Японский городовой - Артем Мандров

Капитаны Эскадры были поставлены происшедшим в неловкое положение, но слушали Цывинского со вниманием. Существовали, конечно, определённый порядок назначения на должность командующего соединением, ценз и многое другое, и кое-кто из них мог бы с полным правом претендовать на главенство в Эскадре вперёд Дубасова. С другой стороны, боевой опыт его неизмеримо превосходил опыт любого другого капитана, результат его командования Отрядом в бою заставлял признать его авторитет, ну и последнее по очереди, но не по важности — после «свержения»2 Назимова, свершённого государем цесаревичем недрогнувшей рукой, никто не дерзнул бы оспорить решения Николая даже в мыслях, вправе тот был принимать такие решения по закону, или нет.

1 Сцена — в данном случае, излишне драматизированное происшествие, оставляющее неприятное впечатление

2 После соединения Отряда сопровождения с Эскадрой Тихого океана в Сингапуре, среди офицеров острили о «низложении» Басаргина и «воцарении» Назимова, перехватившего общее командование. Сейчас же произошёл обратный процесс в пользу Дубасова

Побывав за последние месяцы на бесчисленном количестве судов самых разных стран и размеров, Николай волей-неволей научился ориентироваться на них безошибочно. Вот и сейчас, найти путь из адмиральских апартаментов на верхнюю палубу не составило для него труда. Рамбах отправился в лазарет с Назимовым, Волкова цесаревич послал на «Азов», чтобы организовать перевоз уцелевшей свиты и прислуги на новую «квартиру», и оказался таким образом предоставлен самому себе.

Николай уже осматривал «Адмирала Нахимова» в Сингапуре, когда Отряд впервые соединился с Эскадрой, и потом ещё несколько раз бывал на корабле с визитами. Матросы даже дали для него несколько представлений «сцен из народной жизни», однако сейчас цесаревича интересовало совсем другое. Он помнил свои впечатления от первого осмотра башен1 крейсера и его батареи, и сейчас хотел взглянуть на них по-новому, с высоты полученного в бою опыта.

В кормовой башне оказалось совершенно пусто. Николай поднялся на командирскую башенку, осмотрел прицелы орудий — однако понял, что пояснения кого-нибудь из офицеров всё-таки были бы желательны, и трогать ничего не стал. Спускаться в глубины барбета2 тем более было бессмысленно — оттуда не доносилось ни звука. Оставалось только проследовать дальше, в расположенную палубой ниже батарею.

Как оказалось, артиллерийские нижние чины собрались именно там, в более просторной кормовой части батареи3. Офицеры были заняты в других местах, а матросам удалось залучить к себе пару гребцов с «Азова» и «Мономаха», повествовавших сейчас обо всех перипетиях состоявшихся сражений. Матросы расселись на палубе, рассказчики сидели на каких-то деревянных ящиках, слегка возвышаясь над слушателями. Не замеченный никем Николай, войдя, не стал закрывать за собой открытый и прежде люк, а просто притулился в сторонке, прислушиваясь. Рассказ, впрочем, уже подходил к концу:

- … и тут государь наследник воззвал к Господу Богу и Богородице, скомандовал «Пали!», и как х.ранёт из пушки, ну а все остальные дружно и кучно вместе с ним. Известное дело, супротив государевой руки и православной молитвы не токмо самурайский лоб, но и аглицкая броня не стоит… Все пять снарядов вместе как ударили, «Чиёде» чуть не четверть борта и сорвало, водичка внутрь так и полилась. Генерал-майор князь Барятинский, уж на что бывалый человек, а увидев такое, помянули и Господа, и Богородицу також, и взаимопроникновение их, аж послушать приятственно было, ну а желтопузые выкинули белый флаг, и минуты не прошло. На том бой и кончился, стало быть…

- Чтож, благодарствуем, Акинфей, за дельный рассказ, - отозвался совершенно седой унтер-офицер с роскошными, спускающимися к подбородку усами, сидевший в первом ряду слушателей: - Прими ещё чарку, не побрезгуй.

Рассказчику тут же поднесли оловянный стаканчик, он выдохнул, выпил, крякнул и занюхал рукавом. Унтер же между тем продолжал, и судя по царившей тишине и вниманию слушателей, авторитет его граничил с божественным:

- Отрадно было послушать о столь славном деле. Со времён Великого Петра не случалось, чтобы Государь Всероссийский шёл в бой на Своих кораблях, а тем более наводил лично пушки, паля по неприятелю. Стало быть, Николай Александрович есть истинно наш, флотской, - унтер прибавил какое-то ещё слово, незнакомое Николаю: - солёный человек. Вижу в том великий знак. В своё время Грозный Царь, сражаясь с половиной Европы, перетряхнул Святую Русь до основания, и учредил русский флот на Балтике. Запалу того хватило на две сотни лет, однако ж Балтика была наследниками Грозного потеряна, и государю Петру Алексеевичу пришлось сызнова Русь перетряхнуть для новой войны, и флот создавать заново. С тех пор минуло ещё две сотни лет без малого, и думается мне, что пора вновь Русь перетряхнуть и флот пересоздать, чтобы когда Европа к нам вдругорядь придёт с войной, вернуть сию войну им назад, и забить им в глотку, чтобы подавились. И так на полсотни лет с этим запоздали… Буду впредь молиться, чтобы государю Николаю Александровичу это дело оказалось по силам, как государям Грозному и Великому до него.

Унтер помолчал немного, прочие нижние чины не смели нарушить его раздумий, а Николай продолжал тихонько стоять в тени. Описание его собственных «подвигов» изрядно его позабавило, а экскурс в прошлое глубоко поразил. Басаргин на своих уроках никогда не упоминал о кораблях Иоанна Грозного, начиная существование российского флота с ботика Петра. Народная память, похоже, сохранила куда больше, чем официальная история. Наконец седой моряк продолжил:

- Все мы, братцы, пушкари, и кто из вас не дурной — тот понял, как наводить и как стрелять. Что там офицера решат — дело десятое, ну а мы и сами разбе… - в этот момент за спиной Николая раздался лязг металла, прервавший ход мысли старика. Цесаревич обернулся, и споткнувшийся о комингс офицер, увидев его лицо, завопил внезапно:

- Смирно стоять! Государь наследник на палубе!

Вместо расслабления нервов и развлечения могла получиться новая нелепая сцена, и Николай, призвав на помощь свой лейб-гусарский опыт, скомандовал:

- Вольно! Отставить! Господин лейтенант, окажите любезность, покажите мне восьмидюймовую башню и дайте сопутствующие пояснения… и давайте предоставим матросов их