Начало всех начал - Тина Вальен

– Я ездил за благословением к маме. Она очень рада за нас, но ехать сюда со мной не решилась. Ты сегодня же позвони своим родителям, пусть срочно вылетают сюда.

Я бросилась на шею Серёже. Как я могла усомниться в нашей любви? И будет свадьба!

Приглашение ошеломило папу, который взял трубку. Он помолчал минуту, а потом закричал:

– Дочура, наконец, у меня будет внук! – чем жутко меня обидел. Потом он заявил, – Там празднуйте, как хотите, а мы будем готовиться здесь. Такую свадьбу закатим – всех за пояс заткнём! Когда вас ждать? Мама говорить не может, ревёт белугой от счастья. Благословляем вас и целуем. Главное торжество будет здесь! – папа был в своём репертуаре.

Я знала, какую свадьбу они приготовят со своей роднёй. Но это будет потом, хотя и неизбежно…

Через неделю сыграли три свадьбы. Наша оказалась сюрпризом для всех. На моей руке сиял маленький бриллиантик в старинной оправе, платье я надела своё любимое. Спасибо тебе, Олечка! От души дарила, на счастье. И счастье было. Такое прекрасное и, казалось, вечное…

Свадьбы пели и плясали. Под огромным шатром, увитым цветами, столы ломились от яств. Гостей и почитателей семейства Колобков было не сосчитать, как диких обезьян в пресловутой Бразилии. Речи со стороны высокопоставленных гостей казались нескончаемыми. Только теперь всем стало ясно, насколько известен и почитаем Михайло Потапыч.

После обильного застолья и старинных венчальных песен все переместились во Дворец культуры: домом его уж никак нельзя было назвать после ремонта. Работал фонтан, вокруг красовались цветочные клумбы, а сам дворец сиял иллюминацией. Да, Михайло Потапыч умел не только прекрасно руководить, но и преподнести свой труд. Сегодня его звёздный час.

На входе рядом с афишей концерта висела реклама: «Сегодня! Только сегодня! Супружеский долг! Исполняется впервые! Желаем выполнить и перевыполнить!»

Ниже мелкими буквами кто-то приписал: «А я в родном Мухосранске вспомню весёлую свадьбу и горько заплачу». Концерт был исполнен с таким задором, что министр, который старался себя не афишировать, обещал прокатить его в Москве. Потом снова собрались за столом, а молодёжь жгла последний костёр на берегу реки. Жаль, что не было наших родных. Утешало одно: всё снималось на видео Феликсом, Серёжиным другом ещё по Афгану, приглашённым из Москвы.

Мы с Серёжей сразу после концерта удрали в свой рай. Отвёз нас туда на машине Феликс. Там уже была расстелена скатерть-самобранка вся в цветах, в кустах спрятался шалаш, и горел костёр.

– Фил, ты настоящий друг! Спасибо!

– Серёжа, одна просьба: можно сделать снимки невесты, запечатлеть ваше счастье среди этой дивной природы? Такая красота, мне жутко неловко, но… Пока солнце не село…

– Ты в своём репертуаре. Проси Женю.

– Фото на закате не получатся, – удивилась я.

– Ты не знаешь Фила: он мастер-фанатик, в лучшем смысле этого слова. Проще согласиться сразу. Он способен из заката сделать рассвет.

– Женечка, ты ещё услышишь обо мне! А фото останутся памятью на всю жизнь.

Уехал он очень довольный: я превращалась в невесту, в ангела, в весну, богиню. Фантазии Фила меня утомили. Я не верила, что фото получатся.

– Кто он такой, Серёжа? – спросила я, когда мы расположились у костра.

– Вместе служили. Сын московского штабиста. Романтика завела его в Афган наперекор воле отца. Она мгновенно выветрилась из головы, когда пару раз обстреляли колонну. Но даже под обстрелом он не выпускал из рук фотокамеру. Отец под конвоем вернул его в Москву и сразу отослал учиться в Европу. Его снимки печатали за границей в лучших антивоенных изданиях. Каких только приспособлений для съёмок у него нет! Он давно стал асом в своей профессии. В этом году открыл собственную студию, раскручивает бизнес пока на рекламных фотографиях для моделей. Сейчас это новая ниша. Куда пойдёт страна дальше, не понятно.

Серёжа подбросил в костёр веток и подмигнул мне:

– Женя, тебе это очень надо? Кстати, ты ему очень понравилась.

– Он твой друг, а я и о тебе почти ничего не знаю.

– Давай договоримся: у нас есть дела важней автобиографии. Ещё я горжусь тобой – выдержать весь этот свадебный ритуал, потом концерт. Ты у меня, оказывается, сильная… и прекрасная. Просил Потапыча перенести концерт на завтра, но он, в свою очередь, умолил постараться сегодня для своего друга-министра. Умеет он выжимать всё из ситуации. Хватка не ослабла, хотя сам еле на ногах держится.

– Ты похож на него, племянник!

– И это узнала? Всё! Хватит разоблачений! – сказал он с улыбкой и поцеловал меня.

– Серёжа, меня волнует моя сексуальная неопытность…

– Вот сейчас мы с неё и начнём! Сначала краснеем… вот, уже начинается, а красный цвет – сигнал к нападению для неуправляемого дикаря. Ты просто изощрённая соблазнительница!

– Ты ещё и издеваешься! – вырвавшись из объятий, я убежала к реке и спряталась в ней по горлышко за кустом ивы. Вдруг какой-то угорь пощекотал мне ноги. Я затаила дыхание. Скользкое тело поднялось выше, лаская мою грудь и разжигая во мне желание. Изнемогая, я выползла на мягкую траву, и это ещё сильнее возбудило меня. Чёрное тело появилось из воды и медленно стало натирать меня илом, немного шершавым, доводя меня до пика исступления. И была другая любовь: нежная, но такая же сладкая…

Утром я выглянула из огромного спальника: Серёжа возился у костра, пахло кофе.

– Серёжа, неужели кофе?! С тобой не пропадёшь.

– Доброе утро, птенчик. Вылезай из гнёздышка и узнаешь, наконец, за кого выскочила замуж.

– Да, пожалуй, и мне пришла пора раскрыть своё настоящее имя… – таинственно продолжила я.

– Вот как? Ну, начинай первая. Времени у нас до обеда, потому что светлицу раньше не освободят. А потом сборы домой. Ты знаешь, что я сдал экзамен в МГИМО, и с сентября буду учиться там? Взяли на второй курс.

– Открылась шкатулка Пандоры. Когда ты успел?

– А когда ты решила проучить меня со своим байкером. Вот уж некстати. Мне ехать на экзамен, а тут ты…

– Почему экзамен, он один?

– В прошлом году я сдал все, кроме экзамена по языкам. Договорились, что их я сдам сразу после защиты диплома в пединституте.

– Так просто договорились?

– Так просто… Я «афганец» и имею орден. Мне приятно впервые говорить об этом… своей жене. Иди ко мне поближе.

Он обнял меня. Мы помолчали, осознавая новые для нас понятия: муж, жена.

– Серёжа, расскажи мне о себе, – тихо попросила я.

Мы проговорили до самого обеда. Нас, видимо, уже обыскались. На горизонте показалась машина: это ехали за нами.

На центральной площади стояли автобусы. Все собрались возле них: наши и местные. Прощались весело, до следующего лета. Потапыч только что проводил высоких гостей и, забежав на мраморные ступеньки Дворца культуры, собрался держать прощальную речь. Мы приехали вовремя. Шум стоял невообразимый. Серёжа вынес мегафон и дал дяде. Вдруг все замолчали, потом захлопали. Наш кормилец чуть не прослезился: тяжко достались ему последние дни. Потому и хлопали, и скандировали все хором: «Спасибо»! Колобок, так и не сказав ни слова, махнул рукой – с Богом! Все мигом заняли автобусы, и колонна тронулась.