Мы будем первыми! Родное небо - Сергей Баранников

за эту идею, как за спасительную соломинку. Пусть Меркулов и дальше попытается вставлять мне палки в колёса, мы ещё посмотрим чья возьмёт.

— Вот это наш человек! — улыбнулся Рябоконь и похлопал меня по плечу. — Сразу видно, что характер сформировался. Рассуждаешь как зрелый мужчина, а не как мальчишка.

Знал бы ты, уважаемый, сколько я всего повидал на своём веку. В той, прошлой жизни, мы бы были с тобой сверстниками, так что с характером у меня всё в порядке. Да, некоторые вещи в современном мире вызывают у меня удивление и даже недоумение, но это всё пройдёт, когда я немного обвыкнусь.

— Мне нужно что-то досдавать? — поинтересовался я, предвкушая наличие подводных камней.

— Только переписать заявление. С документами у тебя порядок, экзамены сданы, так что осталась простая формальность.

Из кабинета вышел Быков, и Виктор Семёнович ухватился за него.

— Валерий Дмитриевич, я тут студента нашёл. Нам только нужно переписать заявление.

— Отличная новость! — ответил Быков, посмотрел на меня и подмигнул. Выходит, он здесь ни при чём? Стал бы он так радоваться моему спасению, если бы был заодно с Меркуловыми?

Меня провели в кабинет и усадили за свободным столом. Быков принёс пустой лист и бланки для заполнения, а Рябоконь подсказывал какие поля нужно заполнять. Весь процесс у меня занял не больше пяти минут. Дольше всего я заполнял поле с выбранной специальностью. Вот тут-то я и завис, потому как не рассматривал других вариантов, кроме как эксплуатацию летательных аппаратов.

— Ракетные комплексы и космонавтика! — огласил я свой выбор, и Рябоконь кивнул, одобрив мой выбор.

Ещё пара минут письменной волокиты, и я сдал все бумаги. Когда я поднялся из-за стола, быков пожал мне руку и произнёс:

— Поздравляю! Вы приняты в число студентов Ворошиловградской воздушно-космической академии.

Радости моей не было предела. Когда терпишь поражение буквально в шаге от заветной цели, а затем всё-таки добиваешься своего, это даёт мощный эмоциональный всплеск. Можно сказать, что первая ступень к цели пройдена успешно, но это лишь начало, сколько ещё будет этих препятствий?

Выскочил из академии, и наткнулся на Макса Фомина. Увидев меня, Рыжий моментально скис.

— Мишка, как же так вышло? Я за себя переживал, потому что реально мог не пройти, а в тебе был полностью уверен. Что теперь будешь делать? Документы уже никуда подать не получится.

— Учиться буду, Макс! Что мне ещё делать?

— Где? — опешил однокашник.

— В академии. Только не на лётчика, а на инженера. Меня пригласили на факультет космического приборостроения.

— Эх, там особо не полетаешь! — вздохнул Фомин.

— Ну, почему? Лётных часов меньше, это правда, но летать будем. Сначала на тренажёрах, потом с инструктором, а если всё будет в порядке, к концу курса дадут сесть за штурвал самому. Но не буду забегать наперёд. Слушай, ты есть хочешь? Я перенервничал, теперь есть хочу, как крокодил.

— Погнали в «Блинок»! Там такие блинчики с ветчиной и сыром — пальчики оближешь. Горячий, сытный, вкусный… С горчичкой и майонезом. Один раз попробуешь, на всю жизнь запомнишь. Жаль только, что на ближайшие пять лет мне такая еда не светит.

— Это ещё почему? — удивился я и даже остановился посреди дороги.

— Так ведь казарменная жизнь у нас начинается на будущие пять лет. А там домой будут отпускать только на увольнительные и в отпуска.

— Говори за себя, я два дня в неделю буду предоставлен сам себе.

— Это как? — удивился Макс.

— Ну, мне комнату в общежитии обещали. Конечно, могу каждый день ездить домой, но не охота столько времени в пути терять, да и где столько денег взять?

— Это как так получается? Мы на казарменном режиме, а вы на свободном выгуле? — громко возмутился Рыжий, что окружающие студенты, проходящие мимо нас, беспокойно оглядывались на него.

— Макс, мы же не собаки, чтобы нас на свободный выгул выпускать!

— Конечно, не собаки. Хуже! Гады вы, вот кто! Нет, ну где справедливость? Я только добрался до Ворошиловграда, надеялся, что все местные цыпочки будут мои — попробуй устоять перед обаятельным лётчиком-испытателем, а они запихнули меня в эту дыру.

— Это ты-то обаятельный? — не выдержал я, и прыснула от смеха.

— Эй, обидно вообще-то! — картинно надумался Макс.

— Извини! Как по мне, обычный парень. Хотя, девчонкам виднее. Ладно, пошли в твой «Блинок»!

До заветной блинной лавки пришлось ехать три остановки на маршрутке, но оно того стоило. Таких вкусных блинчиков с начинкой я ещё никогда не ел. Их готовили прямо при покупателях, размазывая жидкое тесто на круглых электрических поверхностях и добавляя туда всё, что пожелаешь. Я отметил, что непременно хочу попробовать блин с ветчиной и грибами, но уже в другой раз, потому как двумя блинами реально перебил аппетит, а деньги стремительно таяли.

— Слыш, Мих, так мы теперь «володьки», получается? — заявил Макс, справившись с очередным блинчиком.

— С чего это вдруг «володьки»?

— Ну, как же? Мы ведь учимся в Ворошиловградской воздушно-космической академии. Сокращенно «ВВКА», созвучно с «вовка». Но «вовками» быть как-то несолидно, а вот «володьки» звучит лучше.

— Ну, ты и фантазёр, Макс! — ответил я, хлопнув друга по плечу. — Тебе бы в театральный поступать, а не в авиационный. Какие-нибудь хохмы придумывать — это твоё.

Я даже не сомневался, что идея Фомина приживётся, и в скором времени нас так и будут называть в народе.

— Миха, а ты слышал что американцы обещают?

— Чего там? Опять надумали нас санкциями пугать? Пущай пугают, нам не привыкать! Уже второй век санкциями грозятся, а мы стояли и стоять будем.

— Да нет же! Они собираются первыми высадиться на Марс. Ай, что рассказывать? Смотри!

Рыжий протянул мне телефон, на котором было открыто видео. Мне оставалось лишь коснуться экрана, чтобы запустить воспроизведение. На экране стоял статный американец, который с довольным видом рассказывал о своих планах покорить Красную планету. На фоне были чертежи ракеты, какие-то расчёты, цифры…

Но я прекрасно понимал, что все эти вещи были нарисованы для антуража и не имеют никакой пользы. Во-первых, кто в здравом уме будет открыто показывать свои расчёты и макеты? Это секретная информация, которую стерегут, как зеницу ока. Во-вторых, даже мимолётного взгляда было достаточно, чтобы понять: на чертежах изображена полная ерунда. Запутать такими вещами конкурентов невозможно — опытные специалисты вмиг