Раздольное: исторические события и личности - Валентин Пак

1884 по 1896 гг. от него родилось около полутораста жеребят. Жеребчики в четырехлетием возрасте охотно покупались в войска и ценились городскими жителями за их крепкие ноги и хорошую службу. Дочери же, за очень малым исключением, почти все поступали… в заводские матки.

Жеребец этот по справедливости заслужил название основателя породы на первом в крае заводе… Не считая проданных и выбывших от разных случайностей в период 12-летнего пребывания его на заводе… в числе 146 маток, состоящих по описи 1-го января 1896 г., находится 56 его дочерей и 25 внучек, итого 81 матка его крови».

В 1886 году конный завод в Сидими получил чистокровных арабских лошадей. Это были жеребец Саиб и кобыла Эльмаска от завода графа В.А. Браницкого; их доставили из Одессы пароходом Добровольного флота «Царь». Это был первый опыт перевозки лошадей из европейской России в Приморскую область морским путем. Из потомства Саиба получились хорошие верховые и пристяжные лошади. Конный завод М.И. Янковского развивался успешно, несмотря на невзгоды и временные неудачи: нападение тигров на жеребят, ограниченность пастбищ, болезни, занесенные из соседних азиатских стран.

Увеличивающийся со стороны воинских частей спрос на лошадей Янковского заставлял владельца расширять производство. С этой целью он в 1891 году предпринял поездку в Западную Сибирь для закупки там на рысистых заводах, а также у населения производителей-жеребцов и кобылиц. Поездка затянулась на десять месяцев из-за плохих сибирских дорог, трудностей с переправами через реки и озеро Байкал, нехватки транспорта во время сплавов по рекам. О сложностях транспортировки табуна свидетельствует архивный документ – телеграмма, посланная Михаилом Янковским 7 мая 1892 года из Читы в Хабаровск, на имя Приамурского генерал-губернатора:

«Прибыл в Читу из Томска со ста шестьюдесятью лошадьми, в числе их находится девять жеребцов кровных, двадцать четыре полукровных и простых, и шестьдесят маток для развития коннозаводства в Уссурийском крае. Остальные лошади в большинстве подъемные для батальонов. Поплыву из Читы в Благовещенск на плотах. Товарищество Амурского пароходства ввиду совпадения моего прибытия с новобранцами отказывает мне в баржах до Хабаровки и по Уссури до конца июня. Между тем, местность от Благовещенска до Хабаровки и по Уссури заражена бывшей там сибирской язвой, в жаркое время дорогою небезопасна: трава, сено, дальше овод, которого не выдержат кровные и другие более неясные лошади. Весь успех зависит от возможностей поспешности провоза лошадей до жаркого времени из Благовещенска, куда прибуду в конце мая, иначе с большими трудами и затратами дело может погибнуть. Почему честь имею покорнейше просить начальнического распоряжения Вашего Высокопревосходительства разрешить мне занять пароход и нужные барки под лошадей, из назначенных под другие терпящие некоторую отсрочку грузы. Покорнейше прошу не оставить меня резолюцией по адресу: Сретенск, Янковский».

Исполняющий обязанности Приамурского генерал-губернатора генерал-майор А.С. Беневский весьма оперативно отреагировал на это ходатайство. Уже 12 мая 1892 года, т. е. через пять дней после получения телеграммы, он направил депешу директору Товарищества Амурского пароходства в Благовещенске:

«Янковский сплавляет в Благовещенск к концу мая сто шестьдесят лошадей. Если в ожидании свободных барж задержите означенных лошадей целый месяц в Благовещенске, откуда далее будут перевозиться в самую жару по зараженным сибирской язвой местам, то лошади, наверное, выпадут в разорение честного полезного деятеля и в крайний подрыв развитию коневодства, а потому убедительно прошу, не признаете ли возможным согласиться с Янковским и за его счет зафрахтовать пароходы для новобранцев, а баржи назначить под его лошадей до Буссе, откуда может направить гоном».

Несмотря на трудности транспортировки, табун прибыл в Сидими осенью 1892 года без больших потерь.

Деятельность конного завода требовала немалых затрат, особенно в первое десятилетие. Средства для этого М.И. Янковский получал от других видов хозяйственной деятельности: разведения пятнистых оленей, выращивания женьшеня, рыболовства, охоты. Некоторый доход был от поставок мяса в воинские части, прежде всего в Раздольное, где квартировали Приморский драгунский полк, 1-й Восточно-Сибирский Его Величества стрелковый полк и другие воинские подразделения. Не всегда поставка мяса происходила благополучно. Так, осенью 1895 года газета «Дальний Восток» в нескольких номерах разместила сообщение о том, что в Раздольном разгорелся спор между крестьянами и доверенным Янковского – неким Бердовым.

В первой публикации (27 октября 1895 года), под заголовком «Из жизни окраины», газета сообщила, что 5 октября из деревни Фроловки, отстоящей от Раздольного в 200 верстах (Сучанская долина), в сопровождении шести крестьян – владельцев скота, прибыло стадо в 37 голов. Крестьяне утверждали, что им был обещан расчет в три дня, но доверенный Янковского заявил, что скот будут забивать постепенно, по мере надобности гарнизона, т. е. примерно в течение месяца. Один из фроловских крестьян с негодованием заявил корреспонденту газеты: «Разве мы уж такие дураки, чтобы, имея в виду отлучиться из дома, даже позабыли узнать, на какой срок отлучаемся? У нас ведь есть свое хозяйство, требующее постоянного надзора, без которого даже этой скотины у нас не было бы».

Приведя в публикации мнения крестьян и доверенного Янковского, корреспондент вынес спорный вопрос о сроках оплаты крестьянам на суд читателей. Вскоре в газете появилось «Письмо в редакцию», подписанное М.И. Янковским:

«…20 сентября начальник Южно-Уссурийского округа лично предложил мне покупку скота на Сучане у крестьян, пострадавших от наводнения, но с тем условием, чтобы гарантировал покупную цену не менее 3 руб. 50 коп. за пуд, которая там практиковалась.

Посланный мною туда доверенный Червов через посредство местного сучанского пристава объявил крестьянам цену 4 руб. за пуд и, поручив производство самой покупки доверенному Бердову, сам возвратился во Владивосток.

В короткий срок было куплено Бердовым 226 голов рогатого скота. При покупке вес определялся по взаимному соглашению, в живом скоте. Но некоторые крестьяне не согласились с покупателями в определении веса таким путем и пожелали присутствовать при убое своего скота, чтобы вес мяса проверить лично…

Им было обещано за прогон до с. Раздольного, сверх платы за мясо, по рублю со скотины. Первым таким гуртом, состоящим из 37 голов скота при 6 крестьянах, был гурт, прибывший в Раздольное 5 октября».

Далее в своем письме М.И. Янковский утверждал: Бердов предупреждал крестьян, что убой скота будет производиться по мере потребности батальона, и что первый из хозяев скота может получить расчет через три дня, а остальные должны дожидаться своей очереди. Закончил свое письмо в редакцию Янковский рассуждением, что крестьяне «не маленькие» и должны понимать, что для нужд батальона убить за 3 дня 37 голов скота невозможно.

Еще в двух последующих номерах газеты были опубликованы краткие заметки, в которых комментировался спор между Янковским и