Врачебная сказка, или Операция "Алатырь" - Лина Наркинская-Старикова

А) Дашкин автомобиль, сиротливо торчавший до сих пор посреди трассы с поднятым капотом. Как ему удалось сохраниться целым и невредимым в таких условиях, было непонятно. На вопрос: зачем Андрею здесь машина, если мы и так на колесах, муж буркнул, что будет устраивать гонки и вежливо попросил отцепиться, что мы и сделали.

Б) целая кипа потрепанных журналов "Юный техник". Уточнять, зачем это ему понадобилось, мы предусмотрительно не стали.

Все наслаждались жизнью и временной передышкой. Мы с Дашкой увлеченно продолжали изучать оставленную нам Мерлиным учебную литературу. Обучение теперь давалось легко. Стоило только прочесть заклинание или заговор, как он тут же намертво врезался в память. Эксперименты проходили тоже тихо и без ущерба для окружающих. На третий день идиллии Дашке надоело вынужденное спокойствие:

— Что за лес такой непонятный? Едем — едем, а ничего не происходит!

— Дашунь, это ж здорово! — попыталась я утихомирить подругу.

— Да? А тебе не кажется странным, что мы уже столько пережили и, между прочим, до сих пор сидим в этом Фольклоре! А сейчас — как затишье перед бурей. В сказках всегда так бывает: как только расслабился — бац! И куча проблем, которые надо решать! А у меня уже руки чешутся кого — нибудь спасти!

— Дашенька, — обратился к ней вошедший в комнату Орландо, — что может быть приятней чудесного путешествия в компании обворожительных девушек и девственной природы! Почти медовый месяц!

Он зря затронул Дашкину больную тему. Подружка мгновенно ощетинилась, решив, что вместо спасения кого — то можно развлечься и убийством, пусть и только моральным.

— Ты посмотри на этого телохранителя! — стукнула она меня по плечу. — Хорош! Его помогать мне прислали, защищать! А он в отпуск собрался! Медовый месяц у него! С кем? С Лушей что ли? Да кому ты нужен?! Думаешь, если смазливая физиономия, то все можно?! Да я приличная девушка, между прочим! Ты что мне предлагаешь, искуситель недоделанный! Тоже мне Казанова! — фыркнула Даша, уперев руки в бока.

— Дашенька! Зачем ты так, я ж тебя от автокатастрофы спас. Везде и всегда рядом. И что я тебе такого сказал вообще? А предложений я и вовсе тебе никаких не делал! — ангел тоже повысил голос. Я вжала голову в плечи. Смотреть на семейные сцены, устраиваемые Дашкой, было страшно даже мне. Она никогда не признавала поражения и всегда стремилась размазать противника по стенке, как в прямом, так и переносном смысле. А если ей еще и скучно…

— Ах, спас он меня. Полюбуйтесь на героя! Да, я сама пошла смотреть, что сломалось в капоте! Мне мысль умная пришла! Да если б не ты, я б уже починила бы все сама и поехала на работу отчет сдавать, понял! Спаситель! Зато его от всяких Медуз Горгон оградите, будьте любезны! А то наше величество спать изволило лечь, а тут женщины пристают! Кошмар! А мы не готовы принимать их в своих покоях, да? — Орландо перестал улыбаться и медленно закипал от гнева. Дарью это не останавливало:

— Что, внимания женского побольше захотелось?! Привык, что бабы в ногах у такого красавчика валяются?! А я помешала! Ну, извини, — она отвесила низкий поклон. — Простите, начальник, больше не повториться! И вообще! Чего ты в душу ко мне лезешь? Ты спасать ее должен, между прочим, а не издеваться! — со слезами на глазах неожиданно закончила Дашка и упала на подушку. Мы с ангелом, молча, переглянулись. Я пожала плечами. Не могла же я сказать Орландо, что понимаю подружку, как никто. Цветочно — конфетный период прогулок под луной у нас с Андреем давно прошел. Суровый быт измотал все нервы. Чтоб избежать бытовых скандалов, мы часто пропадали допоздна на работе. Придя поздним вечером домой, без сил валились спать. А в душе периодически появлялось такое одиночество, что хоть волком вой. И, хотя мы продолжали любить друг друга без памяти, но замотанные борьбой за выживание, уставшие мы уже так редко вместе чему — то радовались, разговаривали по душам.

Орландо перестал, наконец, стоять столбом и присел рядом с Дашей, приобняв ее за вздрагивающие плечи:

— Дашенька, ну что я не так сделал? Скажи — я исправлю. Я ж все — таки ангел. Могу еще кое-что, — усмехнулся он. — Давай поговорим по душам. Будем спасать твою бессмертную душу.

Дашка мигом подскочила на кровати:

— Вот-вот, ты хоть раз со мной поговорил по нормальному, по — человечески? — слезы высохли. — Поговори со мной! — топнула ногой девушка и уселась поудобней, подперев кулачком щеку. — Расскажи мне что — нибудь интересное или умное. — Она выжидательно уставилась на обалдевшего ангела. Мужчина, незнакомый с особенностями женской логики, а тем более — с Дашкиной, рисковал сойти с ума через пять минут такого общения. Орландо мужественно держался уже целую неделю. Я зауважала ангела!

Справившись с вылазящими из орбит глазами, небесный телохранитель вздохнул и уточнил:

— Что ты хочешь, чтоб я тебе рассказал? Только не плачь! Я все — все расскажу!

Мое уважение к Орландо выросло до небес. В данный момент он подписал себе, добровольно, между прочим, смертный приговор! От Дашкиного любопытства и стервозности! Подруга тут же подтвердила мои опасения:

— Расскажи что — нибудь душевное, — мечтательно протянула она и тут же добавила: — А лучше — расскажи, почему ты — ангел — полукровка, и тебя до сих пор не поперли с неба? Нет, лучше, почему на ногах у нас ногти, а на руках — не рукти? А лучше скажи: как такой милой, скромной и застенчивой девушке, как я, выйти замуж? Да! И почему трава зеленая? — с невинным выражением на личике Дашка уставилась на схватившегося за голову Орландо. — Ну, давай, говори! — дернула она его за рукав. Я развела руками в ответ на невысказанный ужас в глазах горе — телохранителя и прыснула в кулак.

Чем бы закончилась для Орландо эта экзекуция — неизвестно! Одно я знала точно: ему крупно повезло, когда в этот момент распахнулась дверь и влетел Андрей с вытаращенными глазами:

— Там эти выкуп за проезд требуют! — Мы все одновременно выбежали на улицу.

Перед нашим паровозом стоял человек в длинном плаще с капюшоном, скрывающим его лицо. Правую руку он выставил ладонью вперед, направив ее на наш дом. Наш импровизированный паровоз отчаянно пыхтел и пытался сдвинуться с места, но не мог! Кони в конюшне возбужденно ржали во весь голос.

— Кто это? — вытаращилась Дашка.

— Он нам проехать не дает, — пожал плечами Андрей. — Говорит должны ему отдать дань: либо живую, либо мертвую, а то, говорит, блуждать нам по этому лесу вечно.

— Давайте ему Дашу подарим, он нас сам на руках отсюда вынесет! — ехидно промяукала с подоконника Лушенька. Дашка тут же погрозила ей кулаком:

— Может, тебя в качестве шкурки заморской преподнесем? Небось, он не знает, что такое драная кошка! А тем более, сам сказал, что дань можно и в мертвом виде отдать.

Луша выгнулась дугой и зашипела. Подруга продемонстрировала ей язык. Я, взглянув на нашу компанию, выдвинулась вперед:

— Простите, пожалуйста, кто вы? Как вас зовут?

— Я — верховный Друид этого леса, по — вашему — Леший.

— Георгий Иванович, он же — Гора, он же — Жора, здесь живет? — тут же выдала фразу из знаменитого фильма Дашка. Показав исподтишка подруге кулак, я продолжила:

— Какую дань ты, верховный Друид, от нас требуешь?

— За свободный проход по моему лесу, за амортизацию дорог, травы, деревьев, — уточнил хозяин леса. — Должны вы мне принести жертву в виде живой подати или мертвой, но пригодной к какому — нибудь употреблению.

— Прямо здесь? — влез в диалог ангел, играя желваками. — Стыдись, сын мой! Грех приносить жертвы богам!

— А кто сказал, что богам? — удивился Друид. — Дань мне, как хозяину. И не прям здесь, а на поляне перед моим народом. Это невинное дитя природы, — он кивнул в сторону гревшейся на подоконнике кошки, — оставите дома!

— Пошли, — бодро скомандовал мой муж. Леший повернулся к нам спиной и пошел в глубину лесной чащи. Мы, заперев дом и приказав Луше никого не впускать и не выпускать, двинулись за ним. Я зачем — то прихватила с собой свою сумочку.

Мы ходили вокруг да около довольно долго, когда, наконец, показалась большая зеленая поляна с какими — то вигвамами.

— Индейцы! — восторженно прошептала Даша. Все хмуро покосились на нее.

На зычный крик верховного Друида высыпало многочисленное местное население. Мужчины в набедренных повязках и боевом раскрасе на суровых лица, женщины с обнаженным торсом и с бусами до пупка, детвора совсем голышом.

— Точно индейцы, — выдохнула Дашка и заслужила второй укоризненный взгляд всего нашего мини — отряда.

— Они — дети природы, — пояснил Друид, — а не какие — то там майя или ацтеки. Они выше их, лучше их, умнее их! — хвалебная ода своему народу заставила нас прочувствоваться моментом. — Народ мой! — воззвал он. — К нам пришли чужеземцы. Они страждут заплатить нам дань. Какую дань мы возьмем с них? Живую иль мертвую?