Неизбежное - Диана Витальевна Панченко

в голову идею, что им кто-то должен, что в их бедах виноват другой и уж тем более что ненавистью надо гордиться.

Построение украинской «идентичности» вылилось в насаждение мании величия, основанной на комплексе неполноценности.

Украина стала гордиться тем, что она не Россия. Для такой гордости ничего не надо делать: украинец хорош по праву рождения.

Идеология фундаментализма, придуманная диссидентами, пышным цветом расцвела в годы правления Ющенко.

Основной темой антироссийской пропаганды стала интерпретация голодомора 1932–1933 годов как геноцида — любимый исторический сюжет Ющенко.

«Правда о голодоморе должна дойти до сердца каждого человека», — считал он.

Голодомор положили как краеугольный камень в фундамент национальной идентичности. В этом признавалась Чумаченко. По ее словам, голодомор накрепко врезался в нацию на уровне подсознания, менталитета и мировоззрения.

Если у других народов центральным для нации событием, как правило, выступает победа (День Победы в Великой Отечественной войне, День независимости США, взятие Бастилии), то на Украине им стало поражение — голодомор.

При Ющенко интерпретация голодомора приобрела совершенно определенные тона: не Сталин и не коммунистическая верхушка, а русские виноваты в попытке истребить голодом население Украины.

Параллельно с этим шла безудержная героизация бандеровцев.

«В моем понимании национальный герой — это человек, внесший вклад в становление своего национального государства, — делился мыслями Ющенко. — Это единственное определение национального героя. Степан Бандера, Симон Петлюра, Иван Степанович Мазепа — все они национальные герои, ведь своими действиями закладывали фундамент украинской Независимости. Это было в прошлом, и этого не вычеркнешь. Украинская политика памяти должна была очертить эти берега: надо было сказать о том, что у нас есть отличная, нерусская история, что в ней есть свои герои, мотивы и события, которые нужно понимать как свои истоки, как ответы на вопрос, почему твои деды поступали так, а не иначе. И вообще, политика памяти — не проекция в прошлое, она проекция в будущее!»

Историческое полотно и «проекцию в будущее», конечно, сочинял не дилетант Ющенко. Ее разрабатывали лощеные академические ученые Украинского исследовательского института Гарвардского университета, профессора, пропагандисты радио «Свобода».

Определились «фальшивые ценности» из «плана Даллеса»: герои — бандеровцы, независимость как отказ от всего русского, ненависть к русскому.

Разумеется, Ющенко не признавал советских героев.

Летчика Великой Отечественной войны Ивана Кожедуба, полководцев Семена Тимошенко, Родиона Малиновского, Павла Рыбалко, партизана Сидора Ковпака. А ведь они честно и мужественно сражались для того, чтобы уберечь украинский народ от истребления, уготованного ему Третьим рейхом.

Был ли для Ющенко героем Алексей Берест, воевавший за спасение украинцев от Третьего рейха и водружавший Знамя Победы над Рейхстагом? Нет.

Все они не стали героями независимой Украины, в отличие от пещерных русофобов Бандеры и Петлюры.

Украинцам отказали в праве иметь общих героев с россиянами, казахами, белорусами, представителями других национальностей СССР. Им придумали нового, персонального героя — Бандеру.

10 января 2010 года Ющенко присвоил Бандере звание Героя Украины.

Удивились даже на Западе. 26 февраля 2010 года Европарламент выразил сожаление, что Ющенко присвоил лидеру ОУН, который сотрудничал с нацистской Германией, титул национального героя.

Впрочем, в официальных героях Бандера продержался всего несколько месяцев.

Когда президентом стал Виктор Янукович, Донецкий окружной суд на формальных основаниях упразднил указ Ющенко, объяснив, что звание «Герой Украины» можно присваивать только гражданам Украины, а Степан Бандера им не был.

Большинство украинцев не осознавало всю опасность политики Ющенко и не прислушивалось к журналистам, экспертам, которые старались объяснить, куда ведет намеченный Ющенко путь.

Например, некоторые украинские историки выступали резко против топорной интерпретации истории.

Доктор исторических наук, заведующая кафедрой истории Киево-Могилянской академии Наталия Яковенко рассказывала про опасный, растиражированный через учебники «пессимистический» образ прошлого Украины.

«Речь идет об изображении истории Украины как жертвы всех, кто хотел ее захватить, оккупировать, уничтожить — от татаро-монголов до 1991 года. Это потенциально прокладывает дорогу к комплексу неполноценности и, конечно, не продуцирует положительный опыт. В конце концов, если уж на то пошло, это не соответствует историческим реалиям, потому что жители Украины вполне справлялись и под «колониальным гнетом», над которым так болеют наши учебники».

По ее словам, транслируемые властью нарративы воспитывают в украинцах представление о себе как о нации-жертве, прививают чувство «обреченности на неуспех».

Она указывала и на фактические ошибки. Например, что в самом создании СССР именно Украинская республика сыграла едва ли не главную роль. А Советская Украина была полноценным «соучастником функционирования большевистской системы как в ее положительных (массовое образование, индустриализация и т. д.), так и в преступных проявлениях — репрессиях, коллективизации, голодоморе».

Цитировать историков можно не на одной сотне страниц. Они отмечали исторические неточности и ошибки, которые тиражировала власть, высказывали опасения за историческую память народа, предсказывали ущербность будущих поколений, воспитанных на идее «нас всегда обижали».

Их игнорировали: слова главы государства весили не в пример больше, чем осторожные реплики ученых.

Но давайте попробуем представить, что случилось бы, если бы, государственная политика исторической памяти строилась по лекалам доктора Яковенко, а не президента Ющенко.

Получилась бы нормальная, как у большинства стран, история сосуществования, совместной жизни на одной территории разных наций и народностей, их неизбежных конфликтов и примирений.

Ющенко этого не понимал, не был готов понимать. Он был ослеплен фундаментализмом.

Порой он просто не отдавал себе отчет, что говорит.

В интервью радио «Свобода» он вспоминал, как сказал Владимиру Путину, что Украина хочет извинений от российских властей за преступления, совершенные в отношении Украины. Ющенко говорил Путину: «Независимо от того, это красная власть, это имперская власть или это царская власть. Цвет не имеет значения, имеет значение сущность. И тогда мы могли бы выйти на политику прощения и примирения». Путин искренне изумился: «Виктор Андреевич, вы что хотите, чтобы Россия за царское правление извинялась!?»

Если от России ждали извинений за царское правление, то не стало бы следующим требованием покаяться за то, что Брежнев сажал в тюрьму украинских диссидентов? Получился бы абсурд вполне в