Разведывательно-диверсионная группа. «Кабарда» - Негривода Андрей Алексеевич

– Эти «леса или заросли», Кабарда, мы называем «зеленой зоной» или просто «зеленкой»… – ответил Мальчев. – Самое излюбленное место, где «духи» делают свои засады… – Капитан помолчал полминуты, отвлекшись мыслями от «ликбеза», а потом заговорил вновь: – Растительность в здешних горах в основном травянистая и кустарниковая. Шиповник, боярышник, миндаль и кизил… Леса, Каха, здесь совершенно не такие, как у тебя на родине… Здесь в основном редколесье из арчи или древовидного можжевельника и фисташки, а высота деревьев от трех до десяти метров, но это довольно редко. Встречается орешник, иногда дуб, но его здесь совсем мало, а южнее, уже в Гиндукуше, тибетская сосна… В долинах Пянджа большие площади занимает хлопчатник, зерновые, а вблизи городов и кишлаков довольно крупные массивы садов и виноградников…

Каха слушал эту поучительную «лекцию», а сам тем временем не переставал наслаждаться свежим весенним ветерком, совмещая приятное с полезным. Он был сейчас похож на большого кота, который вылез погреться на солнышке, но… каждую секунду был настороже!..

– Здесь, Каха, все порой происходит очень быстро!.. Вот тебе ни облачка, а через пять минут снег пошел… Непредсказуемая страна, непредсказуемые горы…

– Ну а лето здесь какое?

– Лето? – переспросил капитан. – Лето, сержант, здесь длится с апреля по сентябрь… Оно в этих местах очень теплое, и даже жаркое. Обычная температура воздуха днем 25–30 градусов, но в июле и августе нередко поднимается и выше 40, а ночью около 20…

– Ни хрена себе! В августе здесь, наверное, очень тяжело…

– Да уж, непросто… Особенно когда сидишь в десанте бээмпэшки, потому что по тебе «духи» лупят очередями из автоматов… Металл машины под солнцем раскаляется так, что чувствуешь себя куском мяса в скороварке…

– А если под тем же солнцем, но в горах, в засаде? – спросил Кабарда.

– Оно тоже насладко, сержант, но в засаде по крайней мере на воняет сгоревшей соляркой и тебя хоть какой-никакой, а обдувает ветерок… Но ты еще все это попробуешь и сравнишь, что тебе больше по вкусу… М-да!.. Ну и остальное увидишь, если доведется… – Капитан изменил позу и напрягся всем телом. – А пока что давай-ка заканчивать эту лекцию… Мы, кажется, уже приехали!..

Примерно в километре впереди по дороге замаячили дома и дувалы довольно большого кишлака, даже, можно сказать, города или поселка – «Летучие Голландцы» приближались к Янги-Кала…

Без малого пятидесятикилометровый марш был закончен, и прошел он на удивление спокойно, без единого выстрела! И «артходжинцы» опять оправдывали свое имя, прилетев на помощь своим товарищам по оружию…

…12 марта, ночь, засада…

…Этот небольшой кишлачок Джабарши у пограничников Московского погранотряда уже давно пользовался дурной славой. От него до границы, то есть до реки Пяндж, было километров 8–9…

В Джабарши вели две дороги: с юга, из Янги-Кала, к нему можно было добраться по грунтовой, но довольно хорошо укатанной. Дорога эта шла через кишлак Ходжи-Хафиз, где стояла одна из застав «янгикалинцев», затем огибала горный хребет и втягивалась в ущелье, по дну которого текла река Рустак. Дальше по этой дороге встречался кишлак Абульказарбек, а за ним Магулан. Затем, километрах в 8—10, встречался перекресток ущелий и дорог: можно было двинуться на север и через десять километров попасть в город Чахи-Аб или проехать по дороге на юг, вдоль берега речки, и через 35–40 километров попасть в, опять же, довольно большой город-кишлак Рустак. Здесь дорога заканчивалась, как и ущелье, и начинались отроги гор…

Проехать можно по московскому проспекту, а здесь… Чтобы добраться, это слово вернее, до Рустака, надо миновать несколько кишлаков. И все они, без исключения, были вотчиной «духов»! Поэтому здесь, на таком, в общем-то, не очень большом пространстве, базировались сразу три ММГ Московского погранотряда: «Янгикала», «Чахи– Аб» и «Рустак»…

Ущелье реки Рустак было вотчиной известного на весь север Афганистана, одного из главных идеологов войны против «шурави», Инженера Наби, который пользовался авторитетом ничуть не меньшим, чем Ахмад-Шах Масуд Счастливый, в своем Панджшерском ущелье… А «правой рукой» у Наби, его доверенным лицом, был полевой командир Инженер Башир…

Никто толком не знал, но поговаривали, что Инженер Башир то ли узбек, то ли таджик, причем самый что ни на есть советский, только перебежавший на сторону афганцев по каким-то своим, личным, убеждениям в самом начале войны. Якобы он имел высшее политехническое образование и действительно был инженером и так далее и тому подобное. Под командой у него было около тысячи «духов», а это даже больше, чем у Забибулло в Мармоле. Покоя пограничникам в гарнизонах Рустака и Чахи-Аба не было даже несколько часов – они практически все время находились в боях!..

Это ущелье имело для «духов» стратегическое значение! Сюда, в долину реки Рустак, можно было прийти с юга, от реки Кокча, через перевал Джараиль и сразу же попасть в горный кишлак Сар-Рустак. Или с севера, от перевала Гаргара, минуя кишлаки Даштан и Багисар, и опять же в Сар-Рустак, который и был «штабным» кишлаком «инженеров»…

А дальше, если пройти весь тот путь, о котором было написано выше, только в обратном направлении, можно было попасть в крохотный кишлачок Джабарши…

Этот крохотный Джабарши имел для афганских контрабандистов огромное значение!.. Потому что, пройдя через несколько проток и плесов, они выходили на берег Пянджа как раз к броду у кишлака Чубек!..

Если выйти в лунную ночь, скажем, часов эдак в 10 вечера из Джабарши, то к часу ночи или, в худшем случае, к двум, преодолев мелкие протоки, можно было выйти к броду через Пяндж. Полчаса на преодоление пограничной реки, а потом к утру, если повезет и не поймают пограничные секреты, контрабандист уже мог пить свежий зеленый чай в чайхане таджикского кишлака Саричашма, а если его еще и ждали, то к рассвету он со своим грузом вполне мог оказаться даже в Кулябе…

И, конечно же, встает законный вопрос, а почему нельзя было его «зачистить» раз и навсегда?.. Пробовали, «зачищали», прочесывали не единожды, но… «Духи» заранее получали информацию о выдвижении бронеколонны ММГ «Янгикала» от своих осведомителей, и за то время, пока она добиралась до кишлака, все караванщики со всем товаром попросту исчезали в этих проклятых кяризах… Все было настолько хорошо организовано, что «выловить» удавалось лишь жалкие крохи того, что уходило в Союз… А переправляли туда наркотики: анашу, гашиш и готовый, переработанный героин…

Крохотный кишлачок Джабарши был на самом деле большой перевалочной базой контрабандистов!..

По прибытии в Янги-Кала «Летучему Голландцу» изменили боевую задачу. Когда капитан Ратенко вернулся из штаба, он тут же вызвал к себе командиров разведчиков: взводного капитана Мальчева и его «замка», сержанта Каджая…

– Значит, так, разведчики… – проговорил капитан без предисловий и расстелил на небольшом столе карту местности. – За то время, пока «Летучий Голландец» был на марше, к «янгикалинцам» поступила оперативная информация… В ближайшие дни на советскую территорию Инженером Наби планируется переправить огромную партию наркотиков… Причем если не удастся форсировать Пяндж по-тихому, то «духи» будут готовы вступить в бой с пограничниками Московского погранотряда, чтобы обеспечить переправку наркоты в Таджикистан!..

Он прошелся по небольшой комнатушке.

– Какие есть мысли, мужики?

Мальчев заговорил тут же:

– Если караван очень большой и «лошарики» даже готовы вступить в бой на границе, то… Перед этим, командир, они обязательно проведут отвлекающую операцию!..

– Правильно! Это же подтверждают и «каскадеры»… Что нужно, чтобы сковать действия, повязать «по рукам и ногам» пограничников ММГ «Янгикала»? Правильно! Втянуть их в бой! Да в таком месте, чтобы никакая часть сил не смогла прорваться к Джабарши!.. «Духам» просто-напросто, под видом нападения, надо заблокировать дорогу для бронетехники! И единственным таким местом на пути к Джабарши является кишлак Ходжи-Хафиз, где базируется одна из застав ММГ…