Тайна Лунного камня - Чэнь Цзятун

Дилла и Анке одновременно кивнули.

Хрупкая стена недоверчивости неожиданно рухнула, и сдерживаемые до сих пор слёзы хлынули из глаз жеребца.

– Меня поймали люди, – поведал он нашим друзьям о своей беде, когда успокоился. – А самое обидное и позорное, что они прибили… прибили мне на копыта эти железяки. Зервия меня никогда не простит!..

– Зервия? Расскажи по порядку, что случилось? – сочувственно спросил Дилла.

Конь глубоко вздохнул и начал свой рассказ:

– Два дня назад я был на плато Квик. Моё стадо диких лошадей попало в засаду. Люди хотели поймать несколько диких лошадей, забрать их и приручить. Поднялась суматоха. Все были в панике. Несколько человек верхом на домашних лошадях согнали нас с тропы. Я остался позади. Я бежал изо всех сил, но меня сбили с ног. Я попытался подняться, но ничего не вышло. Один из мужчин бросил верёвку и обвязал её вокруг моей шеи, а потом меня привели сюда.

– Люди иногда такие тираны! – сердито сказал Анке.

– Ты один попался? – спросил Дилла.

– Нет, ещё поймали Этара. Он старый и бегает хуже.

– Ну конечно, юнцы и старики – лучшая мишень для хищников, – покачал головой Анке.

– И где он? Его тоже связали? – спросил Дилла.

– Нет, его… убили! – Конь снова заплакал.

– Что?! – воскликнул Дилла, который никак не мог смириться с мыслью, что чья-то невинная жизнь могла так просто прерваться.

– Люди решили оставить молодого и сказали, что меня смогут приручить, а старая лошадь – непригодна. Я не знаю, что они сделают со мной дальше. Надеюсь, просто убьют. Ведь моя жизнь теперь похожа на ад, – грустно сказал жеребец.

– Почему ты так говоришь? Люди били тебя? – спросил Дилла.

– Били? Нет, гораздо хуже! Они одели на меня вот это, – и их собеседник кивнул головой на свои копыта. – Они надели на меня железные подковы, а это – символ позора!

– Извините. Я немного не понимаю. Как подкова может быть символом позора? – спросил Анке в замешательстве.

– В этом мире лошади делятся на два типа: диких и домашних, вернее, одомашненных людьми. Первые – свободные лошади, такие как мы. Мы одного вида, но не одной расы. Между нами почти нет разницы, но в глубине души мы разные. Мы – сильные, независимые и неудержимые. Они послушные, слабые, и над ними можно издеваться, – серьёзно сказал жеребец, гордо подняв голову.

– Просто потому, что они решили служить человеку? – спросил Анке.

– Мы, дикие лошади, считаем, что быть прирученными людьми – это большой позор. С того момента, как тебя подковали, душа разрушается, и лошадь превращается в человеческого раба. Это символ, который невозможно смыть за всю жизнь. Дикие лошади не смогут принять меня снова. Даже если я сбегу, теперь мой удел – одиноко бродить в горах. – Он раздражённо топнул копытом по земле и продолжил: – Зервия – вожак нашего стада диких лошадей. Три года назад его жена была жестоко убита людьми, поэтому он ненавидит людей, но ещё больше он презирает домашних лошадей, порабощённых людьми. Он приказал нашему племени: все, кто вступает в брак с домашними лошадьми, будут исключены из стада. И меня… Меня он никогда не простит. И Марта тоже оставит меня.

– Какое невежество! Я возмущён до глубины души! – разволновался Анке.

– Ты так боишься его! Он действительно настолько строг? – спросил Дилла.

– Если Зервия что-то решил – никто не сможет это изменить. Однажды его собственного сына поймали, и он изгнал его из стада. Что уж говорить обо мне! Раз люди поймали и подковали меня…

– Но ведь у тебя не было выбора! Стадо убежало и тебя схватили. Люди – ловкие охотники. Перед лицом человеческой хитрости ни одно животное не сможет устоять. Он не может винить тебя, – возразил Анке.

– Увы! Сейчас бесполезно что-либо говорить… Я собираюсь сбежать и бродить в одиночестве в горах. Ты поможешь мне разорвать эту верёвку? – спросил конь.

– Не сдавайся так легко! Надо попробовать вернуться к лошадям и объяснить им всё, – настаивал Дилла.

– Бесполезно. Зервия никогда не слушает чужих объяснений… Как жаль, что я больше не смогу увидеть Марту, – с болью в голосе произнёс конь.

– Возьми нас к вашему вожаку – и мы объясним ему, что произошло. Всегда можно найти правильные слова.

– Не хочу вас в это втягивать. Если Зервия не на шутку разозлится, то нам всем мало не покажется.

– Сдаваться нельзя, если есть хоть бы проблеск надежды… – Дилла наклонил голову и спросил: – Остался ли у тебя этот проблеск надежды?

Жеребец задумался.

– Друг мой, как ты узнаешь, если не попробуешь? – снова спросил Дилла и улыбнулся.

– Согласен! Если что-то получится, я тебя никогда не забуду, – взволнованно сказал жеребец.

– Как думаешь, можно ли снять подковы с его копыт? – тихо спросил у Анке Дилла.

– Почему ты хочешь от них избавиться? Сколько животных хотели бы прибить себе такие подковы, но не могут. Доверься мне и оставь их! Они тебе могут ещё пригодиться, – Анке хитро подмигнул. Дилла в недоумении посмотрел на своего друга.

Анке встал под головой лошади, взял поводья своими двумя маленькими лапками и стал кусать их острыми передними зубами. Через некоторое время поводья, державшие пленника, были перегрызены и повисли на дереве как дохлая змея. Конь был так взволнован, вырвавшись на свободу, что бешено понёсся вскачь. В воздух поднялось облако пыли. Дилла и Анке бросились его догонять.

– Как тебя зовут? – крикнул вдогонку Дилла.

– Кассель, что означает «свободно бегающий на лугах», – ответил ему жеребец. – А вас?

– Меня зовут Дилла, а это – Анке.

– Эй, можете бежать помедленнее? Я пытаюсь за вами поспеть, ребята! – задыхаясь, взмолился Анке. Его коротенькие лапки передвигались быстро, но догнать стремительных товарищей ему было очень непросто. Лис взял его к себе на спину и велел держаться крепче.

После нескольких часов бега пейзаж постепенно изменился. Больших зелёных лугов становилось всё меньше. Их сменили скалы и обнаженная жёлтая почва, выжженная горячим солнцем. Бескрайние горные вершины были устремлены в ясное голубое небо. Воздух стал сухим.

Кассель медленно остановился и обернулся, дожидаясь новых знакомых. Он дышал ровно и спокойно, несмотря на долгий путь. Зато Дилле и Анке, бежавшим позади, пришлось нелегко. Тяжело дыша, Дилла остановился рядом с конём. Анке медленно сполз на землю, его грудь резко вздымалась.

– Я вернулся домой! Это и есть плато Квик, – с тёплым чувством объявил Кассель.

– Хорошее место! – проговорил Дилла.

Но Анке про себя решил, что такое открытое солнцу, жаркое место, похожее на пустыню, хорошим быть не может. Растительность здесь скудная и не очень-то годится для