Желая дракона - Аманда Мило

Волосы Налле заплетены в косы, закрепленные на концах бисером, который хлопает и стучит друг о друга, когда она уклоняется и ныряет. Я гоняюсь за ней вокруг кастрюли, мимо разных вещей, которые не имеют значения и не замедляют меня настолько, чтобы спасти ее от меня. Она одета в одежду мягкого дубления, такую, которая не требует штанов и которую легко задрать или сорвать, в зависимости от того, на что у меня хватит терпения, когда я ее поймаю.

Когда я ловлю ее за волосы, Налле с визгом падает на пол.

Я следую за ней вниз, хватаю ее за плечо и крепко держу ее за косы, отводя ее шею назад, обнажая ее, чтобы мои зубы могли прикусить и попробовать ее на вкус.

Я оседлал ее ягодицы, заставляя ее пищать, когда мой посох тыкает в нее. Единственная причина, по которой я не по уши в ее теле, — это ее кожа из одежды. Я отпускаю ее волосы и сжимаю в кулаке ее кожаную юбку, задирая ее выше бедер.

— Подожди, подожди! — плачет Налле.

— Есть ли у тебя барьер девственницы? — удается мне сказать это губами, которые не хотят сотрудничать.

Я осознаю, что мои зубы обнажены, когда я наклоняюсь над своей женщиной, прижимая ее для нашего первого размножения. Отчаянно борясь с усилием воли, я перевожу взгляд на наши скамейки с ее тканым шерстяным постельным бельем.

Мы должны спариться.

Налле не женщина-дракон, чтобы наслаждаться царапаньем пола пещеры на животе, когда она набита до отказа и жестко оседлана моим членом.

— Я, — Налле громко вздыхает, — я сама позаботилась о своем «барьере» много лет назад.

— Хорошо, — мурлыкаю я и сжимаю ее гладкую и шелковистую заднюю щеку с такой силой, что она задыхается и изворачивается. — Великие алые луны, эти задние конечности! Я мог бы вонзиться в них зубами.

Налле начинает задыхаться.

— Я отнесу тебя на скамейку с постельными принадлежностями, — говорю я ей. — Если ты убежишь от меня, я собью тебя с ног и возьму там, где мы упадем. Поняла?

Шея Налле обмякает, щека издает хлопающий, прилипающий звук, когда соприкасается с полом.

— Да, — выдыхает она. — Я понимаю тебя, Халки.

А потом ее бедра шевелятся. От этого ее обнаженные ягодицы трясутся.

— Мы не доберемся до скамейки с постельными принадлежностями, — глухо произношу я.

Моя рука ныряет под ее бедра, и она вскрикивает, когда мои пальцы ищут ее женственный бутон удовольствия.

Моя первая попытка не увенчалась успехом, и я не забыл об этом. Но теперь Налле знает меня лучше, она доверяет мне и издает слабые сигналы в виде прерывистого дыхания, подъема бедер и ободряющих стонов.

Конечно, представление о том, что у нее где-то спрятан главный источник удовольствия, не совсем чуждо мне. У самок драконов тоже есть такой бутон. Их орган удовольствия прямо внутри их отверстия наполняется кровью, им доставляет невероятное удовольствие, когда их дразнят, и он заперт в месте, которым немного сложно манипулировать.

Я достаточно хорошо умею манипулировать Налле. Я знаю это, когда она начинает выкрикивать мое имя. Ее тело дергается, и я играю с мягкой, чувствительной частью ее тела, пока она не начнет дрожать, вздрагивая и истекать пахнущей жаром влагой между ее бедер.

Когда она встает на колени, чтобы предложить мне спину для оседлания, я знаю, что она готова к размножению.

Я снова хватаю ее за волосы, выворачиваю ей шею, чтобы обнажить ее для моих зубов, и крепко хватаю за затылок.

— Халки! — кричит она, когда тупой кончик моего стержня касается ее опухших складок.

От каждого толчка у нее перехватывает дыхание от волнения, а ее реакция сводит меня с ума.

Мой таз прижимается к полушариям ее задницы, и это необычайно комфортное и радостное ощущение. Я хочу стучать по ним и слышать, как наша кожа соприкасается. Я хочу почувствовать, как моя твердость шлепает ее.

Когда мой член находит место, где ее мягкость скрывает горячий шелковый рот, я погружаю свой кончик в ее влажность и вожу глубоко.

Масляные железы моего ствола извергают самую густую жидкость, которую я когда-либо тратил, облегчая мой путь и нагревая ее внутренности до жидкого огня.

Налле выкрикивает мое имя, и я рычу ей в шею. Проклятие, это похоже на полет прямо в небеса.

Ее локти сгибаются, она опускает свои плечи на пол передо мной, заставляя мой рот высвободить ее плоть, иначе я боюсь, что причиню ей боль. Но это все, на что я готов пойти, и, поскольку мой кулак сжимает ее бедро, она вынуждена выгнуть спину, потому что я не позволяю ей уйти. Нет, она останется там, где есть. Я убираю свою длину, наслаждаясь сосущим звуком, который издает ее жадная оболочка, когда мой член вырывается из эротического захвата ее тела.

— Ум-м-хм, — стонет Налле прикрывшись руками, все еще полуобморочная.

Грудь ударяет ее в спину, когда я вдыхаю и опускаюсь на нее, чтобы поцеловать ее в затылок, я нахожу в себе силу воли, чтобы медленно скользнуть по ее нежным складкам, прослеживая щупальца моего члена, позволяя им работать, прежде чем я снова нахожу это место между ее губами и легко погружаюсь внутрь. Я сильно прижимаюсь к ней бедрами, заставляя ее застонать от шока, и толкаю ее тело вперед по полу. Перед нами плетеный коврик, и, если мы не трахаемся в постели в этот первый раз, я могу трахнуть ее хотя бы на ковре.

Я выхожу из нее и врезаюсь обратно, клянясь, что сделаю именно это.

Глава 19

Налле

О члене Халки должно быть ходят легенды. Это потрясающе.

Два странных щупальца на конце его посоха удлиняются и обвиваются вокруг моего клитора, дергая и щекоча. Каждый раз, когда он отстраняется, напряжение спадает — и тогда они набегают на меня, заставляя прикусить губу и стонать от этого ощущения. Когда Халки толкается глубоко, напряжение увеличивается, пока щупальца не отрываются от моего клитора. Этот дразнящий ритм сводит меня с ума.

Оргазм обрушивается на меня, как бушующий смерч, заставляя кричать.

— Да-а, — шипит Халки, когда его член подвергается мощному массажу.

Он перестает толкаться и крепко держится внутри меня, чтобы наилучшим образом воспользоваться тем, как мой канал трепещет и захватывает его.

Мои хныканье и стоны доводят Халки до крайности. Он начинает долбить меня, его бедра двигаются с достаточной силой, чтобы заставить меня видеть звезды, его освобождение обрушивается на него.

Но вместо того, чтобы кончить, он выходит.

Халки обвивается вокруг меня, как осьминог, атакующий землю. Его сильное тело заставляет мое перевернуться так, что я смотрю на