Протокол: Новый Архимаг 4.0 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

Раздался протяжный звук, похожий на треск лопнувшей струны. Покров Джина замерцал и пошел рябью, как вода от брошенного камня.

Боец отскочил от меня, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

— А нет, погодите! — взревел в микрофон Циклоп, который, кажется, уже успел меня похоронить. — Пациент не просто жив! Он, кажется, собирается выписать своему доктору пару очень болезненных рецептов! Хирург переходит в контратаку! Вот это поворот, дамы и господа! Кажется, наш повар решил, что главное блюдо сегодня — это золотой плов с отбивной по-восточному!

Джин быстро пришел в себя. Танец клинков и порывов ветра продолжился. Но что-то неуловимо изменилось. С каждым ударом Джина, с каждым его финтом, мой мозг… привыкал к противнику всё лучше. Лишенный привычных подсказок Алисы, он работал иначе. Это была не логика, это было глубже, первобытнее. Шепот инстинкта, усиленный боевым режимом вурма. Я не просто реагировал — я чуял.

Теперь я уклонялся не от удара, а от самого замаха. Блокировал атаку не в тот момент, когда она достигала цели, а когда она только зарождалась. Я стал зеркалом, тенью, которая знала каждый его следующий шаг.

— Невероятно! — гремел голос Циклопа, в котором изумление смешалось с восторгом. — Качели! Наш Хирург не просто держит удар, он читает своего противника, как открытую книгу! Книгу, написанную на языке синяков и переломов!

Джин тоже это почувствовал. В его незамутненных, как горные озера, глазах мелькнуло недоумение.

Он ускорялся, менял ритм. Но я снова и снова оказывался там, где нужно, гася его атаки в самом зародыше. И вот уже он начал пропускать. Короткий удар в солнечное сплетение. Резкий хук в висок, от чего золотой покров пошел рябью. Он все еще был сильнее и быстрее, но его идеальная гармония была нарушена. Он стал предсказуем.

— А? Что это у нас тут? — удивленно протянул в моей голове Ярослав. — Кажется, наш примитивный органический процессор внезапно начал самообучение. И даже без помощи цифровой няньки. Смотри-ка, носитель, а ты не так безнадежен, как я думал.

В ложе Лорда Шена самодовольная улыбка медленно сползала с его лица, уступая место холодной, ледяной ярости. Он бросил короткий, выразительный взгляд в сторону ложи Дяди Германа. Взгляд, в котором читалось: «Что за хрень происходит? Это не по сценарию!».

Дядя Герман, перехватив этот взгляд, нервно заерзал в своем кресле. Он что-то буркнул на свою оставшуюся девицу. Его толстые пальцы скользнули по браслету на запястье. Он нажал пару незаметных кнопок.

Я как раз почуял, что Джин снова открывается. Но в этот самый момент моя нога поехала вперед, словно я наступил на лед. Пол, до этого совершенно нормальный, на долю секунды потерял сцепление. Этого хватило.

Я потерял равновесие. Кулак Джина врезался мне в ребра с силой отбойного молотка. Я охнул, отлетая к канатам. Не успел я подняться, как пол подо мной снова изменился — по нему пробежал едва заметный электрический разряд. Несильный, но достаточный, чтобы мышцы свело судорогой. Я рухнул на колено, и Джин тут же добавил мне ногой по спине.

Я откатился, тяжело дыша. Что-то было не так. Пол… он играл против меня.

— Ох, как неловко вышло, — ехидно протянул Ярослав. Его голос снова стал серьезным. — Похоже, устроители решили, что честный бой — это слишком скучно.

Глава 11

Против самой Арены

— Ты заметил, носитель? Пол арены. Он весь состоит из плит, как шахматная доска.

«Что с ним?»

— Плиты сделаны из наноматериала, напичканного электродами. И сейчас какой-то хитрый, маленький ИИ, управляемый с браслета твоего друга Германа, меняет свойства плит. Как у какой-нибудь Ньютоновской жидкости. Специально для тебя. Видишь, он считывает сокращения твоих мышц, анализирует траекторию, и в самый нужный момент делает плиту скользкой. Или бьет током. Или… — Ярослав на мгновение замолчал, словно изучая что-то. — О, а вот это уже мерзко. Он может сделать материал вязким, как болото. Отличный способ сломать тебе ноги, не правда ли?

Он был прав. Я не просто дрался с Джином. Я дрался с самой ареной.

— У Джина нет таких проблем, — продолжал Ярослав. — Для него ИИ создает «зеленый коридор». Повышает сцепление, гасит вибрации. Это не просто жульничество, носитель. Это казнь. Медленная и унизительная. Ты на минном поле. А у него в руках козыри.

Я поднялся, глядя на приближающегося Джина. В его глазах горело торжество.

Возможно, он не понимал, что происходит. И думал, что это его мастерство взяло верх. Но я знал правду. Для меня пол стал лавой. И каждый шаг по нему мог стать последним.

— Не дури, парень, — раздраженно произнес Ярослав. — Мне совсем не улыбается, чтобы мое новое тело стало калечным… Засунь свою гордость в жопу и уступи уже место профессионалу! На минуту, одну! Больше не надо!

«Пошел к черту», — мысленно огрызнулся я. Ярослав мог сколько угодно называть это тело своим, но боль чувствовал я. И побеждать тоже буду я.

Вместо того чтобы искать брешь в обороне Джина, я сосредоточился на другом противнике. На невидимом, бездушном, но до тошноты предсказуемом. На искусственном интеллекте, что управлял полом.

Если он реагирует на мои движения, я заставлю его сойти с ума.

Я начал свой собственный танец. Хаотичный, рваный, нелогичный. Резкий рывок вперед — и тут же отскок назад. Ложный выпад влево, в то время как центр тяжести уже смещался вправо. Я не дрался с Джином, я играл с ареной. Моя обостренная «чуйка» ловила намерение ИИ за долю секунды до того, как очередная плита готовилась стать скользкой или ударить током. И я делал то, чего он не ждал. Прыгал на плиту, которая должна была стать вязкой, заставляя его отменять команду. Пробегал по участку, который готовился вспыхнуть разрядом, вынуждая систему аварийно отключать питание.

Это была самоубийственная игра на грани. Мои мышцы горели от напряжения. Но я видел, как Джин, до этого уверенный в своем превосходстве, зашипел от боли. И схватился за ногу, которая получила разряд тока. Изначально направленный в меня.

Его идеальная площадка для танцев превратилась в минное поле. И оно взрывалось уже не под моими, а под его ногами.

В ложе Дядя Герман яростно затряс браслетом, не понимая, почему его дорогая игрушка барахлит.

— Что за… Он же должен!.. — донеслось до меня сквозь рев толпы.

ИИ, перегруженный моими хаотичными, непредсказуемыми действиями,