Обыкновенная война - Борис Геннадьевич Цеханович

этом свой маленький или большой – но плюс. И плевать ему на то, что артиллерия должна в течение пару часов собраться, сорваться с места, в ночь совершить тридцатикилометровый марш. Плевать ему и на то, что офицеры последнюю ночь проведут не с семьями, а на погрузке.

Я добрался до ближайшего телефона и позвонил домой: – Валя, сколько тебе нужно время на приготовление закуски на эшелон? Вполне возможно нас сейчас кинут на погрузку.

– Мне нужно три часа.

– Хорошо у тебя есть четыре часа. Я тебе потом перезвоню.

Когда я пришёл в кабинет командира арт. полка, там уже сидели: полковник Шпанагель, генерал Фролов, командир арт. полка полковник Бойцов, офицеры штаба артиллерии округа, наш новый начальник артиллерии полка подполковник Богатов Василий Михайлович и командир арт. дивизиона майор Князев.

– Копытов, – нетерпеливо спросил Шпанагель, когда я доложил о прибытии, – ты готов вот прямо сейчас пойти на погрузку? – Видно было, что он даже не сомневался в положительном ответе и был очень удивлён моим ответом.

– Товарищ полковник, я готов загрузится на эшелон, если мне отдаст приказ командир полка, через четыре часа, – твёрдо, но решительно заявил я.

– Как? – Нервно взвился Шпанагель, – я тебя не спрашиваю про командира полка. Я тебя про погрузку спрашиваю. Вон Князев доложил мне, что он готов к погрузке. И ты мне ответь – Ты готов сейчас к погрузке?

Я с немым укором посмотрел на Андрея, но тот упорно отводил от меня свой взгляд. И он, и я прекрасно знали, что он не готов к погрузке и ему ещё имущество нужно грузить на технику как минимум полночи, но видать у него не хватило духу сказать об этом начальнику.

– Товарищ полковник, я ещё раз докладываю, что если мне прикажет командир полка, то буду готов к погрузке через четыре часа.

Реакция на моё заявление, в зависимости от степени причастности к моей батарее, была у всех разная. Подполковник Саенко весь сжался, как будто ожидая, что его сейчас все начнут бить, залепетал что-то о том, что я готов к погрузке на 100%, но он не может понять моей позиции. Генерал-майор Фролов возмущённо всплеснул руками, но промолчал. Командир артиллерийского полка, который явно недолюбливал меня, непонятно по какой причине, покрутил головой – типа: а что другого можно от него ожидать. Подполковник Богатов философски и отстранённо пялился в потолок. А Андрей Князев в недоумение смотрел на меня – Стоит ли из-за какой-то ерунды связываться с начальством? Я же стоял спокойно, ожидая ругани и упрёков. Повисла тягостная тишина, после чего Шпанагель внезапно встал и выбрался из-за стола: – Ну-ка, Копытов, пошли… Выйдем.

Мы вышли из кабинета, молча спустились на 1ый этаж и мимо дежурного по полку вышли на крыльцо штаба.

– Дыхни на меня, – я дыхнул.

– Так ты пьяный, – обрадовался начальник, – ну, тогда всё понятно….

– Товарищ полковник, – с досадой заговорил я, – ну, выпил, грамм может семьдесят в общей сложности. Я ведь должен был отблагодарить офицеров, которые мне помогали, да и звание

обмыть. Что, вы на моём месте по-другому бы поступили? Я ведь догадываюсь, почему вы о готовности к погрузке спрашиваете. Вам, ведь, надо быть довольным, что у артиллерии есть ещё одна ночь, чтобы полностью быть готовыми. Последнюю ночь офицеры побудут дома с близкими. И завтра здесь загрузимся, а не гнать ночью артиллерию с бухты-барахты за тридцать километров. Вы же спешите доложить Командующему, что артиллерия готова грузиться вместо 3го батальона. Куда вы торопитесь? Зачем? Пусть пехота грузится. – Я замолчал, понимая, что не надо перегибать палку в таком противостоянии.

– Копытов, ты рассуждаешь и принимаешь решения исходя из своего уровня информации, поэтому ты многие вопросы неправильно понимаешь, да и многого не знаешь. – В течение двух-трёх минут Шпанагель что-то мне начал объяснять о раскладе сил в штабе округа, но потом резко прервав объяснения, с досадой махнул рукой и отпустил меня, а сам вернулся в штаб.

Из батареи я позвонил дежурному по арт. полку и попросил его, как только Шпанагель уедет позвонить мне, а сам сел с офицерами выпивать дальше. Через десять минут позвонил дежурный и сообщил, что полковник с полка уехал: куда – не знает. А ещё через пять минут из штаба прибежал нервно-взбудораженный подполковник Саенко и начал меня с экспрессией упрекать за моё, как ему показалось, неразумное поведение. Я внимательно и молча выслушал, налил ему водки: – Григорий Иванович, всё это ерунда. Лучше выпей за моё звание, за то чтобы я вернулся живым, да и не только я….

Саенко быстро успокоился, сел за стол и выпил, закусывая, рассказал, что Гвоздев, как вернулся обратно в кабинет быстро закончил совещание и уехал в ресторан, так как узнал, что Командующий приказал выпустить всех арестованных бунтовщиков с гауптвахты, за исключением восьмерых зачинщиков. «Пусть третий батальон кровью смывают свой позор» – сказал Командующий. Сейчас третий батальон готовится к погрузке.

Я налил себе ещё 50 грамм, поблагодарил офицеров за оказанную помощь, выпил за их здоровье и ушёл домой.

Дома меня ждали. Я помылся, сел вместе со своими близкими за стол. И тут навалилась такая усталость, словно внутри меня сломался какой-то стержень. Дико захотелось спать. Прямо за столом несколько раз на какие-то мгновения проваливался в сон, тело не слушалось команд. А ведь я ещё хотел побыть с женой. Валя заметила это моё состояние, быстро расправила постель и разогнала всех спать. Пока она мылась, я чтобы не заснуть, стоял посредине комнаты, шатался и всё равно засыпал. Я делал всё, чтобы не заснуть, только спички в глаза не вставлял. Но когда дело было сделано, мгновенно провалился в сон.

Глава вторая

Эшелон

В 9 часов утра я пришёл в батарею, с удовлетворением отметив, что офицеры и прапорщики опять не подвели меня. Машины были заведены, вытянуты в колонну и стояли за самоходками артдивизиона в воротах парка противотанкового дивизиона. Солдаты, отдохнувшие и накормленные, экипированы и находились на своих машинах. Старшина сдал помещение противотанковому дивизиону без замечаний и тоже был в колонне. Быстро построил батарею, проверил оружие, боеприпасы, загруженное имущество, после чего забрался в свой БРДМ и по радиостанции вошёл в связь с начальником артиллерии, доложив, что готов к погрузке. После недолгого ожидания колонна артиллерийского дивизиона, за которой мы стояли, тронулась, а за ней мы. Вышли в парк артиллерийского полка и начали набирать ход. В этот момент заглохла и встала одна из самоходных установок,