Куда ведет соблазн - Адриенна Бассо

Фиона встала на колени. Из этого положения ей было лучше видно внутреннее убранство церкви. Среди молящихся она увидела пасынка, и это ее обрадовало. Сложив ладони, Фиона начала молиться, не спуская глаз со Спенсера. Он был бледен, но спину держал прямо. Сидевший рядом парнишка что-то шепнул ему на ухо, и он улыбнулся. Очевидно, мальчик уже привыкает к новой обстановке, обрадовалась Фиона.

«Гораздо лучше, чем я».

Когда служба закончилась, Фиона вышла и встала у входа, не обращая внимания на косые взгляды проходивших мимо прихожан. К ней подошел Спенсер, и она улыбнулась.

– Спенсер! Доброе утро.

Он обернулся на звук голоса мачехи и поклонился:

– Доброе утро, миледи.

Фиона прикусила губу. Она учила пасынка хорошим манерам с самого раннего детства, но никогда не ожидала, что он обратится к ней так официально, как к постороннему человеку.

Фионе хотелось оттолкнуть его товарищей и обнять его, но она вовремя спохватилась: подростку наверняка это не понравилось бы, да еще на глазах у всех.

– Мы можем поговорить?

– У меня есть обязанности, – заметил Спенсер, избегая ее взгляда.

У Фионы защемило сердце. Она, конечно, знала, что многое за последние дни изменится, но не ожидала, что это произойдет так скоро.

– Я задержу тебя всего на несколько минут, – сказала она.

Спенсер пожал плечами, но Фиона все же отвела его в сторону, чтобы их не услышали.

– Как у тебя дела? Тебе хватает еды? А там, где ты спишь, достаточно тепло?

Спенсер отвечал коротко и все время оборачивался на своих товарищей. Когда он оглянулся в третий раз, Фиона увидела у него на щеке синяк.

– Тебя били!

Фиона хотела потрогать щеку, но он отвел ее руку.

– Матушка, пожалуйста! Не надо.

Не привыкшая к подобному стилю общения с ребенком, Фиона попыталась зайти с другой стороны.

– Расскажи мне про своих друзей. Кто тот молодой человек в красной куртке?

Спенсер оживился:

– Это Трэвис. Он учит меня драться.

– Вот как? А почему у тебя синяк?

Спенсер криво усмехнулся:

– Я не успел увернуться. Ангус говорит, что полезно время от времени прочищать мозги. Это научит меня быстрой реакции к тому времени, когда в руке у меня будет меч.

– О?

Спенсер кивнул:

– И Трэвис показал мне один прием. Иногда лучше ударить рукой, чем кулаком. Особенно если ты можешь высоко ею взмахнуть и попасть своему сопернику прямо в нос.

– Я этого не знала, – тихо сказала Фиона.

До нее наконец дошло, чего она добилась. Она хотела, чтобы он тренировался для того, чтобы уметь сражаться, может, чтобы участвовать в войнах и даже умереть. Эта мысль потрясла ее. В душу закралось сомнение. Может, лучше было бы прислушаться к мнению брата и отправить Спенсера в монастырь, где он оказался бы в безопасности?

– Насилие только ради насилия – не слишком мудрое решение, – начала свое нравоучение Фиона. – Если у тебя есть средство, чтобы убить человека, это вовсе не означает, что ты должен обязательно его использовать.

– Даже если он враг?

– Как сказать. Когда он угрожает твоей жизни или жизни тех, кого ты поклялся защищать, ты должен действовать. Быстро и решительно. Но существуют другие способы решить ваши разногласия. Хороший рыцарь знает, как обращаться с мечом. Но настоящий рыцарь всегда сначала подумает, а уж потом пустит в ход оружие.

Речь вышла хорошей, и Фиона осталась довольна собой. К сожалению, Спенсер слушал ее не слишком внимательно. Он переминался с ноги на ногу, по-прежнему бросая взгляды на своих новых друзей.

Фиона тоже на них посмотрела. Скверный – по мнению Фионы – Трэвис делал Спенсеру знаки, но, поймав взгляд Фионы, отвернулся с невинным видом.

Фиону охватил страх. Интересно, что собой представляет этот Трэвис?

– Мне надо поторопиться, иначе я опоздаю, – неожиданно заявил Спенсер. – Ангус свирепеет, когда мы опаздываем.

– Тогда беги, – сказала Фиона и, не обращая ни на кого внимания, поцеловала Спенсера в лоб. – Береги себя, дорогой.

Подавив стон, Спенсер побежал догонять остальных ребят, и его хромота показалась Фионе еще более заметной. С тяжелым сердцем она смотрела вслед мальчику, пока он не скрылся из виду.

Неожиданно она почувствовала кого-то рядом с собой. Она опустила глаза и увидела у своих ног огромного лохматого пса. Всклокоченная бурая шерсть была не слишком чистой. Это был сильный, широкогрудый зверь, который мог напугать любого, если бы не большие, карие, доверчивые глаза.

– У меня для тебя ничего нет, – сказала Фиона, но пес не уходил. Он уткнулся носом ей в руку, видимо, требуя, чтобы его погладили. Фиона потрепала его за ухом. Пес завилял хвостом в знак того, что его правильно поняли.

Пока Фиона шла домой, пес бежал рядом с ней. Он даже вошел вместе с ней в большой зал. Увидев много незнакомых и явно недружелюбных лиц, Фиона остановилась. Собака опять ткнулась носом ей в бок, а потом, каким-то образом почуяв настроение женщины, лизнула ей ладонь большим шершавым языком.

Фиона не смогла удержаться от улыбки, и внезапно куда-то ушли и тревоги сегодняшнего утра, и непродуманное до конца решение приехать сюда.

Похоже, баронесса Арундел наконец-то нашла друга.

Фиона стояла на пороге большого зала и смотрела на сидевших у камина женщин. Прошло уже пять дней с тех пор, как Гэвин так внезапно уехал, и никто не знал, когда он и его люди вернутся.

Во всяком случае, с Фионой никто об этом не говорил, хотя она спрашивала. Каждое утро, за каждым обедом и ужином. И еще раз перед тем, как пойти спать.

Она просила Элис что-нибудь разузнать. И отца Нила тоже. Но ответ всегда был один и тот же – никто ничего не знает.

Фиона этому не верила. Прошлой ночью, выглянув в маленькое окошко своей спаленки, она увидела во дворе молодого воина, очевидно, вернувшегося в замок с какими-то новостями. Она быстро накинула плащ прямо на ночную рубашку и бросилась в зал. Но гонец куда-то исчез, а слуги, которых она спрашивала о нем, уверяли ее, что никакого воина в замке вообще нет.

Может быть, граф появится сегодня? До темноты еще несколько часов.

Эта мысль немного взбодрила Фиону. Время тянулось долго, главным образом потому, что ей нечем было заняться. Замок Киркленда был мрачным, навевающим страх местом. Короткие встречи со Спенсером были тревожными, тем более что он явно предпочитал общаться со своими сверстниками, нежели с мачехой. Фиона радовалась, что он так быстро адаптировался, но чувствовала себя все более одиноко.

Не считая пса, к которому она привязалась, никто, кроме Элис и отца Нила, не встречал ее дружески. Фиона могла бы поклясться, что пес улыбается ей, высунув язык и виляя хвостом.