Сгоревшая жизнь - Юлия Александровна Лавряшина

Они делали это бессознательно, просто забыли о нем. Сосредоточились друг на друге, ведь обмен мыслями происходит быстрее, чем словами, а Никита находился на другом уровне прохождения сигнала. Просто не улавливал его. И с каждой секундой опускался все ниже, разочаровываясь в себе.

Наконец Логов отвернулся от Саши и уставился в стол. Ивашин хотел пригласить следующего сотрудника больницы, но не решился: Артур явно пытался принять решение, и мешать ему сейчас не следовало. Эпизоды, когда он повышал голос, можно было по пальцам пересчитать, но Никите очень не хотелось, чтобы Логов рыкнул на него. В такие моменты взгляд у него становился просто бешеным…

«Что он задумал? – силился угадать Никита, наблюдая за ним живым глазом. – Они оба…»

Он сглотнул горечь: никогда эти двое не возьмут его в свою компанию. Будут делать вид, что они – команда, все втроем, только на самом деле он всегда будет оставаться мальчиком на побегушках. А мозговой штурм – это их прерогатива…

Зачем-то поменяв местами бутылку с водой и стопку одноразовых стаканчиков, Артур оглядел их оценивающе, потом поднялся, отошел к окну и встал рядом с Сашкой. Не оборачиваясь, Никита затаил дыхание, чтобы ничего не пропустить. За спиной прозвучало:

– Ты же ничего не умеешь…

– Санитарка и не обязана иметь подготовку.

– Санитарка? Говно подтирать будешь?

– Фу!

– А ты что думала? Это психически больные люди. Неадекватные. Они своими испражнениями стены могут измазать! Моя прабабушка так рисовала перед смертью… Ты готова отмывать их художества?

Раздался тяжелый Сашкин вздох:

– У меня же будут перчатки.

– Черт! – в голосе Артура прозвучало восхищение. – Ты просто героиня, девочка моя…

Сдернув бейсболку, она хлестнула ею по колену:

– Не называй меня так! Это звучит издевкой…

– Ну что за глупости?

– Я еще и дура?

– Ты – умница. И очень храбрая девочка. Может, даже чересчур… Ивашин!

Никита подскочил:

– Я здесь.

– Вижу, что ты здесь, – отозвался Логов насмешливо. – Что скажешь?

– О чем?

– Ой, только не прикидывайся, будто не подслушивал! Какой из тебя сыщик, если ты пропускаешь информацию мимо ушей?

– Ну… – он вздохнул. – Я слышал, конечно…

Артур одобрительно кивнул:

– Как думаешь, из Сашки выйдет санитарка дурдома?

– С ее ручками?

– Да хорош выставлять меня каким-то недоноском! – возмутилась Саша. – Если надо, я и пол помою, и судно вынесу, и говно отскребу. Ясно?

– И ведь отскребет. – Логов ласково посмотрел на ее взъерошенную макушку.

Сашка запрокинула голову:

– По-другому нам все равно их не расколоть. Кто-то из тех, кто находится в этой больнице, содрал полбашки той несчастной тетке… Мы должны это узнать!

Артур качнул головой:

– Они видели тебя.

– Не видели. Ну, только этот… По связям с общественностью. Только вряд ли мы с ним пересечемся… А остальные таращились на тебя. Когда ты рядом, других вообще никто не замечает. Тем более мне козырек половину лица закрыл. И очки.

Никита кашлянул, чтобы привлечь внимание:

– А по-другому никак?

Живо обернувшись к нему, Артур улыбнулся, но как-то недобро:

– Предлагай!

– Может, я? Санитаром.

– Ты, – кивнул Логов. – А ты в курсе, что у тебя печать человеколюбия на лице?

Сашка хмыкнула:

– А я – стерва, сразу видно…

– А разве медик не должен… ее иметь? – Ивашин растерянно улыбнулся. – Эту печать?

– Врач. В идеале… А санитар – это персонаж Васи Ложкина. Тебя он не стал бы рисовать.

– Вы утрируете, – пробормотал Никита.

– Я еще смягчаю! Малыш, я тебя умоляю, не геройствуй. Ты мне в комитете пригодишься.

Раздалось Сашкино фырканье:

– А я – существо бесполезное. Меня и в жертву не жалко…

– Вот только на меня вину не перекладывай, – взвился Логов. – Это в твою голову пришла эта дурная мысль!

Сашкины губы расплылись в ухмылке. Повертев очками, она хитро прищурилась:

– Но ты ведь ждал, когда я придумаю что-нибудь в этом роде, правда?

* * *

Если верить Коршуну, то убийство произошло еще восьмого сентября – за день до того, как скальп Кузьмичевой появился на рее. А не верить ему у нас оснований не было – этот ворчливый маленький криминалист никогда не ошибался. За это в комитете и терпели его вредный нрав… Судмедэксперт уже подтвердил его предположение.

Я видела, как Артуру не хочется запускать меня в этот человеческий террариум под названием «психиатрическая больница», ведь убийца вполне мог до сих пор находиться внутри. Утром он, наверное, как обычно явился на работу, спокойно миновав вход в подвал, где лежало тело медсестры, с улыбкой поприветствовал коллег и занялся привычными делами. Мне трудно было представить, какое удовольствие почти сутки таскать с собой кусок мертвечины, но как вообще проникнуть в мозг человека, способного снять скальп с мертвой женщины? Где все это время убийца прятал его? Завернул в пакет и носил в сумке? Или оставил дома? Тогда он должен жить один, чтобы никто не наткнулся случайно… И уж точно у него не должно быть домашних животных – те унюхали бы кровь в два счета.

Или просто никто не замечал, что там болтается на рее, пока пацанам не приспичило посмотреть?

– Коршун нашел на скальпе волокна ткани, – сообщил Артур. – Похоже, убийца сунул его в холщовый мешок. И еще обнаружились частицы чего-то похожего на муку… Возможно, наш парень работает на больничной кухне.

– Через холщовый мешок просочилась бы кровь, – усомнилась я.

Но у Логова уже был готов ответ:

– Конечно. Это лишь первый слой. А потом он наверняка положил его в пластиковый пакет. Если бы кто случайно и сунул нос в пакет, то увидел бы свернутый мешок. А вытаскивать его и разворачивать – это уже морока…

– Работник кухни, – сделала я отметку в памяти. – Повар отлично умеет управляться с ножом и скальп снимет в два счета.

У него дрогнуло лицо:

– Именно поэтому я и не пущу тебя туда.

– Ты ж был не против! – возмутилась я. – Сам Никите доказывал, что иначе это дело не раскроешь.

Артур упрямо мотнул головой:

– Это я ему сказал. А с собой я еще не договорился.

– Так договаривайся поскорее! У этой истории длинные корни, ты сам сказал. Нужно время, чтобы докопаться до истины. Один допрос тебе не поможет.

Мы уже вернулись ко мне домой, и Артур извлек на свет божий бутыль самодельного крымского вина, которое он купил на Розовом озере. Сейчас эта поездка казалась такой далекой и нереальной, точно случилась в другой жизни. Неужели мы ласкались с морем и хрустели барабулькой? Обливались соком персиков и… расследовали тройное убийство?

«Может, хоть сейчас обойдется одним трупом?» – подумала я с надеждой.

И в тот же момент телефон