Новогодние неприятности, или Семья напрокат (СИ) - Гранд Алекса

Снова вытаскиваю жестко. Никак не могу перестроиться. Я вычеркнул Инессу из своей жизни, смирился с тем, что Алиска растет без матери, и что теперь прикажете делать?

— Не язви, Демьян. Не думай, что мне все это легко дается.

Резко вздергивает подбородок и выдерживает паузу. Наверное, чтобы я мог ее откровение переварить. Перевариваю. С трудом, конечно, со скрипом. Но послать ее не получается.

— И что ты предлагаешь?

— Мне нужен еще один шанс, — выпаливает скороговоркой и вскидывает вверх руки, опережая мои возможные возражения. — Я не претендую на многое. Позволь видеться с дочерью, проводить с ней время. Если хочешь — в твоем присутствии. В кино ходить вместе будем. На каток. Я помню, Алиса любит кататься.

Цепляется за те немногие знания, которые у нее остались, и умоляюще на меня смотрит. В эту секунду походит на обыкновенную отчаявшуюся женщину, а не на красавицу-модель, привыкшую к всеобщему поклонению и неиссякаемым восторгам.

Вот что ей ответить? Что мы прекрасно справлялись и без нее? Что кроха болезненно переживет, если она вдруг передумает и снова свинтит в богемную Францию или на туманный Альбион?

— Хорошо.

— Хорошо?

Изумляется. Едва не расплескивает американо на свое белоснежное платье и нервно сжимает пальцы в кулаки. Хрупкая, беззащитная, скромная. Никогда не видел ее такой.

— Хорошо, — повторяю твердо и немного раздраженно. — Я же не тиран какой-то. Дочери нужна мать. Оба родителя. И, если ты на самом деле все осознала, я дам тебе этот шанс. Последний шанс, Инна.

— Договорились, — выдыхает с плохо скрываемым облегчением и неловко пожимает плечами. — Раз мы все обсудили, может, пообедаем где-нибудь? Я с самого утра ничего не ела.

— Пойдем.

Соглашаюсь после недолгих раздумий. В голову все равно ничего не лезет. Слова из предвыборной речи, написанной Ленчиком, не укладываются. Цифры статистики и вовсе перед глазами мельтешат.

Выключив компьютер, я встаю и помогаю Инессе одеться. В новой серой шубе выглядит шикарно. Неудивительно, что мужики на улице шею сворачивают. А я, хоть и не испытываю к бывшей супруге огромного тепла, оцениваю ее внешний вид по достоинству. Одеваться Инна всегда умела.

Неподалеку от нашего штаба расположена тихая уютная кофейня, куда мы и забуриваемся. Выбираем небольшой столик в отдаленном углу и неторопливо листаем страницы меню. Заказываем салат, сэндвичи с лососем и творожным сыром и чайничек ягодного чая на двоих. Замолкаем.

Инесса первой нарушает вязкую тишину.

— Ностальгия такая, — улыбается мягко и окунает меня в потускневшие воспоминания. — А я не забыла, как ты за мной ухаживал в универе. Букеты роскошные дарил. Все девчонки тогда мне завидовали, когда ты после пар за мной заезжал на папином Вольво.

Глава 15.3

— Зачем это все, Инн? — невольно морщусь, потому что непрошеные картинки затапливают мозг.

Зачем ворошить былое? Вытаскивать скелеты из шкафов? Если уже отболело и не корябает больше по нервам, как раньше.

— Извини, я просто долго не была в России. Вернулась, а здесь все родное. Улочки, по которым мы гуляли по вечерам. Кафешки любимые. Парк Горького, где ели с тобой мороженое. Помнишь?

— Инесса!

— Прости…

Напоровшись на мой предупреждающий взгляд, она все-таки замолкает, вытаскивает салфетку из салфетницы и робко ее теребит. Пытается сгладить углы и огорошить неведомо откуда взявшейся ранимостью. А меня по-прежнему не покидает ощущение, что все это — один большой спектакль, в котором я единственный зритель в вип-ложе.

— Ваш заказ. Приятного аппетита.

Вышколенная официантка вовремя приносит нашу еду и развеивает неловкость момента. Сэндвичи на тарелке смотрятся аппетитно, и я вгрызаюсь в хрустящую корочку, но вкуса практически не чувствую. Как будто поглощаю бумагу, а не свежий лосось с нежнейшим творожным кремом.

Наверное, что-то не так с рецепторами.

В общем, удовольствия от трапезы не получаю. Благо, Инна больше не ступает на опасную почву и не перебарщивает с неуместной болтовней. Старательно притворяется пай-девочкой и изредка косится на меня из-под полуопущенных ресниц.

— Спасибо за обед, Демьян. Сходим куда-нибудь завтра?

— Извини. Плотный график. Давай на следующей неделе?

Добавляю в голос стальных интонаций, лишая Инну иллюзии выбора, и намеренно оттягиваю семейную вылазку. Хочу, как минимум, обсудить произошедшее с Юлей, и, как максимум, залатать потрескавшуюся броню.

Почему-то глубоко убежден, что меня ждут всяческие женские уловки и новые трюки.

— На работе больше не показывайся, ладно? Лучше звони.

На выходе из кофейни запоздало соображаю, что появляться где-то в компании бывшей супруги — не лучшая идея. За поворотом могут караулить журналисты, а мне ни к чему, чтобы «жареная» сенсация разлетелась по пабликам и макнула меня лицом в грязь.

О том, что сейчас испытывает Инесса, не парюсь. В конце концов, нас с ней не связывает ничего, кроме общей дочери.

К себе в кабинет возвращаюсь разболтанным и жажду хоть немного побыть в одиночестве. Правда, моим мечтам суждено разбиться о суровую реальности по имени Ленчик. Парфенов тащит меня на какой-то банкет, где нам приходится улыбаться, любезничать с «нужными» людьми и полчаса позировать для общего фото.

— Ты сегодня поздно.

Услышав звук проворачивающегося в замочной скважине ключа, Юля выскальзывает в коридор и щурится от яркого света, затапливающего помещение. В бледно-розовой домашней пижаме и огромных пушистых тапочках она выглядит мило и непосредственно.

Сонно трет слипающиеся глаза и широко зевает.

— Алиса хотела, чтобы ты почитал ей сказку. Не дождалась. Уснула. Устал?

Спрашивает с неподдельным беспокойством. Заботится. Не упрекает. И это мне в ней очень нравится. Проливается бальзамом на размотанные нервы и заставляет с облегчением выдохнуть.

— Привет. Все в порядке.

Скинув обувь и повесив пальто на крючок, я делаю шаг навстречу Юле и осторожно ее обнимаю. Чувствую себя паршиво, как будто изменил жене с любовницей, а не отобедал с бывшей супругой, и запутываюсь пальцами в длинных золотистых волосах.

Они у Сладковой — как шелк.

— Нужно кое-что обсудить с тобой, — непроизвольно трусь носом о ее нос и торопливо вываливаю, пока истома и спокойствие не заставили меня передумать. — Инна приходила ко мне на работу. Хочет больше времени проводить с Лисой.

Глава 16.1

Юля

«Юль, задерживаюсь. Скажи Алисе, пожалуйста».

Сообщение от Демьяна падает мне на телефон около десяти вечера, когда мы с малышкой собираем паззл с изображением Анны и Кристофа, ее любимых героев из мультика про ледяную принцессу. И я вдруг ловлю себя на мысли, что жду Ларина не меньше, чем его дочь.

Почему-то представлялось, что я пристроюсь где-нибудь на полу с кружкой горячего чая и буду с упоением слушать, как Демьян читает Лисе сказку.

Не в этот раз.

— Солнышко, папа…, — выдерживаю небольшую паузу и старательно заполняю легкие кислородом, как будто готовлюсь к прыжку в воду.

— Опять на работе.

Озвучить информацию не успеваю — Алиса перебивает. Старается улыбаться, но через несколько мгновений уголки ее губ неуклонно ползут вниз. Расстроилась, конечно. Со всей этой предвыборной кутерьмой она видит Ларина урывками и, как любой нормальный ребенок, хочет чаще бывать с отцом.

— Спать не хочешь? — украдкой провожу ладонью по ее красивым длинным волосам, которые мы расчесывали не меньше получаса, и заранее знаю ответ.

— Нет.

— Давай я пока тебе почитаю.

— Давай.

Договорившись, оставляем детали мозаики в беспорядке лежать на столе (завтра закончим) и перебираемся на кровать. Она у Алисы роскошная, широченная, как у особы королевских кровей.

Да и вся спальня у нее замечательная. Отделка выполнена в мягких светло-бежевых тонах, на окнах висят воздушные шторы с вышивкой ручной работы, часть стены занимает рисунок хрупкой балерины, которая, кажется, вот-вот ступит на пол и закружится в центре комнаты в волшебном танце.