Любовь сквозь пиксели - Таня Свон

сложном и долгом пути. Не хочется признавать, но без Оникса я бы действительно не справилась. Некоторые ловушки срабатывают в любом случае – их невозможно отключить, щиты не блокируют их урон, который для меня почти смертелен. А без Оникса, лишь на зельях, я бы не сумела полноценно излечиться. Любая тычка стала бы для меня последней.

Но он подхиливает меня, а вокруг постоянно кружат целебные искры, похожие на фей. Любая рана – и осколки света устремляются к тебе, чтобы остановить кровь или срастить кости.

Ямы с ядовитыми шипами. Невидимые растяжки, которые запускают грады стрел. Взрывчатка под случайными плитами. Ядовитые лозы, которые так туго затягивают проходы в следующие коридоры, что приходится продираться через них с криком… И, конечно, толпы чудовищ, таких сильных, что могут составить конкуренцию любому боссу из Великого Леса.

И пока я с трудом расправляюсь с одним или двумя, Оникс умертвляет целые армии.

Без него я бы и правда не прошла и трети пути. И пока мы продолжаем идти к загадочной цели в нерушимом молчании, я не могу перестать задаваться вопросом: откуда у него такая сила? Сейчас она кажется еще более сокрушительной и таинственной, чем раньше, когда не знала полного потенциала Оникса.

Хотя знаю ли я его сейчас?

Чем дольше идем, тем сильнее растет напряжение. Что ждет в конце? С кем придется сразиться за награду, спрятанную в столь сложном данже? Я мысленно готовлюсь к бою, когда Оникс толкает тяжелые двери кованых ворот. Он же, напротив, кажется спокойным и впервые за время нашего приключения пропускает меня вперед. В зал, в котором столько света, что режет глаза.

После темных мрачных коридоров это помещение кажется сокровищницей, где главная драгоценность – свет. Мы словно оказываемся внутри бриллианта, на гранях которого танцует солнце. Стены из стекла устремляются ввысь, но увидеть, как они встречаются на вершине, невозможно, ведь там свет ярче всего.

Щурюсь, пытаясь рассмотреть хоть что-то, но вижу лишь громоздкие статуи людей, подпирающих хрустальные своды. Их лица скрывает ярчайший свет, но по одеждам можно догадаться, что передо мной две женщины и мужчина.

– Смелый путник. – От этих голосов дрожат стены и пол. Они, сплетаясь в хор, похожи на гром всего мира, на то, как воды всех океанов ударяются о камни.

От этих голосов все внутри меня сжимается.

– Отринь человечность и прими силу, – гремят голоса, а статуи вдруг приходят в движение.

Одна из них, что стоит в центре, наклоняется и раскрывает передо мной гигантскую ладонь из белого мрамора. В ее центре – озеро крови, такой же красной, как человеческая. Но есть в ней странный блеск чего-то темного, пугающего.

Я жду, что Оникс даст подсказку, но он молчит, стоя позади. Тогда я оборачиваюсь и спрашиваю:

– Что происходит?

И вместо Оникса мне снова отвечают великие хранители этого места:

– Испей дарованное. Вкуси силу и сполна за нее заплати.

– И чем я должна заплатить? – обращаюсь уже к статуям.

Видеть бы их лица! Но вуаль света надежно защищает хранителей от человеческих глаз.

– Человечностью. Утратишь одно, оберешь другое.

– И что это значит?

Хранитель опускается на колено, чтобы придвинуть каменную руку в мою сторону. Пол под ним хрустит. Мозаика, выложенная там, обращается в цветную крошку.

Я жду, но ответа так и не слышу. Тогда ближе подхожу к мраморной руке и заглядываю в красное озерцо. Из него на меня смотрит мое же отражение – снежинка, раскачивающаяся на поверхности алого зеркала.

«Не пей», – чудится мне движение губ в отражении.

– Вкуси, вкуси силу! – гремят голоса. – Подчини себе великую кровь! Утопи в ней врагов!

Мне не нравится этот гром в моей голове. Не нравится тошнотворная жижа, к которой должна прильнуть губами. Не нравятся темные обещания, которые наверняка будут стоить мне слишком дорого.

И когда уверенность во мне становится непоколебимо крепкой, я одним легким движением прокручиваю косу в руке и ударяю в центр раскрытой ладони. По мрамору молнией бежит трещина. Кровь рубиновыми брызгами разлетается в стороны.

А потом раздается такой душераздирающий крик, что от него начинает крошиться потолок. Свет меркнет, и все хранители – великие титаны – склоняются ко мне, отпустив хрустальные своды.

– Как ты смеешь! – рычат они в один голос. – Ты поплатишься за дерзость жизнью!

Я вижу их лица и застываю в ужасе. Свет прятал не прекрасных божеств, а уродливых чудовищ.

Глаза хранителей пылают огнем. Зубы их – острые и частые, как у пираний, а лоб венчают изогнутые кзади рога. Прямо как…

– Бежим! – звенит в ушах чужой голос. И он принадлежит не статуям, не мне.

Это Оникс.

Он хватает меня в охапку и так быстро несется мимо града атак каменных рук и кусков рушащегося потолка, что перед глазами все смешивается в размытое светлое пятно с красно-черными вкраплениями. Однако, как бы молниеносно Оникс ни двигался, нас все равно задевает.

Мощный удар опрокидывает нас обоих. Я кубарем качусь под ноги одного из титанов, раздирая кожу о камни и осколки, которыми усеян пол. Оникс лежит, где упал, и на него несется огромный кулак хранителя.

– Осторожно! – кричу я, хотя сама не в меньшей опасности.

Оникс накладывает на нас обоих щиты. Они окутывают тенями, но лопаются при первых же ударах, которые должны были убить и меня, и Оникса. Хранители в бешенстве. Хрустальный зал почти разрушен.

Скоро это тайное место станет нашей могилой.

Я уже вижу черное небо, усеянное звездами. Потолок обрушен. Сквозь брешь вниз сыплется черный песок. Титаны в исступлении топают и бьют руками о землю, пытаясь раздавить нас. И если мое здоровье каким-то чудом еще не так уж просело, то полоска жизни Оникса близится к нулю.

Если он, сильный игрок, умрет, и мне надеяться не на что. Нужно защитить Оникса, и тогда у нас появится шанс!

У меня есть скил, который может выиграть нам немного времени. Но, если использую его, останусь без сил. Попытка будет только одна.

Подгадываю момент, когда все титаны будут готовиться к новому граду атак. Кто-то замахивается, кто-то поднимает ногу, чтобы обрушить ее на Оникса, как на мелкую букашку. «Сейчас» – понимаю я и ударяю древком по полу.

От этого места, как круги на воде, расходятся волны силы. Они поднимают камни в воздух и заставляют их застыть в случайном положении. Застывают и титаны. Время будто останавливается.

Но не для нас.

Оникс истекает кровью. Я вижу, как он держится за раненую руку, какой алый след остается за ним на светлом полу и