Развод. Моя (не) желанная - Лада Зорина

будущее. Меня это всё вдохновило. Ну, работы на участке. Планировать буду, конечно, не я.

— Но супруг-то советоваться с вами собирается? — Лисицын отвлёкся от тоста, чтобы метнуть на меня внимательный взгляд.

— О, безусловно! Само собой. Конечно. Общий проект же, и всё такое.

Я начинала неконтролируемо потеть и грозила согнуть пальцами ложку.

— Это замечательно, — Лисицын потянулся к чайнику. — Замечательно наблюдать такую слаженную работу. Понимать, что люди могут быть не только супругами, но и единомышленниками.

Замечательно, как же. Говорил так, будто верил мне на слово. И это тот человек, который рыскал ночью по коридорам, будто вот-вот собирался прямо в спальню к нам заглянуть!

— Я как раз хотел сегодня поподробнее расспросить вас об этом проекте, но надежды особенной не питаю, — Лисицын отпил из своей кружки.

Я окончательно забыла о своей каше:

— Почему это?

— Судя по рассказам вашей прислуги, Ярослав Дмитриевич частенько ночует в городе. Сегодня можем его и не дождаться. Но я очень надеюсь, что после ваше свадьбы обстоятельства хоть немного изменятся.

— Я тоже, — пробормотала я, заставив себя вернуться к своему завтраку.

Но очень скоро я убедилась, что мы оба надеялись зря.

Глава 28

— Возможно, именно это как раз одна из причин, по которым вы решили не афишировать ваше бракосочетание?

— А… простите, какая именно?

Все мои мысли поглотил предыдущий комментарий Лисицына о том, что он успел вытащить из прислуги информацию о частых отлучках Громова из дому. Я не смогла уследить за нитью нашего разговора, все силы бросив на внутренний монолог, в котором пыталась убедить себя, что меня постельные похождения Громова совершенно не трогают.

— Его бесконечная занятость, — пояснил с улыбкой Лисицын.

— Ну… — я панически боялась сказать что-нибудь невпопад, — мы не то чтобы… Мы не хотели никаких пышных церемоний, понимаете? К тому же, его родители… сами понимаете.

Я очень надеялась, что моих корявых, сбивчивых объяснений будет достаточно. В конце концов было бы совершенно неприлично закатывать массовые гуляния в доме, где несколько месяцев назад случилась такая трагедия.

К счастью, мой собеседник кивнул, вроде бы удовлетворившись сказанным.

— Потому и в свадебное путешествие не отправились?

Я едва не подавилась завтраком. Господи, да я о медовом месяце за всё это время ни разу и не подумала!

— Само собой. Конечно. Да. Мы решили, что медовый месяц может и подождать.

Оставалось только надеяться, что никто не успел поделиться с Лисицыным альтернативным мнением по этим вопросам. В конце концов, если бы он обсуждал эти темы с Громовым, тот обязательно об этом упомянул бы. По крайней мере, я на это надеялась.

Но подстраховка никому ещё не вредила, поэтому я осторожно добавила.

— К тому же, я сейчас не могу никуда уезжать. Я ведь готовлюсь поступать на курсы. Ландшафтный дизайн, помните?

— Конечно. Само собой, — Лисицын кивнул. — Желаю вам поступить и закончить с грамотой и отличием.

Я ответила улыбкой на улыбку. С души будто груз свалился — я умудрилась ничего не испортить и не навела нашего дознавателя ни на какие лишние подозрения. Вроде бы.

Пожалуй, можно было даже расслабиться.

Но только легче сказать, чем сделать, потому что слова Лисицыны крепко застряли у меня в голове.

Мне удавалось отмахиваться от непрошенных мыслей до самого вечера, но когда осенние сумерки за окнами сгустились, а в доме всё стихло и ничто не намекало на скорое возвращение хозяева, я сдалась. Отложила вызубренные от корки до корки конспекты и отправилась на поиски новостей.

Связаться с мужем по телефону я не то что не догадалась, у меня и мысли такой не возникло бы. Даже представить себе, что сейчас я возьмусь ему названивать и выяснять, собирается ли он возвращаться домой… Особенно после всех странностей прошедшей ночи… Ну уж нет!

— Алина, раскладную софу уже перенесли. Поставили у окна, как ты просила.

Горничная Марина попалась мне очень кстати. Во-первых, она сообщила благую весть: софу, на которой я собиралась спать в ближайшее время, по моей просьбе благополучно транспортировали в хозяйскую спальню. Во-вторых, она могла послужить источником необходимой мне информации.

— Спасибо огромное! — я бросилась к горничной, выносившей из комнаты корзину с бельём, и положила ладонь ей на локоть. — Марин, у тебя будет пара свободных минут?

— Спрашиваешь, — улыбнулась она.

— Отлично. Тебя Лисицын недавно расспросами не донимал?

Она качнула головой и перехватила корзину поудобнее:

— Меня он не трогал. Но с Олей из кухни беседовал. И с кем-то из садовой прислуги вроде бы тоже.

Ну вот просто везде успевает нос свой сунуть! Ему бы в шпионы пойти. Незаменимым кадром наверняка оказался бы.

— А ты… — мне сделалось очень неловко, но вопрос требовал ответа, — ты не знаешь, Громов часто вот так в Москве остаётся? Просто Лисицын за завтраком об этом упоминал. Говорил, мол, по работе там частенько днюет и даже ночует.

Марина закусила губу. Взглянула на меня почти виновато.

— Что? — не выдержала я. — Ну это же, надеюсь, не тайна за семью печатями?

— Да нет, дело не в этом… — теперь неловкостью, совершенно очевидно, страдала не только я. Марина прятала взгляд и явно не спешила отвечать на этот простейший вопрос. — Да, он частенько в городе остаётся, но…

— Но?

— Но, как правило, не по работе, — Марина бросила на меня робкий взгляд и едва заметно пожала плечами. — Ну, ты понимаешь… У него же там эта, как её…

— Илона, — безошибочно вспомнила я.

Рыжеволосая красотка с заразительным смехом.

— Она самая.

Осознание прошибло меня секунду спустя.

— Погоди, а откуда ты об этом знаешь?

— Элементарно, — усмехнулась Марина. — Прислуга знает всё и всегда. А если говорит, что не знает, не верь такой прислуге. Особенно если она работает в доме не первый месяц.

Логично. И очень похоже на правду.

— Это значит, и Лисицыну кто-нибудь вот так настучит…

— Нет, — голос Марины зазвучал неожиданно твёрдо. — Да кто же будет добровольно шею свою подставлять? Ярослав Дмитриевич платит щедро, его тут все любят и уважают. И выбалтывать чужакам подобное никто не станет. Но… но я думаю, сейчас-то он не стал бы. Вы же… у вас же с ним уговор. И раз сегодня задерживается, может, всё-таки и впрямь по работе?

Да зачем мне гадать? К чему вообще этим вопросом-то задаваться? Даже если он к своей Илоне уехал. Мне до этого никакого дела быть не должно.

— Это неважно, — покачала я головой. — Спасибо за информацию. Но всё же на всякий случай предупреди, пусть не вздумают с Лисицыным откровенничать. Иначе нам тут всем не поздоровится.