НеТемный 8 - Александр Изотов

Двусторонний топор на длинной рукояти — оружие воистину страшное. Кенна кружился и кружился, подсекая невидимого противника, отрубая ему голову, а в конце рубящим ударом рассекая надвое… И в завершение всей связки, когда ярость его ударов, казалось бы, достигла апогея, он выкинул руку в сторону манекенов за моей спиной.

От него не изошла огненная волна, нет… Может, поэтому я и не активировал «огненное яйцо», потому что не ощутил привычной мне магии. Но меня накрыло волной страха, который я легко подавил, а вот манекены за моей спиной неожиданно вспыхнули, да ещё бушующий огонь затрепыхался так, будто от Кенны дул ураганный ветер.

Длилось это пару секунд, но вот бросс убрал ладонь, встав в стойку завершения боя — приложив одну руку к груди, а другую, сжав в кулаке и вытянув вниз, он с уважением кивнул воображаемому противнику.

По его виду было видно, что он достиг небывалой концентрации, и что на самом деле это очень опытный воин.

И всё же я был поражён — впервые я увидел чистую магию бросской крови. От Кенны не было излучения, свойственного тем, кто владеет стихией огня, чувствовалось только давление на мою ауру своей яростью.

— Так ты тоже страж?

— Бывший, — усмехнулся Кенна, — Впрочем, бывших стражей не бывает… Сейчас я служу Матери, потому что ей требуется защита.

Я обернулся, оценивая расстояние между Кенной и каменными менекенами. Они уже почти потухли, лишь редкие язычки пламени облизывали оплавленные края.

Но как? Я стоял между Кенной и его целью, но меня не задело. Я не воспламенился, лишь почуял тот необычный страх. Это было какое-то совсем другое мастерство, открывающее новые возможности.

И, естественно, увидев новое заклинание, мне захотелось его повторить. Я почуял знакомый зуд, который заставлял Всеволода учить всё, что было ему непонятно и неподвластно.

— Мать сказала тебе показать это мне? — спросил я, кое о чём догадавшись.

— Да, конечно. Дальше ты будешь бороться уже не только сам за себя.

— Ну, знаете, — возмутился я, — Как-то уже надоело быть орудием в чьих-то руках.

— А разве мы тебя о чём-то просим?

Вопрос Кенны застал меня врасплох. Я только хмыкнул, поняв, что он прав.

Мне надо отправляться вслед за Лукой, и это лишь моё желание. Мне надо найти Дайю, и это лишь моё желание.

А вот поход в храм лиственников, кажется, смахивает на цель, поставленную высшими силами. При этом все боги куда-то исчезли, а то до этого в очередь выстроились, лишь бы намекнуть мне, куда двигать дальше. Да и броссы пока к Вечному Древу безразличны.

Так что сейчас я и вправду более чем свободен в выборе пути…

— Как сказала Мать, тебя до этого вели на поводке, как слепого котёнка. Ты выполнил предназначение… быть может, выполнил, — тут Кенна пожал плечами, — Но теперь ты полностью свободен в своих решениях, разве ты не чувствуешь?

— Как раз об этом подумал.

— Но ты наш, Малуш. Хочешь ты этого или нет. Получится у тебя или нет, ты всегда можешь вернуться в Бросские Горы.

— Вот тут сомневаюсь…

— А ты не сомневайся! В любом случае, мы только и можем тебе отплатить тем, чтобы наполнить силами и показать на твои сильные стороны.

С этими словами Кенна поднял ладонь. Снова волна страха поднялась из глубин моей души, у меня вдруг перехватило дыхание и едва не задрожали колени. Да ещё возникло чувство стыда, от которого я едва не сгорел.

Кажется, объектом атаки уже был я…

Это тут же вызвало у меня ответную ярость. Опыт Всеволода и природная вспыльчивость Малуша позволили мне быстро перехватить инициативу, и я едва не вспыхнул, так разъярилась моя кровь.

Ого, даже призыва Тьмы, которая перестала меня слышать, уже не нужно!

Кенна засмеялся. Но пошёл вокруг меня, намекая, что у нас начинается магический спарринг.

— Это Мать тоже сказала делать?

— А ты против?

— Нет, — усмехнулся я.

Кенна выбросил ладонь в мою сторону, и снова меня обуял страх, да такой, что я упал на одно колено. Да смердящий свет!

В этот раз было несколько труднее перехватить инициативу. Ответная злость, конечно, вспыхнула, но этому предшествовали несколько секунд сомнений: «А смогу ли? А что, если эта волна сильнее?»

Встав и гневно дыша, как разъярённый бык, я уставился на Кенну. Тот снова засмеялся, убрав руку. Каждый раз, как он опускал ладонь, я испытывал облегчение…

Вот только он провёл уже две ментальные атаки, и при этом весело улыбался. Я же чувствовал себя будто после стычки с сотней противников… Физическая усталость и полное эмоциональное опустошение.

Мой магический источник при этом полон, и я знаю, что в принципе в любой момент могу испепелить этого наглого бросса. Но смысл нашего поединка был совсем в другом.

— И всё же ты бросс, — с хохотом сказал Кенна, — Я даже горжусь этим, знаешь ли.

И третий выпад ладони…

Моё сердце сковал такой ледяной страх, что я, зашатавшись, просто сел. Бездумно загребая пальцами гравий из остывшей магмы и подвывая, будто раненый зверь, в этот раз я потратил гораздо больше времени, чтобы отбить его «удар ужаса». Так я мысленно назвал это заклинание.

— А-а-а!!! — заорав, я всё же встал и, расставив ноги и стиснув кулаки, уставился на Кенну.

Тот засмеялся, и это было словно пощёчиной. Я уже думал, а не шмальнуть ли в него настоящей огненной магией, как тот примирительно выставил ладони. Да, у броссов всегда так — все эмоциональные поединки короткие, потому что с природной яростью лучше не шутить.

— Просто хочу, чтобы ты подумал, Малуш, — он улыбался, — Что ты делал не так?

Медленно выдохнув и используя умения Всеволода по самоконтролю, я довольно быстро пришёл в себя. И едва вернулась способность рационально мыслить, как я просмотрел в уме последние минуты.

— Я лишь защищался, — спокойно ответил я.

— Да, ты не нападал в ответ.

— И тратил силы…

— Эх, — Кенна с досадой вздохнул, — А мозги у тебя не бросские, права была Мать. Ты вот сразу догадался, — он отмахнулся, — Некоторые мои ученики ходили неделями, пытаясь понять свою ошибку.

— Так что ты делал?

— У бросской крови есть одно свойство…

Я думал, он сейчас скажет про сжигание Тьмы, но дальше