Укрощение воровки (СИ) - Ди Климм

— Да!

— Алло, Влад?

— Да, кто это?

— Это Марьяна. Та, которую…

— Которую я хочу, — хмыкнул Влад.

— Марьяна, чью машину ты смял вдвое, — отрезала женщина.

Влад отвел телефон от уха и крикнул:

— Горкин, я на пять минут, перерыв!

— Ты занят? Я перезвоню…

— Я же сказал, для тебя доступен круглосуточно, — прижал телефон к уху и сполоснул грязные руки под ледяной водой. — Неужели соскучилась?

— Ага, конечно, — иронично сказала Марьяна, и заговорила деловым тоном: — Прошло уже два месяца после аварии, а счет я так и не получила. Если хочешь, давай обратимся в страховую…

— Стопэ, стопэ, — Влад вытащил из кармана сигареты. — Ты щас за какие деньги говоришь?

— За ремонт. Я получила машину в первоклассном состоянии, спасибо. Но хотелось бы закрыть вопрос с оплатой…

— Это что, шутка? — крепко затянулся сигаретой.

— Я сама не знаю, что происходит. Может, в бухгалтерии напутали…

— Я имею в виду, твои слова, — Влад сплюнул на грязный пол. — Ты шутишь?

— Влад, мне не до шуток. Твоя дорога была главной, я виновата, признаю. Хватит уже кота за яйца тянуть, скинь расчетный счет и сумму, я перегоню.

— Это у меня щас такое ощущение, что ты меня за яйца тянешь, — процедил Влад и зло хохотнул. — Хотя, я совсем даже не против такого.

— У меня через две минуты совещание, так что оставь эти шутки для своих Алл, — съязвила Марьяна, но в женском голосе сквозило раздражение.

— Ого, и имя помнишь, — ухмыльнулся Влад и услышал злобное пыхтение в трубку. — Я и сам забыл, кто там был после…

— Мне плевать, сколько баб проходит через твою постель. Влад, ты реально меня задерживаешь. Если сегодня до вечера не скинешь данные, я сама приеду в СТО, где ты работаешь, и поговорю с директором.

— А знаешь, Марьяна, давай сделаем так, — отступил он. — Потерпи недельку. Тут у нас реально запарка…с бухгалтерией. А через неделю, — впечатал окурок в пол и затоптал ботинком. — И с директором поговоришь. И счет я тебе выпишу.

— Ладно, — быстрый вздох, и женский голос вдалеке: «Марьяна Сергеевна, время». — До связи через неделю.

— До встречи, Мальяно.

— Что?! Откуда ты…

Конец вызова.

Глава 9

Что тут делает эта женщина, Диана не знала.

Да и не было времени размышлять, потому что, как только она вошла в квартиру матери Романа, как все вокруг завертелось, закружилось в приветствиях, неловких улыбках и красных щеках Вероники Степановны и Дианы. И, конечно же, очаровательной улыбки красотки, с которой Роман Алексеевич болтал на вставке восемь минут.

Может, сделать лоботомию и вырезать из воспоминаний эту злосчастную цифру? Неплохая идея.

— Проходите, проходите, — бормотала Вероника Степановна, поглядывая на Диану. Подкинула под ноги тапочки, и засуетилась вокруг.

Может она — друг семьи, которая так близка к Львовым, что Роман приглашает ее на знакомство своей матери и невесты? Или она та, которая ждет, когда он избавится от ненужных обязательств и вновь будет свободен, чтобы связать себя узами с той, которая того достойна?…

— Не спи, — отдернул ее Роман, и Диана поняла, что все еще стоит у порога, сжимая в руках сумку. — Давай сумку, я повешу.

— Нет, нет, я кое-что возьму … то есть с собой возьму …

— Тут воров нет, — отрезал он, и Диана замерла с округлившимися глазами. Затем с красным, как помидор, лицом, начала копошиться в сумке, и не заметила строгого взгляда Вероники Степановны к сыну, а Рома чуть не выматерился сквозь зубы.

— Вероника Степановна, — Диана смахнула с лица упавшие пряди. — Я тут кое-что вам взяла…

— Ну что вы, не стоило, — пролепетала женщина, но с довольным лицом приняла маленький бумажный пакет.

— Да там ничего особенного. Не знала, что подобрать…Я ведь только в книгах хорошо разбираюсь, то есть в их сортировке. Я работаю в библиотеке. А эти книги тоже из библиотеки. Но не рабочей, а из домашней…

Заткнись, Диана!

Вероника Степановна раскрыла пакет и вытащила маленький томик. Книжка, на первый взгляд, казалась старой, припухлой от постоянного пользования, с чуть потрепанными краями и жёлтыми страничками. Но при ближайшем рассмотрении было заметно, как любовно оформлен переплет, отделанный плотной синей тканью, тонкую бирюзовую ленту вместо закладки. Надпись на обложке «Сергей Есенин. Стихотворения. Поэмы» обведен серебристой краской, а между страниц вплетены полароидные снимки.

— Я сама починила ее… Сделала что-то наподобие стихов с иллюстрациями. Это мое…хобби, — улыбнулась Диана дрожащими губами. Почему она не подумала о том, что на первую встречу с матерью жениха, хоть и фиктивного, не принято приносить дряхлую книгу, хоть и любовно оформленную? Надо было купить коробочку дорогих конфет и красивый шарфик, а она…

— Диана, — Вероника Степановна прижала книжку к груди. — Это…великолепно.

Потянулась к Диане, и ей пришлось сложиться в три погибели, чтобы маленькая ростом женщина смогла дотянуться до ее щеки и оставить крепкий поцелуй.

— Ого-о-о, — красотка с выставки подошла к Веронике Степановне. Диана заметила ее взгляд, обращённый на книгу, и ожидала какой-нибудь колкости, но женщина с придыханием проговорила: — Теть Вера, вы же Есенина с дядь Лешей до дыр зачитывали! — подняла сияющие темно-зеленые глаза. — Диана, вы попали в точку, теперь Вероника Степановна с этой книгой не расстанется даже во сне. Ах, простите мою пустую голову и одного невоспитанного человека, который даже не удосужился нас познакомить на выставке! — строгий взгляд на Романа. — Я Марьяна, сестра Романа.

— Очень приятно, — ответила Диана, пожимая тонкую мягкую ладошку, — Очень, очень принято. Рада знакомству, — бормотала и вновь покраснела. Лоботомия отменяется.

— Так, дамы, с сантиментами закончили. Шагом марш с порога, — приказал Роман.

— Капитан первого ранга Львов, отставить приказной тон! — не уступая в твердым нотках, отрезала Марьяна: — А то ты нам девочку смотри, как напугал. Диана, проходите, проходите….

Пока Вероника Степановна суетилась на кухне, а Романа отправили в магазин, Марьяна провела маленькую экскурсию по квартире Львовых. Она водила Диану из комнаты в комнату, понемногу рассказывая историю семьи, показывая на рамки с фотографиями и описывая, кто на ней изображён. Заглянули в маленькую комнату, бывшую кладовой, а ныне библиотеку, и среди мебели, обстановки, фотографии Диана словно окунулась в те далекие советские времена, когда к соседям заходили за горсткой сахара, а оставались на чай.

— Вот и наш Ромка, — Марьяна взяла с полки фотографию. — Тут ему вроде двенадцать.

С желто-бежевого снимка на Диану смотрел серьезный подросток, на лице которого уже тогда проявилась хищная безжалостность и упрямство в сведенных бровях.

— А та фотография семейная, — Марьяна кивнула на верхнюю полку. — Диана, не могли бы вы подать?

Диана достала снимок, и Марьяна с искренним восхищением проговорила:

— Вот везет с таким ростом! Я метр с кепкой, всегда табуретку с собой таскаю, еще и в школе была последняя в шеренге.

— Поверьте, быть самой первой тоже не особо принято, — хмыкнула Диана.

— Зато, наверняка, могли дать отпор любому хулигану! А вот мне постоянно приходилось звать Диму или Ромку. Сперва они разбивали носы всем в школе, потом и меня наказывали. Было за что, — хихикнула Марьяна. Затем взяла с полки фотографию высокого русского мужчины и миниатюрной черноволосой красавицы. — Мои родители, — тонкий палец нежно очертил лица. — Они погибли в аварии, когда мне было двадцать.

— Марьяна, извините, — пробормотала Диана. — Я…

— Это я должна извиниться, Диана. Вы пришли в гости, а я тут со своим хлюпающим носом, — помотала головой Марьяна и Диана подивилась, как быстро она надела маску беззаботности. — Моя мама была итальянкой, а наши с Ромой папы — родные братья. Вот так я потихоньку знакомлю вас с родными жениха, — хитро улыбнулась.