Illuminationes - Эдуард Лимонов

Еще более крамольная, с точки зрения истории мировых религий, гипотеза о том, что, вероятно, пророки Моше и Муххамед — одно и тоже историческое лицо, пришла ко мне после написания текста «Мозес — Египтянин».

Египтянин

В словаре «Религий, обрядов и верований» Мирче Элиаду читаем: «Моисей (древнеевр. Моше), в Пятикнижии (за исключением Книги Бытия) освободитель еврейского народа от рабства египетского, а также посредник между богом и евреями. Господь открыл Моисею закон на горе Синай». Там же: «Согласно Библии, предки израильтян пришли в Египет как свободные люди и лишь впоследствии были обращены в рабство. Около 1200 г. до н. э. несколько тысяч человек последовали за пророком Моисеем, чье имя указывает на египетское происхождение. Они поселились в Ханаане, образовав двенадцать племен, или колен».

Разумеется, имя Мозес прекрасно становится в ряд с египетскими именами Тутмос или Рамзес, но не только имя изобличает факт, что Мозес не был евреем, но был египтянином. Во многих местах Книги Исхода Мозес жалуется Богу, своему Яхве, что он и заика, и косноязычен. На что Яхве в гневе предписывает Мозесу пользоваться, в качестве переводчика, старшим братом его, Аароном. Глава четвертая Книги Исхода; стихи 15 и далее:

(15) И ты будешь говорить ему и вложишь эти слова в его уста, а Я буду с твоими устами и его устами, и Я научу вас тому, что вам должно будет делать.

(16) И он будет говорить за тебя народу, и будет, он станет твоими устами…

(23) И пошли Моисей и Аарон, и собрали всех старейшин сынов Израиля.

(30) И говорил Аарон все слова, которые говорил Яхве Моисею…

Глава 5 (1)

А потом пошли Моисей и Аарон и сказали фараону:

«Так говорит Яхве, Бог Израиля, отпусти народ мой…»

Впоследствии всегда Аарон служил переводчиком Моисею — Мозесу. Но не переводчиком с косноязычия, но с египетского на язык «народа иври», так он называется в Книге Исхода. Иногда называется «сыны Израилевы», но это историческая неправда, рано.

Происхождение Мозеса намеренно покрыто тайной и скрывается за невероятными приключениями, чтобы спрятать происхождение. Судите сами.

Книга Исхода, глава 1

(7) А сыны Израиля плодились и размножались, и стали многочисленными, и усилились очень–очень, и наполнилась та страна ими

(8) И воздвигся новый царь над Египтом…

(9) И он сказал своему народу: «Вот, народ сынов Израиля многочисленнее и сильнее нас.

(10) Давайте перехитрим его, чтобы он не размножился и не было, что когда случится война, то он присоединится к нашим врагам и будет воевать с нами и поднимется из страны».

(11) И они поставили над ним начальников повинностных работ, чтобы притеснить их повинностными работами, и он строил складские города для фараона — Питом и Раамсес…

(12) И как притесняли его, так он умножался, и так распространился очень сильно; и опасались египтяне сынов Израиля.

(13) И поработили египтяне сынов Израиля, дурно обращаясь (с ними),

(14) И делали горькой их жизнь тяжелою работою, глиной и кирпичами, и всем тем, что они работали в поле, всякою их работою, которую они делали у них, дурным обращением…

Далее, увидав что «народ иври» все равно увеличивается, фараон приказывает: «всякого сына родившегося — в Нил бросайте его, а всякую дочь оставьте в живых» (впоследствии, наученные страшным этим историческим опытом «иври» основоположили своей традицией материнский отсчет родства: сын еврейки есть еврей, от какого бы отца он ни произошел).

Самое начало главы второй Книги Исхода схематично, скороговоркой определяет происхождение Моисея (Мозеса):

(1) И пошел человек из дома Леви, и взял девушку — Левиянку.

(2) И понесла та женщина, и родила сына и увидела, что он хорош.

Скупость анкетных данных для Великого Пророка, освободителя и создателя нации дополняется только в главе шестой, там имена отца и матери Моисея даны втиснутыми в монотонное перечисление «отцовских домов» сынов Израиля. Стих 20: «И взял Амрам Йохевед свою тетку себе в жены, и она родила ему Аарона и Моисея». И всё.

В главе второй мать Мозеса безымянна. Безымянен и он. Родители (невероятно!) не дали ему имени, получается. Мать Мозеса прятала его до трех месяцев. Затем младенец был помещен в корзинку и спрятан в тростниках на берегу Нила. Вообразим: берег Нила, дочь фараона идет со служанками купаться. Ребенок лежит в плетеной корзинке, укрепленной глиной и смолой. Недалеко стоит его сестра (откуда она взялась? Позже она упоминается как Мирьям). Ребенок кричит, и дочь фараона приказывает рабыне принести корзинку. Ребенок красивый. Дочь фараона якобы говорит: «Из детей иври он». Сестра предлагает: «Не пойти ли мне и не позвать ли мне женщину — кормилицу из иври и она вскормит для тебя этого ребенка?» И сказала ей дочь фараона: «Пойди!» И пошла девушка, и позвала мать ребенка. «Унеси этого ребенка, и вскорми его для меня, а я дам награду тебе». Конец сцены на берегу Нила.

Когда мальчик вырос и уже не нуждался в молоке кормилицы, дочь фараона взяла его как сына и назвала его Мозес, потому что он был найден в воде. И воспитала его.

Остановимся, чтобы приглядеться к Египту того времени и к ситуации. Исход иври из Египта датируют 1200 или 1250 годом до н. э. (напомню, что общепринятая хронология ориентирована на рождество Христово, будто бы случившееся 2012 лет от нас с вами. Однако, вероятнее всего, Христос родился на тысячу лет позже, а египтология колеблется в датировках до степени разницы в пару тысяч лет). В то время Египетская империя была еще мощным и богатым государством. Долина Нила была самым плодородным на всей земле местом, житницей Древнего мира. В плодородный Египет сгонялись воины, захваченные в плен, где они становились рабами. В плодородный Египет спасались бегством от засухи и врагов жители окружающих стран — бежали из Синая, Аравии, Канаана (современной Палестины), Нубии и Эфиопии. В Египте все эти разноплеменные гастарбайтеры работали в полях, строили храмовые сооружения и пирамиды. Всех в совокупности их называли «народ иври». Собственно еврейский народ еще не существовал. Он сложится в те сорок лет, которые Мозес будет их водить по пустыне, позднее. В хороших условиях нильской цивилизации разноплеменной «народ иври» плодился и размножался куда успешнее, чем в суровых условиях Канаана, или Синая, или Аравии. Иври стали считать культурный, богатый, изощренный Египет своим домом. Фараон забеспокоился недаром. Его приказание умерщвлять новорожденных мальчиков иври, дабы сохранить превосходство египтян, было жестокой мерой борьбы с неумолимой демографической угрозой. (Тревога и чрезвычайные меры фараона не оказались ложными. Уже в XI веке до н. э. Египет впал в историческую кому, из которой никогда не вышел.)

Как ныне в Арабских Эмиратах, толпы чужеземцев жили в Египте, обслуживая египтян. Собственно египтян оказалось численно угрожающе мало в море иври. Среди иври бытовали свои нравы и верования. За четыреста тридцать лет (согласно той же Книге Исхода) пребывания иври в Египте они постепенно сложились. Появился и общий грубый язык, на котором не умел говорить египтянин Мозес. С иври на египетский и обратно переводил ему Аарон, названный, видимо, «брат» его.

Иври должны были чувствовать себя грубыми горцами, кочевниками, скотоводами и крестьянами среди рафинированного населения Египетской империи, окруженные величественными храмами и пирамидами. Они должны были быть подавлены и морально угнетены. Среди них должны были неминуемо родиться свои простые верования, вполне примитивные, легкие для усвоения грубых натур, простые, в отличие от рафинированно проработанной религии египтян, где существовал целый пантеон богов, где порой каждый город имел свое божество. А самая простая религия — это единобожие. И вот среди этих бывших кочевников, ныне гастарбайтеров, согнанных засухами с гористых знойных плато, захваченных в плен, родилась своя единобожная секта. Они тайно собирались и даже имя своего Бога боялись упоминать. Они были агрессивными, нет в этом никакого сомнения. Агрессия и покорность — вот их качества. Народ иври был собирательный образ для этих людей (как в Москве таджиками называют всех гастарбайтеров из Средней Азии, будь они узбеки или киргизы). «Иври» означало не национальность (наций не было, кроме сложившейся египетской), но, видимо, принадлежность к секте единобожия. А возможно, первоначально это было название, имеющее тот же смысл, что и «гастарбайтер».

Я убежден, что развитие религий идет от сложных к простым. Потому единобожие в Египте смотрелось на фоне рафинированной цивилизации как религия диких скотоводов.