тихонько, но смакуя каждое слово. Когда армия из отрядов князей провинции Хидзен была направлена на покорение владений клана Асо, генерал Ли подошел к своему адъютанту и так прямо ему и сказал:

'Я вижу ты тяготишься моим обществом, О, — он остановил страстные возражения Гванука уже привычным жестом. — Не спорь. Давно вижу. Да и нужно пробовать тебя в иных делах, мальчик. Дадзайфу ты неплохо оборонял… Поедешь вместе с Хисасе. Я ему в помощь отправляю две батареи — восемь пушек, и три роты Стеновиков для их охраны. Надеюсь, нашим в ближний бой лезть не придется. Но, на всякий случай, с отрядом пойдет Ли Сунмон. Он самый разумный. В случае крайности ему поручено взять в свои руки всем войском. Хотя, надеюсь, не дойдет до такого. А ты будешь при Мацууре состоять для поддержания связи нашего экспедиционного корпуса с союзниками. Это официально. Неофициально же: смотри за всем. Что делают ниппонцы, что говорят, как будут вести себя с Асо и другими. Мне потребуется детальный отчет. Про верность союзников. Про их эффективность. Про сложившиеся отношения между нашими даймё. Любая деталь важна.

И вот Гванук ехал в свите командующего, который вёл на восток более десяти тысяч воинов со всего Хидзена (плюс отряд сюго Сёни). Считалось, что на один клан Асо этого более чем достаточно. Но, если тот сможет призвать в свои ряды князей со всей провинции Хиго, то станет уже тяжко. Ли Чжонму приказал исходить из того, что бывшие лидеры провинции — дом Кикучи, их сторонники да обычные трусы — отсидятся в сторонке. Но советовал готовиться и к плохому раскладу.

Пять сотен бойцов Южной армии были здесь, как капля в море. Но очень важная капля.

— Сможем ли мы возвести укрепления, как на Онге и расстрелять врага в поле? — спрашивал Мацуура, наслушавшийся рассказов Садаки.

— Я бы не стал на это рассчитывать, господин, — Гванук с поклоном ответил сам, не уточняя у своих командиров. — Пушек только восемь, а не двадцать, как было при Онге.

— А почему старый генерал дал так мало пушек? — нахмурился командующий.

— Да простит мне мои слова, господин, но и восемь — это излишне. Дело не в пушках, а в порохе. Зарядов у нас примерно на 15–20 выстрелов из каждого орудия. Это всё, что осталось после большой битвы. Так что против войск в поле лучше не использовать, пушки больше пригодятся при штурме замков. Возможно, штурмовать придется не один и не два.

Квадратный самурай (Гванук слышал, что так его прозвал сиятельный) мрачно сопел, но не спорил. Понимал, что на штурме замка можно и тысячи людей положить. И он прекрасно помнил, что чосонцы захватили невероятно крепкий замок Аябэ за полдня… сорвав ему, тем самым, хитрый план по уничтожению этих самых чосонцев.

Боги играют с людьми… Теперь Хисасе Мацуура — один из виднейших помощников генерала Ли Чжонму. Который из его рук получил и старшинство в своем клане, и целую провинцию в управление, и свободу, а, возможно, даже и жизнь. Разве измеришь благодарность за такое?

До провинции Хиго войско дошло без проблем. На западе острова Тиндэй есть огромный залив. Если на его западном берегу находится гористая провинция Хидзен, на северном — плодородная Тикуго, то на восточном — как раз Хиго, с которой не всё просто. Вдоль берега места равнинные (по ним и шло войско Мацууры), а вот в глубине — огромный горный массив с пологими склонами и, как бы, «снесенной» вершиной. Навроде плато.

Армию вторжения встретили еще у побережья, неподалеку от замка Кумамото. Не войско, не послы, а большая и странная делегация. Помимо стражи из самураев и ямабуси, основную массу ее составляли священники. Гванук удивился и обратился за разъяснением к Мацууре.

— Асо — один из древнейших кланов Ниппона. Испокон веков они считаются хранителями и защитниками храма Асо-дзиндзя. Многие из Асо — сами священники. И храм этот на Тиндэе очень уважаем. Он оберегает весь остров от убийственных стихий.

Командующий добавил, что в храме почитается 13 ками — местных духов — старшим из которых был некий Такэйватацу. Внук первого