Игра в пятнашки (сборник) - Рекс Стаут

Я повернулся к Вульфу:

– Вот видите, стоит вам меня за чем-то послать, и вы рано или поздно получаете требуемое, а? Этот заказ тоже выполнен. Он вам нужен?

Вульф сосредоточенно разглядывал посетителя через щель. Одетый на выход, Фомос не впечатлял настолько же, как в шортах, но тем не менее вид имел внушительный. Вульф проворчал:

– Если он придет этим вечером, сумеем ли мы его укротить в случае чего?

– Сумеем, если под рукой будут инструменты, а они у меня имеются.

– Тогда пригласи его.

Я обратился к щели:

– Слушай, сынок, этим вечером в девять сюда придут люди кое-что обговорить. Может, заодно выяснится и то, что тебя гложет. Насчет того, почему твою жену хотели сделать директором. А может, и нет. Если согласен вести себя примерно, приходи и ты. Начнешь буянить – долго тут не задержишься.

– Я не желаю ждать! Хочу знать немедленно! Хочу…

– Заткнись! Ты все слышал. Мы собираемся ужинать, и одна мысль, что ты обосновался на нашем крыльце, способна испортить нам аппетит. Успеешь спуститься на тротуар, пока я считаю до десяти, впущу тебя в девять. Не успеешь – не впущу. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь…

Он спустился. Вульф направился в столовую. Я прошел на кухню и уведомил Фрица:

– Еще один. Итого десять. Вместе со мной и мистером Вульфом – ровно дюжина. Вместе с тобой – тринадцать.

– Тогда меня считать не будем, – решительно заключил он.

Глава десятая

Я немного разозлился на Натаниэля Паркера. Договорились же, что он и миссис Яффе прибудут минут на пятнадцать – двадцать пораньше для закрытого совещания нашей фракции, а вместо этого они явились последними, опоздав на десять минут. Судя по их поведению, они и ужинали вместе, что, конечно, законом не возбраняется. И похоже, Паркер полагал, будто вечернее совещание не имеет особой важности, потому как распоряжаться все равно будет Вульф.

Однако их задержка осложнила мне жизнь. От Вульфа помощи ожидать не приходилось: он имеет обыкновение прятаться на кухне, пока все не соберутся. А к тому времени, как Паркер и Сара Яффе соизволили явиться, атмосфера несколько накалилась. Участники софтдаунского квинтета, прибывшие по отдельности, немедленно сбились в кучку в углу за диваном и шушукались там.

Когда я представил им Эрика Хэя и его адвоката Ирби, никаких рукопожатий не последовало – хотя бы потому, что софтдаунская группировка пришла в сильное изумление. Объяснять присутствие Ирби и Хэя я не стал, да у меня и не спрашивали объяснений.

Я предложил присутствующим напитки, но освежиться никто не захотел. Один только явившийся позже Энди Фомос после процедуры знакомства смешал себе стакан белого вина с содовой и встал в сторонке, потягивая коктейль и мрачно поглядывая по сторонам, словно бы решал, чью же шею сломать первой. Из всех имеющихся в наличии он не сдюжил бы, пожалуй, только с моей, да еще, быть может, с шеей Хэя.

Что до меня, то, исполняя данное Вульфу обещание, я снарядился к встрече, упрятав в карман пиджака короткую, но увесистую резиновую дубинку и пристроив на бедре короткоствольный «фаргер»[13]. Мне представлялось маловероятным, чтобы ведомое Вульфом собрание вышло из-под его контроля, но, случись такое, трудно было бы сказать, кто за что возьмется, а мне и без того уже поцарапали туфлю.

Когда Фриц привел в кабинет Паркера и Сару Яффе, она остановилась в дверях и осмотрелась. Я впервые увидел ее при искусственном свете и нашел весьма привлекательной с порозовевшим лицом, в белом летнем платье, белых сандалиях и с маленькой белой сумочкой, болтающейся на руке.

Перри Хелмар окликнул Сару и направился в ее сторону, но я преградил ему путь и сам подошел к ней и Паркеру, вслед за чем потребовал внимания и объявил их имена.

Естественно, никто из пришедших прежде не видел Паркера, а Ирби и Хэй еще не знали и Сару Яффе. Хэй поцеловал ей руку. Виоле Дьюди такого внимания он не оказывал. Судя по тому, как Сара восприняла его жест, ничего против она не имела, а я признал, что выглядит он поприличнее, нежели днем, – причесанный, побритый, в чистом белом костюме и туфлях.

Я отвел Перри Хелмару красное кожаное кресло, рассадил всех прочих, как было задумано, подошел к столу Вульфа и нажал на кнопку, дав один длинный и два коротких звонка.

Вульф прошествовал в кабинет. Из-за столпотворения ему пришлось повернуть направо и пробраться к своему креслу вдоль стены. Садиться он не стал и обратился ко мне:

– Арчи?

Я назвал четверых, с которыми он еще не встречался:

– Мисс Виола Дьюди, бывший помощник президента, а ныне помощник секретаря корпорации «Софтдаун». Джей Л. Брукер, президент. Бернард Квест, отдал этому бизнесу шестьдесят два года, из них тридцать четыре – на посту руководителя отдела сбыта и двадцать девять – вице-президента. Оливер Питкин, секретарь и казначей корпорации.

Вульф склонил голову на добрые полдюйма, что для него было равносильно почтительному поклону, и уселся. Не успел он как следует устроиться в кресле – в его исполнении процесс это небыстрый, непростой и трудоемкий, – как заговорил Перри Хелмар.

– У меня подготовлено заявление, – провозгласил он, – которое я хотел бы зачитать.

Квадратная челюсть адвоката выдалась вперед, обнаруживая решимость до конца исполнить долг. В руке он держал лист бумаги.

– Длинное? – поинтересовался Вульф.

– Минуты на три-четыре.

– Зачитывайте.

Хелмар нацепил очки в металлической оправе, поднял бумагу и завел волынку:

Заявление от двадцать шестого июня тысяча девятьсот пятьдесят второго года. Я, нижеподписавшийся Перри Хелмар, от своего лица и от лица своих коллег, оспариваю правомерность участия частного детектива Ниро Вульфа в любых прениях, касающихся дел покойной Присциллы Идз, равно как и любых имеющих к ней отношение вопросов, включая и ее смерть. Я оспариваю право вышеозначенного Ниро Вульфа на том основании, что, утаив от меня двадцать третьего июня тысяча девятьсот пятьдесят второго года присутствие в его доме упомянутой Присциллы Идз, этим грубым и предумышленным обманом он подверг опасности ее жизнь и в значительной степени способствовал ее насильственной смерти. Все подробности его недостойного поведения указаны мною в заявлении окружному прокурору, копия которого прилагается в обоснование данного заявления. Я утверждаю, что вышеозначенный Ниро Вульф не способен и не достоин участвовать в каком бы то ни было обсуждении вопросов, касающихся Присциллы Идз.

От своего лица и от лица своих коллег, Бернарда Квеста, Джея Л. Брукера, Оливера Питкина и Виолы Дьюди, заявляю, что все мы осуждаем вышеозначенного Ниро Вульфа за его подстрекательство, подтолкнувшее миссис Сару Яффе к предъявлению необоснованных претензий в отношении всех нас. Мы заявляем также, что упомянутое подстрекательство носит умышленный характер и что угроза судебного иска от имени миссис Яффе является неоправданной, ничем не мотивированной и достойной порицания попыткой шантажа. Тот факт, что от лица миссис Яффе действует адвокат Натаниэль Паркер, в прошлом не раз представлявший интересы Ниро Вульфа, мы расцениваем как важное тому подтверждение и требуем права провести конфиденциальную беседу с миссис Яффе, прежде чем вступать в какие-либо прения с адвокатом Паркером и в особенности с Ниро Вульфом.

Хелмар опустил бумагу.

– Это совместное требование, – заявил он вызывающе.

– Хочу заметить… – начал было Нат Паркер, но Вульф жестом остановил его.

– Если позволите, мистер Хелмар. Ваше право на конфиденциальную беседу с миссис Яффе не подлежит сомнению. Равно как и право мистера Паркера – а также мое – советовать ей общаться с вами исключительно в нашем присутствии. Единственный вопрос заключается в том, что́ она сама думает об этом. Миссис Яффе, вы… нет. Спросите ее вы.

Хелмар повернулся налево. Он, как уже говорилось, сидел в красном кожаном кресле, а четверо его сподвижников из «Софтдауна» занимали кресла, расставленные дугой, выгнутой от него в направлении моего стола. Сара Яффе располагалась на диване. Рядом в кресле сидел Эрик Хэй, а за ним два адвоката, Ирби и Паркер. Энди Фомос, державшийся особняком, устроился за книжным шкафом.

Хелмар обратился к миссис Яффе:

– Ты не стала разговаривать со мной по телефону, Сара. Ты знаешь меня всю свою жизнь. Я носил тебя на руках, когда ты была маленькой. Разве я делал когда-нибудь что-нибудь непорядочное или дурное?

– Да, – ответила Сара. Она произнесла это с неожиданным для нее самой нажимом, поэтому ответ прозвучал чуточку запальчиво, но вполне внятно.

Хелмар окаменел, глаза его округлились.

– Что? Ты сказала «да»?

– Да, сказала. Вы дурно и непорядочно вели себя с Прис. Вы не любили и не понимали ее. Вы делали только хуже. – Она чуть вздернула подбородок. – Я хочу сказать вот что. Ни мистер Вульф, ни мистер Паркер ни к чему меня не принуждали. Я делаю то, чего хочу сама, и захотела я этого благодаря мистеру Арчи Гудвину. Разговор со мной не принесет вам никакой пользы, мистер Хелмар, и другим тоже, так что забудьте об этом.