Лучший год в истории кино. Как 1999-й изменил все - Брайан Рафтери

нас с Киану не „щелкнуло“, – рассказывала она. – Просто не возникло химии». В конце концов Вачовски обратились к Кэрри-Энн Мосс, канадской актрисе, игравшей в телевизионных сериалах девяностых «Агентство моделей» и «Спецэффекты». (Еще она играла в канадском фэнтезийном сериале под названием «Матрица».) Многодневные кинопробы включали спарринги и тренировки с каскадерами. Позднее, призналась Мосс, «она еще долго не могла ходить». Вачовски хотели, чтобы актеры в основном сами выполняли свои трюки, чтобы не приходилось делать лишние склейки ради кадров с каскадерами. И все-таки Мосс говорила: «Помню, думала: не могут же они всерьез считать, что я все буду делать сама – прыгать с крыши на крышу, например. Разумеется, ничего такого я делать не буду!»

Осенью 1997-го перед началом съемочного периода команда «Матрицы» провела несколько месяцев в огромном, скудно обставленном складе в Бёрбанке. Там актеры ежедневно тренировались под присмотром Юэня Ву Пина – легендарного китайского режиссера и мастера боевых искусств, который работал над таким заграничным хитом, как «Пьяный мастер» (1978), ставшим прорывом для Джеки Чана. Работая с командой постановщиков трюков Юэня, актеры разминались, тренировались и дрались часами напролет. Иногда их пристегивали тросами и поднимали в воздух – звезды сверхтехнологичного, сверхамбициозного боевика висели над грудами затертых матов в пустом ангаре. «После первого дня я был в ужасе и изнеможении, – рассказывал Хьюго Уивинг, сыгравший агента Смита, заклятого врага Нео. – Я осознал, насколько я не в форме». (Незадолго до тренировок Уивинг повредил бедро, из-за чего ему какое-то время приходилось передвигаться на костылях.)

С Ривзом тоже нужно было обращаться помягче. В конце девяностых актер понял, что нажил себе серьезные проблемы с позвоночником. «Я падал в душе по утрам – просто не мог удержать равновесие», – рассказывал он. В конце концов он узнал, что два его позвонка срастались вместе. «Врач Киану сказал, что нужна операция, иначе его просто парализует», – говорит Барри М. Осборн, исполнительный продюсер «Матрицы». Ривзу сделали операцию перед съемками, и на тренировки в Бёрбанк он прибыл в шейном корсете и с запретом на ударные тренировки в ближайшие месяцы. К счастью, были и другие способы подготовки: по словам актера, в подготовительный и съемочный периоды были устроены «кунг-фу додзё», в которых артисты могли «вытянуться поудобнее и посмотреть фильмы про кунг-фу».

На Вачовски подобные жесткие правила не распространялись, потому как написать и поставить многомиллионный фильм уже было достаточным испытанием. И все же в период многомесячных тренировок они всегда были неподалеку и всегда на виду. Вачовски «не признают никакой голливудщины, – рассказывала Мосс во время съемок. – Они из Чикаго. Они носят шорты и бейсболки. Они смотрят баскетбол».

Любовь Вачовски к родным Chicago Bulls была так сильна, что они через Warner Bros. организовали спутниковую трансляцию финальных игр НБА 1998-го прямо на съемочной площадке. И настояли на том, чтобы многие из их коллег по «Связи» работали на «Матрице», включая оператора Билла Поупа, монтажера Зака Стэнберга, а также Джо Пантолиано, которого они взяли на роль Сайфера – члена команды Морфеуса и Тринити. Сайфер – главный скептик среди обитателей Матрицы, и в некотором смысле самый созвучный со зрителем. После долгих лет, прожитых в сраной техно-дыре реального мира, он в конце концов продает своих друзей ради шанса сбежать в синетаблеточную реальность Матрицы.

Пантолиано играл расчетливых проныр много лет подряд; самые заметные роли – в хитах восьмидесятых вроде «Балбесов» и «Рискованного бизнеса» (в последнем он в роли «сутенера-убийцы» Гвидо мучил Тома Круза). И все же он никогда не готовился к кино столь усердно, как к «Матрице». «От меня требовалось быть в лучшей форме, чем я когда-либо бывал в своей жизни, – говорит актер, которому на момент съемок было хорошо за сорок. – Не пить, есть овощи на пару, заниматься в тренажерке. А я, блядь, характерный актер! А этот их тренер сказал: „Можешь делать по 3000 приседаний в день, толку от этого не будет“. Тогда я поговорил со своим приятелем, пластическим хирургом, и решил сделать себе липосакцию за 8000 долларов». Пантолиано выслал студии чек за операцию, заявив, что липосакция проходит по статье расходов на «исследование и разработку» (по его словам, траты ему так и не возместили).

После того, как команда «Матрицы» перепрошила свои тела, ее отправили в Сидней, где Вачовски должны были снимать свою амбициозную сай-фай-сказку. Годами они мечтали о том, как должна выглядеть «Матрица», и спланировали производство картины настолько тщательно, насколько это было возможно. Месяцы физических тренировок. Страницы подробных раскадровок. Часы встреч и разборов полетов. И все же одной из самой сложных задач при создании «Матрицы» стало ее самое большое открытие – «время пули»[26].

Сам по себе термин появляется только в конце сценария фильма – в сцене, где Нео атакуют на крыше небоскреба. Агент Матрицы по имени Джонс стреляет в него с близкой дистанции – но Нео уже провел в Матрице столько времени, что научился ею манипулировать. Вот как этот момент описан в режиссерском сценарии от августа 1998-го:

Пистолет [Джонса] стреляет, и мы входим в жидкое пространство —

время пули.

Воздух наполняется шипением кусочков свинца, будто роя сердитых пчел, пока Нео изгибается, уворачивается, уклоняется от них… Он невозможным образом отклоняется назад, одной рукой касаясь земли, когда вьющийся серый шарик разрезает его плечо.

Описание сцены было кратким, волнующим и – совершенно загадочным. «Жидкое пространство»? Это вообще что такое? И каким образом Киану Ривз, только что переживший операцию на шее, должен «невозможным образом отклониться»? Долгое время никто толком не понимал, как «время пули» будет выглядеть на экране, – включая самих Вачовски. «Нам говорили: „Ну и как вы собираетесь это сделать?“ – вспоминала Лана. – И мы такие: „Работаем над этим“».

Идея «времени пули» состояла в том, что камера будет двигаться на обычной скорости, но снимать движение замедленно. Это и создаст «жидкое пространство», в котором всевидящая камера как будто бы может двигаться повсюду, выхватывая каждую деталь. По словам Ланы, Вачовски хотели, чтобы визуальное «раздвигало границы реального». Но реальность кинопроцесса вынуждала отступать. Вачовски первоначально увлеклись идеей поставить slow-motion[27] камеру на высокоскоростной аппарат вроде ракеты – идею зарубили по самым разным соображениям безопасности и целесообразности. Вместо этого «время пули» пришлось создавать цифровым методом, который в последние годы позволял авторам не только сотворить новые создания и галактики, но и подлатать известную нам реальность.

Десятилетиями в сфере визуальных эффектов доминировала Industrial Light & Magic – компания в Сан-Франциско, основанная Джорджем Лукасом в середине 1970-х для создания первой части