Одиннадцать - Эрик Бутаков

– Хорошо, – не обиделся Георгий Григорьевич.

– Поехали!

Ефим развалился на стуле, приготовившись слушать.

Но тут его внимание привлек молчавший доселе Сломанное Ухо. Ефим в пылу ораторства позабыл совсем о нём. А тут – мало о нём вспомнил, так ему на ум пришла и ещё одна нехорошая мысль, и он её озвучил:

– Мужики, а много сейчас народу на меня смотрит?

«Мужики», конечно, поняли, о чем он спрашивает, но почему-то сразу не нашлись чего ответить, а только переспросили:

– Что?

– Что! Сколько сейчас любопытствующих сидит у мониторов и рассматривает меня… записывая каждое слово… и движение?

ГГ и Палыч опять переглянулись.

Ефиму это надоело.

– Мужики! – ещё раз обратился он к ним. – Мне это, ей Богу, надоело! Я вам что тут – подопытный, глупый кролик? Харэ уже тайны строить! Или мы разговариваем, или мы смешим друг друга!

– Вы уверены, что хотите знать всё? – повис вопрос.

– А я не знаю – не слышал ещё предложений! Так сколько человек меня сейчас видят?

– Еще двое.

– Ну, ладно – не буду спрашивать кто, а то опять начнется…

– Дежурный и Александра, – уточнил Палыч.

– Саша? – переспросил Ефим, и в голосе его послышались мягкие нотки.

– Да.

– Тогда это нормально. Давайте – что у вас там?

Георгий Григорьевич начал издалека и довольно долго продолжал свою нудную речь. Половина из того, что он произнес, Ефиму было неведомо, неинтересно и утомительно – передавать её полностью нет смысла. Однако вкратце всё сводилось к тому, что «современная наука сейчас стоит на пороге глобального открытия». Что «пока она ещё делает робкие шаги в этом направлении». И что «Ефим Тимофеевич может стать первопроходцем в этом направлении». А направление – ни больше ни меньше – гены человека. Дескать, в них-то и заложена вся информация от начала сотворения мира. Нужно подобрать «ключи к этому ларцу», и тогда человечество узнает свою подлинную историю. В некотором смысле Ефим прав, называя человека биологической «машиной». А вот раскрыть, разгадать код и прочитать память, скрытую в генах человека, – это задача современной науки. И так он долго и живописно распинался, что Ефим пожалел, что ГГ не на экране, а то бы отключил его. Но, как человек выдержанный и интеллигентный в некоторых ситуациях, Ефим дослушал до конца, то есть до того момента, когда ГГ остановился, произнеся последнее слово: «Вот!»

– «Вот – новый поворот, и мотор ревет, что он нам несет…» А Вы у психиатра давно были, Георгий? – спросил его, после некоторой паузы, Ефим.

Георгий вновь не обиделся, он другого и не ожидал – он уже достаточно изучил Ефима, наблюдая за ним, к тому же он и был тем самым психиатром.

– Ну, что скажешь? – прервал не ловкую ситуацию Палыч.

– А чего тут сказать? Красиво звоните, но неправдиво! Непонятно – почему я? Много беспризорных и бездомных людей, которые за понюшку табака готовы на любой эксперимент. А вы вызываете меня в Москву, увозите на «дачу», кормите, поите, даете книжки почитать,… и тэ пэ, и всё такое. А вот сегодня говорите: «Хотишь, мы к тебе в гены залезем?» Друзья мои, вы это серьезно?

– Вполне.

– Тогда скажите мне, а чего вам конкретно надо? Я думал, что «гену» любую можно выудить из чего угодно, тихо положить под микроскоп и рассматривать до посинения, затаив научное дыхание. Например, маленький кусочек кожи…

– Или капельку крови, – добавил ГГ.

– Или горсточку перхоти, – неожиданно врубил Сломанное Ухо (видимо, он тоже утомился, но кто его-то спрашивает?)

– Или приличный кусок ушного хряща, – не поворачиваясь и не смотря на Сломанное Ухо, тут же вставил Ефим.

Кто-то автоматически потер мочку уха.

– Верно, – согласился ГГ.

– Так зачем я вам весь… целый?

– Понимаешь, наука ещё не дошла до таких высот, чтобы читать ген по кусочку кожи и капельке крови – нет пока таких машин и оборудования, остается только одна природная «машина» – это сам хозяин гена, человек.

– А гипнотизеры? Они же что-то там для милиции делают, когда надо преступника поймать, а свидетель ни хрена не помнит – я в кино видел, – почти наивно улыбнулся Ефим.

– Гипноз – это возможность прочитать то, что заложено и накопилось в головном мозге. То есть, не далее жизни одного индивидуума. Глубже уже гипнотизер не способен читать, – совершенно серьезно ответил Георгий Григорьевич.

– Нннну-да, согласен, – Ефим достал ещё сигаретку. – Перекурим?

– Перекури, – ответил Владимир Павлович, взглядом осаживая Сломанное Ухо, желающего было возразить.

После недолгих размышлений, Ефим произнес:

– Мужики, если вы это серьезно и без подвоха, тогда поясните мне суть эксперимента. Я понял так: меня подсаживают на иглу, а я в коматозном состоянии говорю всё, что вижу, а вы тащитесь и записываете меня на видеокамеру и на диктофон, а потом анализируете, считая, что я, действительно, побывал в астрале, где-то в прошлом, и всё это мне не приснилось, всё это не галлюциногены, всё это взаправду? Так?

– Не совсем…

Ефим ухмыльнулся.

– Вы разыгрываете меня,… снимая на почти скрытую камеру? Или мне это снова снится?

ГГ и Палыч опять переглянулись.

И ГГ начал:

– Кстати – сниться! Расскажите, одиннадцатого числа утром, откуда вы вернулись в казино?

– И чё? – Ефим непроизвольно насторожился.

– Мужик в сером пальто и в шляпе вам нигде не встречался?

Ефим, сощурив глаза, вопросительно и вызывающе смотрел на говорящих (казалось, что говорят оба – и Палыч и ГГ). Но он пока молчал… медленно вскипая.

– Ключ в кармане, часов нет, денег – ой-ё-ёй! Да? Куртку на плече порвали! Новая куртка…

– Чего ты хочешь? – Ефим качал головой, готовый сказать много чего «хорошего». – Говори, – не томи, профессор.

– Хочу сказать, что вы уже начали свой эксперимент. Другое дело, что вы к этому относитесь спокойно, как к само собой разумеющемуся. Другим казалось, что они сошли с ума…

– Так я не первый?

– Нет, конечно. Поэтому я знаю, что и о чём я говорю. И я говорю, что пока вы лучший из кандидатов…

– А есть и ещё?

– Есть, разумеется.

– И много?

– Какая разница?

– Действительно. Мне по барабану. Ну, что там ещё у тебя?

Ефим откинулся на спинку и продолжил опустошать банку пива:

– Напьюсь я сегодня… Чтобы завтра думать, что всё это по пьянке мне приснилось. Давай, выкладывай – что там у тебя ещё есть?

Владимир Павлович – мудрый человек, чтобы спустить пары и успокоить оппонентов, спросил:

– Как тебе сама идея в принципе, Ефим Тимофеевич?

– В принципе – херня, а не идея… Но попробовать мне любопытно… Хотя бы потому, что вы уверяете, что я лучший… хотя это, ЕС-тес-НО, не главное… Ладно, расскажите, что от меня требуется. А я за это время подумаю, что вам ответить… Глядишь – и соглашусь… спьяну!

И ГГ рассказал.

То, что он рассказал – разглашать не имеет смысла – позиционировалось, как засекреченная информация. Однако методика подготовки любопытная.

Еще часа полтора-два Ефим спокойно пил пиво, слушал, как ему профессор и академик поясняют и рассказываю, что делать, когда и как, что его ожидает и на что он должен себя настраивать и подготовить… а Сломанное Ухо сидел молча и всё злился, как сыч!

Потом Ефим, ни говоря ни слова, ушел.

– Как думаешь, он нам поверил? – спросил Владимир Павлович Георгия Григорьевича.

– Нет.

– И мне так показалось.

– А это и не важно! Главное – он согласился.

– А не передумает?

– Теперь уже не передумает.

– Почему ты так уверен?

– Посмотри на него – он уже что-то начинает вспоминать.

– Думаешь, пока нет смысла ему выкладывать все карты?

– А это – ОН?

– Слышал, про эмблему «Аэрофлота»? И всё остальное…

– Да, – Георгий закусил губу, – это ОН, как пить дать! Я его себе другим представлял. А этот… Но пока ещё…

– Что – «пока ещё»?

– Пока он «угнетен» и «обезображен» цивилизацией – нет, это не совсем Он! Он же гнилой пока, как… Не понятно, как вообще он там оказался? Пусть пройдет второй уровень – и мы поймем, что не ошиблись, и он – даст Бог – сам всё вспомнит… Тогда и мы будем спокойны.

– Думаешь, он вспомнит?

– Если это тот, о ком мы думаем, обязан вспомнить!

– Точно?

– Без сомнений!

– Ладно, поживем – увидим!

Владимир Павлович посмотрел на скучающего директора.

– Геннадий Валерьевич, – «разбудил» он Сломанное Ухо. – Когда готов с ним вылететь на полигон?

– Да хоть сию минуту!

– Чудненько, – Палыч почесал бородку. – Три дня на подготовку, и вези его, к чертовой матери, в тайгу! Готовь! Сделай из него за зиму, что надо! Чтобы не пропал! А то всё…. Даже, подумать… Тьфу-тьфу-тьфу. Сделай, подготовь, одним словом! К июню, чтобы, как штык!

– Сделаю! – потирал руки ГВ. – Ой, сделаю! Как обещал! Подготовлю – не пожалеете! За полгода – так подготовлю!..

– Всё! Второго нашли, теперь у нас две единицы, остальное – по плану!