Жизнь-река - Геннадий Гусаченко

Не каждый утешится тем, что построил дом, посадил дерево и вырастил сына: смотря, какой дом, какое дерево и какого сына. Плохо построенный дом может разрушиться, худое дерево зачахнуть, негодяй–сын сесть в тюрьму за тяжкое преступление.

Всенародно любимый артист цирка и кино Юрий Никулин сказал однажды:

— Счастье — это когда с радостью идёшь на работу, а после работы с радостью идёшь домой. А вообще, думаю, формулы счастья не существует. Слишком растяжимо его понятие.

Каждый понимает личное счастье по–своему, в меру воспитанности. «Кто приносит счастье другим, тот счастлив сам», — гласит древняя китайская пословица. «Истинное счастье состоит в том, чтобы разум и душа всегда пребывали в покое и веселье», — за три века до нашей эры утверждал философ–киник Диоген Синопский.

Один без ума от счастья, пересчитывая деньги в чулке. Радуется новой машине, роскошному дворцу, престижной должности.

Другой счастлив внуками, вне себя от радости научного открытия, изданной книги, спортивного рекорда, блестяще сыгранной роли в спектакле.

У кого–то всё это есть.

Кто–то не имеет ничего.

Один счастлив выздоровлением от недуга.

Другой, не знающий, что такое болезнь, счастлив разводом с вредной, ненавистной женой.

Кто–то счастлив парением подобно птице под облаками, доволен тем, что имеет, что любит и любим.

И самый счастливый тот, кто, покидая светлый мир, уходит в небытие с сознанием честно исполненного долга перед семьёй и близкими людьми, перед народом, Отечеством, кто поверив в Бога, признался Ему в грехах своих и покаялся.

«Те люди благородны, те богаты, те умны, те всегда счастливы, которые живут ради блага других, хотя никто не принуждает их к этому», — гласит древняя индийская заповедь. («Жизнь Викрамы»).

У меня тоже свое представление о счастье.

Я не нажил богатства, но я видел необъятные просторы океана с мачты китобойца. Парил под облаками на планере и любовался зарёй с вершины таёжной сопки. Построил дачный дом. Посадил не одну сотню деревьев. Вырастил добропорядочных сына и дочь. У меня два замечательных внука. И я счастлив.

До сих пор у меня выступают слезы на глазах от потери бесконечно дорогого мне существа — бультерьера Дика. Как велико было моё горе! Как безутешно я рыдал! Как разбила мне сердце эта утрата! И мог ли я быть тогда счастлив?!

Дик был стар, перенёс клещевой пироплазмоз, две операции по удалению паховых опухолей. В душе я был готов к тому, что рано или поздно придётся расстаться с ним навсегда. Но всё во мне противилось этой жестокой несправедливости. Почему живут и не подыхают злые люди: насильники, убийцы, грабители, воры, тунеядцы, мошенники, наркоманы, пьяницы, хулиганы, сплетники, доносчики, нахалы, предатели и прочая человеческая мразь? Почему умер добрый, ласковый, безобидный Дик?

Но это случилось вопреки здравому смыслу и логике. Я похоронил своего любимца на даче под двумя стройными елями. Что–то оборвалось внутри. Чего–то не достаёт мне по сей день. Пустота заполнила душу.

Я знаю, что вы скажете: «У тебя есть дети, внуки, жена. Жалей их, думай о них, а не о какой–то собаке. Нечего убиваться, как по близкому человеку. Крышу у тебя сдёрнуло, факт!»

Ничего–то вы не понимаете. С крышей у меня всё в порядке. Так сказать обо мне могут лишь те, кто никогда не сидел над умирающей под капельницей собакой. Кто не выносил её, слабую после операции, во двор. Кто не разделял с ней место в палатке, в машине, в электричке. Кто не ел и не пил с ней в таёжном походе из одной чашки и не делил с ней последний глоток воды и бутерброд. Кто не понял истинно бескорыстной собачьей верности и любви.

Вас предаст жена, променяет, если представится случай, на более выгодную партию, выкажет раздражение вашей затянувшейся болезнью. Вам наплюют в душу родственники, друзья, коллеги, кинут в беде, сделают подлость. Ваши дети, взрослея, оставят вас, проявляя равнодушие и безразличие к вашим старческим заботам. Вас обидят внуки, вымогая пенсионные деньги, квартиру, раритетные вещи.

На все эти гадости не способна собака, терпеливо ожидающая вас с работы, вздыхающая, стригущая ушами при каждом шорохе в подъезде, чутко стерегущая ваши шаги на лестнице.

Эх, Дик, Дик… Плохо мне без тебя.

Помнится, прошлой осенью священник Бердского храма отец Михаил вёл беседу с прихожанами о счастье и несчастье. Из уст почтенного служителя церкви прозвучала интересная трактовка этих понятий.

— Счастье — быть с частью чего–либо. Быть наделённым частью хлеба, денег, иного добра, — пояснил священник. — Несчастье — не быть с частью чего–либо. Например, урожая.

Слава Богу, несчастья и беды обходят меня стороной. Может, потому, что таковыми их не считал. Научился оправдывать беды и находить в них полезное для себя. Сломал ребро — значит, так надо. Ангел–хранитель смог отвести от меня ещё более страшную беду только серьёзной травмой. Иначе вместо больничной койки я бы угодил на мраморную скамью анатомической лаборатории. Подвернул ногу, повредил руку — радуйся! Могло быть хуже! Случилась неисправность в автомобиле, ты не можешь выехать из гаража, лежишь под ним в дождь на обочине дороги с гаечным ключом и чертыхаешься. Не ругайся — так надо! Не придержи Ангел–хранитель и въехал бы во встречный «Камаз», в бетонный столб — да мало ли ещё в какое дерьмо мог бы вляпаться. Опоздал на самолёт, на поезд?! Опять радуйся! В катастрофу не попал! Много тому примеров.

Я не ставил себе несбыточных и грандиозных целей, но те, что намечал, достигнуты. В исполнении желаний помогали собственное упорство, терпение, знания и Божья помощь. Силой и прочими достоинствами Бог тоже не обидел. Иными словами — жизнью доволен. Скучать не приходилось. На здоровье не жалуюсь, хотя и были с ним проблемы. Спасибо Пресвятой Богородице. Спасла меня. Как это случилось, я сейчас расскажу.

А было так…

Прошлой весной, возвратясь с работы, почувствовал я слабость. Сердце бешено колотилось. «Господи! Да что это со мной?» — подумал я. Вдруг симптомы расстройства желудка позвали меня в туалет, но всё оказалось гораздо хуже: кровь струйкой свёкольного сока потекла из меня.

— Вот и всё… Крантец! — вслух сказал я сам себе. — Не думал, не гадал, что так неожиданно кони кину. И с чего бы это? Прободная язва? А что больше?

С трудом натянул штаны, шатаясь, вышел из туалета. Меня заносило в разные стороны как во время шторма. Или как пьяницу. Цепляясь за дверные ручки, добрался до дивана. Странно… Сижу — ничего не болит, не качает. Пытаюсь встать — падаю. А подо мной уже мокро от крови. Сознание чёткое и ясное. Никакого страха. Одно очевидно: не жилец я больше на этом свете. Но теплится надежда: «Позвонить 03, может ещё не поздно..?