Пророк Зоны - Владислав Выставной

   – Здесь, – сказал Аким. Указал на крашеную дверь с потемневшей табличкой «43».

   Дверь была заперта. С молчаливого согласия спутника Кот высадил дверь ногой. Все же хлипкие были замки в те спокойные времена. Вошли внутрь. На этот раз все было быстрее. То ли загадка оказалась проще, то ли Аким разобрался, наконец, с тем, чего хочет от этих визитов, но нужную ему вещь он нашел сразу. Уверенно направился в комнату и взял со стола очки в металлической оправе.

   – Соседкины, – зачем-то пояснил он.

   – Ей ты тоже предсказал… – утвердительно сказал Кот.

   Аким кивнул. Он смотрел не на собеседника, а через проем входной двери – в сторону двери напротив. Лицо его стало не просто бледным – серым и неподвижным.

   «Соседкины… – мелькнуло в голове сталкера. – Выходит, эта дверь напротив – его…»

   Аким медленно прошел в прихожую. Пробежал взглядом по стене. Здесь была прикручена маленькая планка с крючками, на которой висело три комплекта ключей. Одну из связок он снял. На блестящем металлическом кольце было два ключа и брелок – Волк из мультфильма «Ну, погоди!».

   – Наши, – почти прошептал Аким. – На всякий случай соседке оставляли.

   Он подошел к двери с пластмассовой табличкой «45». Вставил ключ в замочную скважину, повернул. Щелкнул замок. Вынул ключ, взялся за ручку.

   Вздрогнул.

   – Я не пойду туда… – дрожащим голосом сказал он. – Не могу.

   – Ладно, – спокойно отозвался Кот. – Ничего забирать там не будешь?

   Аким молча продемонстрировал ключи от своей квартиры. Волк весело подпрыгнул на цепочке.

   Сталкер кивнул. Он все понял.

   Неизвестно, решился бы он сам войти в свой собственный умерший дом. Тем более если бы был готов увидеть там такое, о чем не хочется даже думать. Кот вспомнил о странном телефонном звонке, поежился. Рассказать? И какова будет реакция этого несчастного парня? Может, стоило тогда просто передать ему трубку? Или это было бы слишком жестоко?

   Нет. Не стоит ворошить прошлого, хвататься за него, зная, что ничего не вернуть. Пусть все идет своим чередом. Пусть идет.

   Возвращение тем же путем, каким они добрались сюда, было невозможно. Взобраться по скользкому тросу и перелезть с него на стрелу – это чересчур даже для самых отчаянных перцев. Потому Кот рассчитывал на Шевцова.

   Задумано было просто: спуститься по тросу до блока и, вцепившись в него, подождать, пока кран, повернувшись вместе со стрелой, дотянет их до недостроенного дома. Там можно перебраться на конструкции и спуститься, прошмыгнув мимо зарослей «мочала». Замысел был хорош, как и начало его реализации: по очереди они перелезли на трос, аккуратно сползли к массивному блоку, под которым болтался здоровенный железный крюк. Шевцов принялся крутить рукоятку, блок отошел от стены и пополз над порченой землей. Хотелось верить, что на высоте третьего этажа порча их не до станет.

   Внезапно блок вздрогнул – и замер. Они зависли в вышине над окраиной порченой земли, четко обозначенной «колючкой».

   – Что такое? – крикнул Кот.

   – Заело! – отозвался Шевцов. – Сейчас попробую сдвинуть.

   Ничего не вышло. Через несколько минут такого «висения» сталкер почувствовал, что начинают уставать руки. Положение было патовое.

   – Что будем делать? – растерянно спросил Аким. Было видно, что ему еще тяжелее.

   – Хороший вопрос, – стараясь не терять духа, сказал Кот. – А хрен его знает!

   Он понаблюдал за тем, как Шевцов ковыряется в механизме, и понял, что может не дождаться результата. Положение мерзкое, даже непонятно, от чего помирать – то ли от порчи, то ли от приземления с десяти метров на груду стройматериалов. В такие моменты и приходят сумасшедшие идеи.

   – Так, малый, – сказал Кот, примериваясь к бетонным конструкциям, до которых оставалось еще метров семь. – На качелях в детстве любил кататься?

   – Да… А что?

   – Тогда вспоминай навыки! Только держись покрепче!

   Встав лицом к лицу, они начали осторожные движения из стороны в сторону, стараясь двигаться синхронно. Тяжелый блок обладал приличной инерцией и поначалу не поддавался.

   – Ну давай же! – рычал Кот. – Давай!

   Дело пошло. Постепенно им удалось раскачать блок, и вскоре амплитуда его движений стала достаточной, чтобы дотянуть до бетонных конструкций новостройки. Это был самый опасный момент. От усталости сводило руки и ноги, земля под ногами ходила взад-вперед, вызывая головокружение. На какую-то секунду блок зависал над плитой, служившей вторым этажом недостроенному строению. До плиты было метра три по высоте и около полуметра по расстоянию. И становилось ясно, что ближе не будет.

   – Прыгай! – приказал сталкер. Можно было советовать, в какой момент прыгать, как прыгать, как группироваться, но теперь это было бесполезно. Каждый мог рассчитывать только на собственные силы.

   Аким выждал момент – и прыгнул, отчаянно размахивая руками и ногами. Приземлился удачно, с перекатом – и тут же отполз, освобождая место для сталкера. Тут же блок под ногами опасно дернулся, и Кот едва не сорвался.

   – Твою мать, чтоб ты!.. – заорал Кот, изо всех сил цепляясь за тросы.

   Что-то происходило с краном – трещало, хрустело, лопалось. А потому Кот не стал даже примериваться – едва блок приблизился к цели, он с ходу оттолкнулся и полетел вниз. Каким-то инстинктивным движением перехватил в полете винтовку и, рухнув на ноги, перекатился через плечо, чтобы снять нагрузку удара. В тот же миг раздался душераздирающий скрежет. Наверное, не выдержав нагрузок от всех этих трюков, треснули насквозь проржавевшие фермы. И кран начал медленно заваливаться в сторону заброшенной новостройки.

   Прямо им на голову.

   – О, черт… – выдохнул Кот.

   Следующие пять секунд они ставили рекорд по бегу в темном лабиринте железобетонных конструкций, рискуя в любой момент вляпаться в «мочала» или притаившуюся здесь ловушку. Грохот за спиной возвестил об окончательном прекращении стройки. Секундой позже их окатило облаком цементной пыли. Совершенно измученные, они вышли на воздух.

   Шевцов встретил их сдержанными аплодисментами.

   – «На бис» не выйду, – сплевывая, сказал Кот.

   – Сдается, вы оба в рубашках родились, – заметил Шевцов.

   – Мда, – оглянувшись, проговорил сталкер. За спиной, заволакивая руины, клубилось пыльное облако. – Два валета и вот это…

   Ему вдруг стало невероятно весело, хотелось кататься по земле и хохотать. Наверное, это была истерика. Он взял себя в руки и сдержанно спросил:

   – Ну что, Аким, может, хватит экстрима? Пора домой!

   – Осталось еще одно дело, – отряхиваясь, сказал парень. Поднял взгляд на сталкера, зыркнул на Шевцова. – Самое главное.

Глава пятая

   Здание Старой школы походило на взятую штурмом крепость. Часть стекол была разбита, часть оплавилась, стены были сплошь испещрены выбоинами, будто их окатило стальным градом. Уцелевшую водосточную трубу покрывали клочья «ржавого мочала», к одной из стен подползало щупальце порченой земли, половину спортзала откусила «комариная плешь». Казалось, здесь сконцентрирована вся смертоносная дрянь, какую только можно встретить в Зоне. Поблекший над входом транспарант «Добро пожаловать!» в данном контексте выглядел двусмысленно и зловеще.

   Кот мрачно поглядел на Акима. Похоже, от вылазки в эту дыру уже не отвертеться. Аким шел вперед с маниакальным упорством, и было ясно, что он не остановится в шаге от своей цели. Странно, что Шевцов не выказывал никаких видимых эмоций.

   – Ладно… – сказал сталкер. – Полезем в эту нору – смотрите в оба. Я пойду первым. Только обещайте, если со мной что случится… – Голос его стал вдруг сиплым. Он коротко откашлялся в кулак. – В общем, не бросите меня, как собаку, дотащите до дому. Ну, уже если совсем худо будет – так добьете. Договорились?

   – Даже не сомневайся, – криво улыбнувшись, сказал Шевцов. – Добью собственноручно.

   – Да что вы… – пробормотал Аким. – Все хорошо будет!

   – Ну-ну, – сухо сказал Кот. – Поверим тебе на слово… Внутри куда надо?

   – Я покажу, – заверил Аким.

   Сталкер кивнул и мягко шагнул вперед, бросив:

   – За мной.

   Это был самый трудный участок. Не физически трудный – эмоционально. Кот продвигался медленно, замирая через каждые пару шагов, прислушивался к загустевшему вдруг воздуху, к собственным обострившимся чувствам. И как это бывало с ним в Зоне, «чуйка» не подвела.

   Один за другим они поднялись по потрескавшимся ступеням на широкое крыльцо. Здесь-то и накатило. Сначала пришел страх. Не тот, что является синонимом трусости, а особый, сталкерский, который хватает за шиворот и не дает шагнуть в смертельную пропасть. Кот замер – резко, в неестественной, скрюченной позе, задохнувшись от приступа удушливого ужаса, обтекая ледяными струйками пота.